Преданные сражения - Иоханес Фрисснер

В конце своего пребывания в Бухаресте я нанес визит румынскому военному министру Пантази, чтобы обсудить с ним некоторые административные вопросы и вопросы замены высшего командного состава. Беседа была в общем удовлетворительной.

К сожалению, мне не удалось в этот день добиться аудиенции у короля [Михая] и Анюнеску. Мне было сказано, что их обоих нет в Бухаресте. К вечеру я уже вылетел в свой штаб в Слэник.

В ходе своего визита в Бухарест я еще больше убедился в том, что политическую и военную катастрофу можно предотвратить лишь в том случае, если ответственному командующему в этом секторе театра военных действий будут подчинены все немецкие военные инстанции, тыловые организации, войска и полицейские части, то есть если он получит здесь полномочия главнокомандующего вооруженными силами.

3 августа я направил с личными письмами на имя Гитлера и Риббентропа своего 1-го офицера Генштаба полковника фон Троту и назначенного в группу армий офицера связи [Имперского] министерства иностранных дел обер-лейтенанта Лемана. Они вылетели самолетом в Ставку Верховного командования. Вот содержание моего послания, копию которого получил и Гудериан:

«Личное изучение обстановки на фронте и в тыловых районах с момента принятия командования группой армий “Южная Украина”, а также поездка в Бухарест 1 августа с целью получения информации от германских инстанций подтвердили мое убеждение в том, что политическая и военная обстановка в Румынии не обеспечивает безопасности войск, сражающихся на фронте.

В связи с тем что до меня неоднократно доходили тревожные слухи о ненадежности подчиненных мне румынских войск, и в особенности их старших военачальников, я счел нужным запросить информацию о политическом положении у германского посланника и у начальника германской военной миссии в Бухаресте. К сожалению, эти беседы не произвели на меня успокаивающего впечатления. Я не получил четкого ответа на свои вопросы, причем шаткость положения румынского правительства была преуменьшена моими собеседниками. Что произойдет, если широко распространившиеся слухи, о которых группа армий уже неоднократно докладывала, соответствуют действительности и румынское правительство будет свергнуто? Германский посланник не мог дать мне ясного ответа на этот вопрос. Однако для уверенного руководства вверенными мне войсками я считаю совершенно необходимым обеспечить абсолютную стабильность тыла. Это может быть сделано только в том случае, если под мое командование будут переданы все немецкие органы, войска и инстанции, находящиеся в Румынии, а также если мне будет предоставлено право содержать собственную разведку на всей территории этой страны.

Если в румынских частях на фронте вновь появятся симптомы брожения, необходимо будет отдать приказ об отводе группы армий за Прут и далее на линию Галац – Фокшаны – отроги Восточных Карпат».

8 августа по возвращении из Ставки Гитлера полковник фон Трота доложил мне, что, передавая письмо, он со своей стороны пытался всячески оттенить изложенные в нем опасения и убедить начальника Генерального штаба Гудериана в том, что забирать с нашего фронта еще какие-то соединения нецелесообразно, так как, если румынские войска окажутся ненадежными, удержать нынешний фронт в случае крупного наступления русских будет невозможно. Если у нас не окажется подкреплений, группе армий придется отойти на позиции Первой мировой войны по линии Дунай – Серет – Карпаты. По словам полковника фон Трота, Гудериан поддержал эту точку зрения, доложил о ней на следующий день Гитлеру и заверил полковника, что, если обстановка будет развиваться и дальше в таком направлении, он сумеет своевременно дать группе армий соответствующие указания.

Полковник фон Трота рассказал, что в ходе беседы он обрисовал Гудериану внутриполитическую ситуацию в Румынии и просил его поддержать мою просьбу о передаче мне командования всеми германскими вооруженными силами на территории Румынии перед генерал-фельдмаршалом Кейтелем.

Этот вопрос был главным и в двух беседах, которые полковник фон Трота имел с генрал-фельдмаршалом Кейтелем, получившим копию моего послания Гитлеру.

Во время первой беседы, состоявшейся еще до 5 августа, то есть до визита Антонеску в Ставку Гитлера, генерал-фельдмаршал Кейтель признал мотивы моего ходатайства достаточно вескими, однако выразил сомнение в том, что румыны согласятся с предложенными мероприятиями. Трота возразился в том смысле, что как в интересах подготовки войск к новому наступлению противника, так и на случай другой серьезной угрозы руководство должно быть сосредоточено в руках одного человека и что с учетом развития событий на Балканах в этом деле нужно поторопиться. Чтобы не возбуждать подозрений у румын, можно было сослаться на то, что немецкое командование «принимает меры по ликвидации воздушных десантов и парашютистов». Генерал-фельдмаршал Кейтель в конце беседы заявил, что он еще раз обдумает все эти вопросы и, вероятно, в скором времени примет соответствующее решение, которое в устной или письменной форме будет доведено до сведения главных штабов видов вооруженных сил.

Однако в ходе второй беседы, которая состоялась уже после визита Антонеску, Кейтель был менее склонен считаться с моей точкой зрения. Он более оптимистично оценивал положение Румынии и сказал, что последняя «связана с нами не на жизнь, а на смерть». Он, Кейтель, не думает, что в ближайшее время в Румынии что-нибудь произойдет. Разрыв Турцией отношений с Германией (2 августа) лишь незначительно изменил обстановку, если не считать положения в воздушном пространстве. По словам Кейтеля, здесь впервые стал очевидным антагонизм интересов Англии и России. Однако, несмотря на это, он, Кейтель, еще вернется к вопросу о передаче командования всеми германскими вооруженными силами в Румынии командующему группой армий. «Удерживайте фронт, а я постараюсь обеспечить ваш тыл» – этими словами Кейтель закончил беседу с 1-м офицером Генштаба моего штаба.

Я был более чем разочарован таким сомнительным результатом моего первого предостережения, направленного высшему германскому военному руководству. Меня буквально поразило нежелание высших руководителей увидеть реальное положение вещей.

Конечно, командование группы армий, несмотря на успокоительный ответ высших инстанций, продолжало с большим вниманием следить за симптомами брожения в Румынии и докладывало об этом наверх, – к сожалению, без какого-либо ощутимого результата.

События развивались, угроза все нарастала, а германский посланник Киллингер, как выяснилось впоследствии, регулярно докладывал своему шефу, Риббентропу, одно и то же: «В Румынии все спокойно. Король Михай – наилучший гарант прочности союза Румынии с Германией».