Любовный контракт - Александра Джонс

— Ну, ты ее достал, папа! Я лучше пойду… — Оливия схватила свои вещи.

— А что я такого сказал? Ох, женщины, женщины!

У парадной двери стояла Мэгги, вытирая глаза.

— Ма, он не хотел сказать ничего плохого, ты же знаешь!

— Я знаю… Это все его язва, она всегда разыгрывается от стресса. Он боится, что мы с тобой будем считать его неудачником, раз «Лэмпхауз» обанкротился!

— Это глупо, он же не виноват! Издательское дело сегодня — совсем не то, что он когда-то перенял от своего отца.

— Постарайся ему это объяснить! — Мэгги прижалась к ней влажной щекой. — Ну, пока, дорогая, до встречи. В следующий раз приведи Стюарта на ланч, чтобы твоя мама тоже могла с ним познакомиться.

Однажды утром Бэрди с усталым видом зашла в кабинет Оливии.

— Все контракты уже отпечатаны, Оливия. Твой отец хочет, чтобы ты их внимательно просмотрела и завизировала каждую страницу, прежде чем мы пойдем к адвокатам Маккензи.

Оливия взяла из рук Бэрди толстую пачку документов и вздохнула.

— Ладно, оставь, я займусь ими как только отсортирую наш весенний список изданий…

К четырем часам дня, добравшись до шестьдесят первой страницы контракта с Маккензи, она вскочила со стула и бросилась в отцовский кабинет.

— Па, можно я возьму машину и Эрнста?

— А что случилось?

— Мне надо поговорить со Стюартом!

— Пошли ему факс.

— Я должна повидать этого ублюдка!

Эрнст, отцовский шофер, чистил «даймлер» в подземном гараже рядом с «Лэмпхаузом».

— Эрнст, отвезите меня, пожалуйста, в корпорацию «Маккензи» в Фаррингдоне!

— Машина еще немытая, мисс Оливия.

— Едем сейчас же, Эрнст!

— Да, мисс! — Он схватил шоферское кепи с заднего сиденья и сунул свои сандвичи в «бардачок».

Британское отделение корпорации «Маккензи» приобрело новенькое современное офисное здание с тонированными стеклами, искусно рассаженными растениями с автоматическим поливом и скоростными лифтами. Оливия промчалась по приемной мимо дежурного охранника, огрызнувшись, когда тот спросил ее имя. Не дожидаясь пока ей выдадут маленький пластиковый пропуск, она вбежала в один из лифтов и нажала нужную кнопку. На восьмом этаже обстановка, по ее мнению, больше подходила для отеля, чем для серьезного издательства. Оливия ворвалась в кабинет и остановилась, открыв рот и задыхаясь. Секретарша сказала:

— Мисс Котсволд, мистер Маккензи…

Стюарт говорил по телефону. Оливия шмякнула шестьдесят первую страницу ему на стол, опять сорвала с пальца обручальное кольцо и швырнула вслед.

— Ты подлый Иуда! — крикнула она и выбежала вон.

Стюарт сказал в телефон:

— Я перезвоню! — и пустился вслед за ней. Створки лифта уже закрывались, но он успел вставить между ними ногу. Они медленно раздвинулись несмотря на то, что Оливия нажимала на «ход».

— Какого дьявола, Оливия?! Как ты смеешь врываться сюда и что-то швырять в меня без всяких объяснений?

— Ах, ты желаешь объяснений? Так слушай! Помолвка расторгнута! Я лучше сдохну, чем выйду за обманщика! Как ты смеешь что-то обещать мне, даже и не думая выполнять свои обещания?!

— Какие обещания? — Он рывком раздвинул створки лифта, лицо его побелело от ярости, глаза сверкали ледяным блеском. — Какие обещания я нарушил, Оливия?

— Ты обещал, что «Лэмпхауз» сохранит свое лицо?!

— Да, и он сохранит!

— Нет, если мы въедем в это ханжеское, вульгарное, безвкусное, бесхарактерное здание!

— Уфф! Послушай, давай поговорим…

— Не желаю с тобой ни о чем говорить!

— Но ведь надо… — Он вошел в лифт и попытался обнять ее.

— Не трогай, Стюарт! — Она оттолкнула его. — И не думай, что можно раз за разом надувать меня!

— Милая, это все какое-то недоразумение… Ты злишься по пустякам…

— Это не пустяки!

Лифт остановился на полпути, створки раздвинулись, и несколько человек из персонала корпорации попытались войти.

— Простите, но мы сейчас никуда не едем…

Стюарт нажал кнопку «Подвал», а затем повернул аварийную рукоятку в положение «Выключено».

— А теперь давай поговорим разумно, а? И «Лэмпхаузу», и «Маккензи» будет лучше, если они поместятся под одной крышей — под этой! Для начала это будет гораздо экономнее. Ваш старый дом, тесный, мрачный и неудобный, он почти готов рухнуть. Я тебе говорил, что «Лэмпхауз» сохранит свое лицо и свой персонал — так и будет! Для него отводятся полностью четвертый и пятый этажи, двенадцать тысяч квадратных метров эффективной рабочей площади!

— Подавись ты своими метрами, Стюарт Маккензи! Мы никуда не поедем, старое здание — это дом родной для меня и моего персонала!

— Ты еще не назначена директором «Лэмпхауза», Оливия! Пока Совет директоров корпорации не одобрит мои указания и адвокаты «Лэмпхауза» и наши все не подпишут.

— Ага, так теперь начинается шантаж? Ты не руководитель, а грабитель! Тебе бы только пользоваться «Лэмпхаузом»!

Он в отчаянии рванул на себе волосы.

— Ты за ланчем сегодня не выпила?

— Что ты имеешь в виду? — осведомилась она.

— То, что сказал…

— Нет, не выпила! Единственный раз я упилась, когда ты меня заставил!

— Я заставил? Как?

— Ты хотел переспать со мной, не так ли?

— Да — но ведь не сейчас! Не тогда, когда ты ведешь себя как капризный ребенок, а не разумная женщина!

— Ах, так я — капризный ребенок? — Она попыталась включить лифт, но он перехватил ее руку.

— Почему мы так ссоримся? Прошу тебя, Оливия, не надо! Я ведь люблю тебя! Оставайтесь в своем дряхлом здании, мне все равно… Я только хочу сохранить тебя, вот и все… — Прежде чем она сообразила, что происходит, он снова надел ей на палец кольцо. — А теперь пойдем ко мне в кабинет и поговорим обо всем разумно. Агент Ратленд грозит расторгнуть контракт через суд. Не хватало мне еще, чтобы ты поступила так же!

Слегка успокоившись, Оливия тихо спросила:

— А как… я имею в виду, с чего бы это Ратленд расторгать контракт с «Маккензи»?

— Понятия не имею! Это не по моему отделу…

Он крепко обнял ее и жадно поцеловал, а затем повернул аварийную ручку, и они поехали корректировать шестьдесят первую страницу контракта «Лэмпхауз» — «Маккензи». Но это никак не удавалось, потому что у Стюарта было другое на уме — он пытался соблазнить ее тут же, на своем роскошном диване.

— Да перестань ты, работать надо!.. — Она пыталась оттолкнуть его, но в конце концов ослабела от смеха. Он немилосердно щекотал ее, запуская руки за пазуху, а она старалась сохранить самообладание и застегнутую на все пуговицы блузку в предвидении неожиданного визита его отца.