Корпорация 2 (СИ) - Евгений Щепетнов

И тут случается неожиданное. Волкочеловек прыгает вперед, бросив меч, цепляет Терсса ручищами и без всякого замаха, мгновенно, как мяч, швыряет противника в ствол дерева, подрубленного «Бродягой».

Скорость, сила броска таковы, что Терсс не успевает предотвратить нападение. Он успевает лишь сконцентрироваться, извернуться за ту долю секунды, что летит в воздухе, но врезается в ствол дерева с такой силой, что шлепок и хруст от сломанных костей слышен так явственно, будто кто-то включил громкость звуковых датчиков на полную мощность.

Терсс мягко падает на куст какого-то пышного растения, разбросав руки и ноги, и замирает там, не обращая внимания на толпу красно-зеленых жуков, спугнутых им с веток кустарника. Часть жуков улетает, а часть усаживается на грудь поверженного бойца, деловито прогуливаясь по новообретенной прогулочной площадке.

Хаган подошел к Терссу, потыкал его носком ботинка в бок, наклонился, пощупал шею. Обернулся к Слаю и хрипло, с трудом проталкивая слова через пересохшее горло, сказал:

— Живой. Эту тварь не так просто убить. Эй, распорядители, кто победил, ну? Объявляй!

Слай повернулся к толпе, пытаясь взглядом найти того, кто объявлял о поединке, и вдруг с удивлением заметил, что аборигенов стало в несколько раз больше. Они стояли плотной толпой, выглядывали из-за деревьев, заполнили все свободное место. По прикидкам Слая здесь теперь было не пятьдесят человек, а тысяча, или больше! Похоже было, что к аборигенам пришло подкрепление. И это подтвердил кошкочеловек, выйдя из толпы и подойдя к Слаю на расстояние трех шагов:

— Что тут происходит?! Он жив?!

— Жив! — подтвердил один из шаманов, творя над беспомощным Терссом какие-то пассы. — Будет жить. Ребра сломаны, рука, но все поправимо.

Человек молча кивнул, всмотрелся в Слая, и не говоря ни слова повернулся к кучке шаманов, стоявших чуть поодаль:

— Так мне кто-то объяснит, что тут происходит, и почему мой сын лежит в беспамятстве?!

— Твой сын устроил поединок. — вмешался Слай. — В случае проигрыша он обещал нас отпустить, снять проклятие с корабля.

— Да? Хмм... интересно... я не давал ему права распоряжаться инопланетниками и чужими кораблями! — кошкочеловек поморщился, махнул рукой. — Все отойдите на пятьдесят шагов! Все, кроме лекарей! Садись, инопланетник!

Кошкочеловек похлопал рукой по траве, показывая пример, сел, поджав ноги под себя. Слай махнул рукой Хагану, истекающему кровью, Сиххе, и они медленно потащились в открытый люк. Как бы ни был Хаган крепок, но запас крови у него тоже ограничен. Скорее к аптечке! И Слай очень надеялся, что проклятье не добралось до нее. Вот было бы дело, если бы аптечка перестала работать! Очень не хотелось, чтобы Хаган отправился в свой дурацкий рай раньше времени...

Слай сел на траву и стал рассматривать кошкочеловека, стараясь не обращать внимания на лучников, маячащих справа и слева, следящих за каждым движением инопланетянина. Слай не сомневался — сделай он хоть одно резкое движение в сторону местного королька, и ему тут же прилетит «привет с планеты Оукс», прямо во вместилище разума. Осознавать это было неприятно, а еще неприятнее был факт того, что ситуация осложнилась, и чем все это кончится — непонятно. Обидно! Так хорошо было все задумано! Все вроде получилось! И тут — облом! Никогда не бывает ничего простого...

— Вероятно, ты понял, кто я! — кошкочеловек сделал драматическую паузу и замолчал, ожидая слов собеседника. Но Слай лишь пожал плечами — чего тут не понять? Говори дальше, чего уж...

— Это мой сын. — невозмутимо кивнул вождь, поглядывая на то, как лекари возятся над бесчувственным телом. — Вы его едва не убили!

— Не убили же. — равнодушно прокомментировал Слай. — Это был честный поединок. Мы выиграли. И он должен нас отпустить.

— Верно. Но я не давал обещания вас отпустить. — вождь испытующе посмотрел в лицо Слая, и слегка улыбнулся. — Ведь это справедливо, не так ли? Он вас отпускает, а я вас не отпускаю! Ты сейчас смотришь на меня, и думаешь — как бы это открутить ему башку, не правда ли? (Надо заметить, что Слай именно об этом и думал!) Только хочу предостеречь от необдуманного шага — вокруг стрелки, да и я не какой-нибудь младенец. Так просто это сделать тебе не позволю. Нет, нет — не нужно втягивать меня в поединок, как моего сына — уверен, вы как-то сумели сыграть на его честолюбии, и устроили такое вот представление. Я не мой сын, и руководствуюсь разумом. Увы, не всегда в наших детях воплощаются наши мечты, не правда ли? У тебя есть дети, инопланетник?

