Обожаемый интриган. За футболом по пяти материкам. - Александр Кикнадзе

Словно предвидя возможные последствия и стараясь оставить «все как есть», человечество прошило карту мира стежками пароходных и авиационных линий.

— Что-нибудь конечно сохранилось.

— Я был бы очень благодарен, и если вы тоже что-нибудь собираете…

— Нет, спасибо. Я должен быть в Касабланке двадцать пятого мая.

— А я живу в Рабате, это почти рядом, мне не составит никакого труда встретить вас.

— Но мне предстоит поездка в Марракеш.

— Замечательно, великолепное путешествие по краешку Сахары, впечатлений хватит на всю жизнь. Значит, нам лучше повидаться после вашего возвращения.

Мы назначили день и час.

Могли я предполагать, что буду жалеть о своем обещании?

Знать бы, что между Касабланкой и Марракешем находится…

Миновав примерно половину 320-километрового пути по выжженной земле, мы вдруг оказались в раю. Не мираж ли эти несколько зеленых-зеленых пальм, журчащая в аккуратных канальчиках вода, верблюжий караван, остановившийся на отдых? Нет, не мираж — благословенный оазис. А в центре его небольшой в изящном, с архитектурными выкрутасами двухэтажном доме — ресторан. Называется он «Мехико-70». У входа — киоск. Среди сувениров на видном месте — значки, наклейки, открытки и цветастые брошюры, выпушенные в дни чемпионата мира… то, что я по простоте душевной вез из Москвы для Мустафы.

Через несколько дней, при встрече, возвращая мне два из трех вымпелов, почти все значки и скромный набор мексиканских марок, Мустафа стеснительно улыбнулся:

— Спасибо, но все это у меня уже есть.

— Тогда ответь мне, приятель, чем объяснить такой интерес к чемпионату, после которого твоя команда… гм… гм… бесславно возвращалась домой?

— Мы старались вспоминать не о том, как возвращались, а как пробивались туда. Это была большая честь: стать первой африканской командой, завоевавшей право играть в финале. Ведь ФИФА своей позиции не изменило, мы были единственными «посторонними» на празднике европейского и латиноамериканского футбола. Но мы там были! И это нельзя вычеркнуть из истории моей страны. Да, мы умеем радоваться до небес всякой победе своих футболистов и не умирать от горя после поражений.

— Завидное искусство, другим не грех бы поучится. Кстати, после ваших мексиканских проигрышей тренера не наказали, команду не распустили ли?

— Чего это вдруг? — набычился собеседник.

— Просто вспоминаю, как поступали иногда в странах с более мягким темпераментом, чем… африканский.

— А может быть, ты знаешь футбол без поражений? Тогда это что-то другое — не футбол. Нам еще много учиться. Проигрыши, если к ним относиться только так, как они того заслуживают, — хорошая школа. Ресторан «Мехико-70» посреди пустыни, о котором ты вспомнил и в котором я бывал не раз, — это не только напоминание о нашей первой удаче. Но и о том, что надо еще много и терпеливо постигать секреты… у нас пишут точно так же, как и у вас… всенародно любимой игры.

.. .Что-то очень похожее доведется услышать несколько лет спустя в Алжире. И в столице Сенегала Дакаре из уст выпускника МГУ Абдуллы после провала его команды в континентальном розыгрыше.

Подумалось: что мы знаем об африканском терпении и гуманизме? Современный африканский футбол начинался трудно, длинной чередой поражений. Но там умели ждать свое время. Это время наступило. Так ли уж неправы те знатоки футбола, которые утверждают: в наши дни со сборной Африки не сладит ни одна другая сборная — ни Европы, ни Южной Америки. Дайте ей только немного сыграться.

Глава V

Усилители

Я мог бы назвать без боязни ошибиться две европейские команды, в составе которых не выступают выходцы из Африки. И, похоже, не очень скоро будут выступать, пока разум не возьмет верх над «национальной традицией», сложившейся в патриархальные времена. Это команда «Атлетик» из Бильбао, состоящая из одних басков. И это команда тбилисского «Динамо», состоящая из грузин. Своих игроков они отдают многим зарубежным клубам. Сами же черпают из собственных резервов, а других на свете вроде бы и не существует. Можно было бы порассуждать и об иных, куда более важных причинах, приведших к упадку и тбилисского «Динамо», и других грузинских команд, поделать этого не буду, ибо те причины у всех на виду.