— Пока нет... наверное нет. — усмехнулся Слай, вдруг подумав о том, что у одной из его многочисленных подружек вполне мог быть ребенок. Слай не всегда был благоразумно осторожен..

— Наверное? — слегка удивился вождь, потом понял, улыбнулся уголками рта. — Понятно. Раз нет детей, скорее всего ты меня не поймешь. Но это не важно. Важно то, что есть некий корабль, который, как мне сказали, летел к нашим врагам. Есть груз, предназначавшийся врагам — скорее всего, оружие. И есть инопланетники, которые хотели этот груз доставить, но застряли в лесу. Есть мой сын, которого обвели вокруг пальца и заставили принять неверное решение, сыграв на его глупости и честолюбии. И есть мой народ, которому не нужно, чтобы груз был доставлен по назначению. Так что мне делать, инопланетянин? Как ты думаешь? Позволить вам улететь?

— Позволить! Конечно, позволить! — бодро закивал Слай. — Мы тут ни причем, мы не участвуем в ваших войнах, отпустите нас... пожалуйста! Честное слово, мы не хотели причинять вам вреда!

— Ага... не хотели. То есть — вы решили доставить оружие нашему противнику, и улететь с чувством выполненного долга, так?

— Хмм... получается — так. — упал духом Слай. — Нет, ну а что нам делать? Нас наняли, чтобы мы доставили груз! Мы живем этим! Это наша работа! Какие к нам претензии?!

— Никаких. — усмехнулся вождь. — Кроме одной: вы оказались не в том месте, не в то время. И потому пострадаете. Вы не улетите, и не доставите свой груз нашим врагам. Нам не нужно, чтобы эти твари убивали нас, наших детей и женщин! Вот как бы ты поступил на моем месте, инопланетянин? Что бы ты сделал, скажи!

— Я бы нас отпустил! — глядя честными глазами в глаза вождя, небрежно ответил Слай. — Мы вам не враги так что...

— Так что можете вредить нам, да? Врешь ты, инопланетник. Не отпустил бы ты. Приложил бы все усилия, чтобы нас прикончить, так почему я должен поступить по-другому? Ну, объясни!

— Ээээ... ммм... — рот Слая издавал непонятные междометия, а мозг лихорадочно работал, пытаясь выдать нужный результат. И ничего кроме: «Вот попали, так попали! Проклятый командор, чтоб он сдох!» — у Слая ничего не выходило.

Помычав несколько секунд, выдал:

— А если мы пообещаем, что не передадим оружие по назначению? Тогда как?

— Не смеши меня! Ты только что, на моих глазах, соврал, и думаешь, я тебе поверю? Нет — ну ты в самом деле считаешь меня идиотом?! Прости, но ты должен умереть. Ничего личного, только ради моего народа...

Вождь уже начал вставать с места, когда Слай, прямо с земли, совершил свой самый головокружительный прыжок, какой только можно было вообразить — Слаем будто выстрелили из старинной пороховой пушки. Его тренированное высокой гравитацией тело взметнулось вверх, пролетело по воздуху, упало возле открытого люка, вопя во все горло:

— Зай, хватай его и остальных!

Еще прыжок, и вот уже Слай влетает в люк, падает на пол и громко вопит от боли в ягодице — стрела поймала его уже в воздухе, пробив правую ягодицу навылет и застряла, показав блестящий, острый, как жало наконечник, украшенный капельками драгоценной крови представителя одной из самых лучших цивилизаций. Этот представитель теперь ругался так, что его ругани позавидовал бы и Хаган, мастер ругательного дела, адепт ругательных наук. Нет — ну как тут не ругаться, когда твоя многострадальная задница, только недавно поджаренная супостатами и наконец-то залечившая героическую рану снова подверглась вероломному нападению?!

Хромая, Слая отправился в рубку, оставляя за собой след из кровавых капель, будто указующую дорожку для роботов, тащивших за капитаном драгоценный груз — вождя племени и несколько шаманов, тихо и мирно таращившихся в стальной потолок звездолета. Шаманы были спокойны и благостны, ведь такой способ передвижения был им уже не в новинку. А вот что касается вождя — похоже, что он был очень недоволен развитием событий. Это следовало из его криков, с помощью которых он призывал на головы супостатов кары и проклятия, исторгая из себя звук сравнимый по громкости и противности со звуком стартующей ядерной ракеты.

Слай не обращал внимания на буйного аборигена, занятый своими печалями, и только когда из его задницы был удален отвратительный образчик работы местных умельцев, когда медицинский паучок заштопал и обезболил рану, только тогда обратил свое капитанское внимание на пленника, быстро успокоившегося и наблюдавшего за работой аптечки.