Поглядите на лучшие команды Франции и Португалии, Италии и Англии, Испании и Голландии. Их усилили, им придали прелесть своей кошачьей манерой игры выходцы из разных африканских стран. «Львы», «Пантеры», «Черные молнии» — Веа, Кану, Амокачи… Прибавьте к ним самых дорогих испанских футбол истов, имеющих темную или смуглую кожу — Хасселбайнк, Анелька, Денилсон… Вспомните, что в шестнадцати клубах, оспаривающих первенство Испании, выступают около сорока африканских форвардов и полузащитников… и у вас сам собою возникнет вопрос — не уготована ли европейскому футболу участь американского, почти целиком негритянского баскетбола. Конечно, для того, чтобы прийти к такому выводу, надо иметь фантазию особенного свойства, но что-то похожее «белый футбол», несомненно, ждет.

Стимулом для упорного совершенствования часто служит бедность. Снова вспоминаю, как самозабвенно тренировался и играл седьмой сын тунисского полицейского Адиль (по-арабски Терпеливый); своей цели достиг, получив известность не только в родной стране, но и в Европе.

Вот что рассказывал журналист Мустафа из Марокко:

— У очень многих африканцев из приобретенного по наследству нет ничего кроме сильных ног, выносливых легких и надежного сердца… Добавьте к ним неутомимость, презрение к трусости, умение переносить боль. А разве маловажно и это: они научились у предков переносить жизненные поражения и потери не так сентиментально, как это делают европейцы. Разве в перечне всевозможных чисто африканских качеств не закодирована судьба будущего бегуна, боксера и футболиста? Раньше мои земляки и соседи только учились. А теперь учат и других как играть в футбол. Пока тренеры работают только дома, со своими командами, но мне кажется, что скоро к ним начнет приглядываться, их начнет приглашать и Европа.

Тогда это предвидение Мустафы показалось легковерным, но прошли годы… Жан Тигана, Рууд Гуллит, Франк Райкаард слывут заметными футбольными наставниками.

Континент, ставший долговременным поставщиком игроков, которые усиливают европейские команды, привлекает к себе внимание многих селекционеров. Стоит появиться в Интернете сообщению о том, что такой-то африканский клуб готов продать такого-то игрока, как срываются с мест эмиссары и заключаются контракты, немыслимые еще недавно.

Заявление московского тренера: «Мы начнем хорошо играть в футбол тогда, когда научимся растить таланты так, как это делают в Африке», может быть воспринято вполне серьезно.

Приобретенная техника, помноженная на природную ловкость и выносливость, — причина быстрого возвышения мастеров черного континента. Но было бы неверно не замечать и отрицательных их черт. Среди них на первое место надо было бы поставить слабую игровую дисциплину, порожденную слабой дисциплиной жизненной. Человек, создавший себе имя, может провести вечер перед важной игрой в баре, на замечание тренера ответить колко… В барах не раз возникали острые конфликты, кончавшиеся дракой игрока и тренера. К африканским футболистам можно было бы отнести упрек, брошенный в давние годы лидером итальянских фашистов Муссолини к своим соотечественникам:

— У нас могут быть четыре самых сильных в мире спринтера, но если вы попробуете составить из них команду, она приплетется в эстафете последней… Индивидуализм, возведенный в немыслимую степень, стал бичом нашей нации.

Из заметок наблюдателя:

— Яркие футбольные индивидуальности, собранные вместе и играющие «на себя», иногда забывают, что футбол — игра командная.

Российский тренер Валерий Непомнящий, создавший в 1990 году сильнейшую в Африке команду Камеруна, тем и запомнился, что научил своих подопечных понимать партнера, находить с ним общий язык.

Полагаю, не ошибусь, написав, что камерунцы хорошо запомнили те уроки. Во всяком случае последний розыгрыш Кубка Африки они провели, возвышаясь над всеми соперниками, и в финале в Нигерии победили Нигерию доблестно и красиво.

Три дня и ночи веселились в Яунде, глубоко переживали печаль в Лагосе, и настоящий траур был в Ямусукро, столице Кот-д'Ивуара.

Глава VI 

Эхо полувековой давности

Случайно случившихся случайностей в этом мире не бывает, все в нем крепко связано и перевязано… Легчайшее колебание воздуха, вызванное взмахом крыла бабочки, способно породить десятилетие спустя ураган невиданной мощности на противоположном конце земли… Ни один поступок, ни одно произнесенное слово (молитва, например) не остаются бесследными, уходят в ноосферу, и в том самом невиданном хранилище разума накладывают отпечаток на жизнь грядущих поколений.