Подарок фирмы - Хуан Мадрид

Вот и все, что осталось от мальчика, который в детстве, быть может, больше любил играть с девочками, чем стрелять из рогатки по птицам. Его маленький, сморщенный детородный орган свидетельствовал о том, что судьба была к нему беспощадна. Он пытался бороться с ней, принимая гормональные препараты, от которых перестает расти борода, зато растет грудь.

В Мадриде немало таких мальчиков.

Я вышел из спальни и зажег свет в гостиной.

Здесь трупов не было. Только моя одежда, аккуратно сложенная на стуле, часы и бумажник.

Вторая дверь вела в небольшую, но кокетливую ванную комнату. Мне потребовалось пять минут, чтобы принять душ и вымыть ванну. Потом я повесил на крючок чистое полотенце, а мокрым постарался уничтожить все следы, которые мог оставить на стенах гостиной, в спальне и на дверях.

Через пятнадцать минут я уже был на улице. Полотенце я вложил в полиэтиленовый мешок и унес с собой. Такси довезло меня до вокзала Аточа. Там я тщательно завязал мешок с полотенцем и выбросил его в мусорный ящик. На другом такси я доехал до дому.

Часы на площади Пуэрта-дель-Соль пробили полночь.

Меня стошнило.

В десять минут одиннадцатого я сидел напротив Драпера в его конторе на улице Конде-де-Хиксена.

— У тебя такой вид, будто ты всю ночь катался на чертоэом колесе, заметил он. — Как ты себя чувствуешь?

— Восхитительно. Я нашел дома твою записку. Что случилось?

— Тебя невозможно застать. Вчера я названивал целый день.

Я заметил, что он внимательно рассматривает поношенные борта и штопку на моем пиджаке. Такие вещи от него не ускользают.

— Я безработный, Драпер, дома мне сидеть скучно. У тебя что-нибудь появилось?

— Кое-что есть. Но дела идут из рук вон плохо, сам знаешь…

-, Знаю, знаю. Налоги, социальное страхование… Все это мы слышали… Если у тебя есть работа, давай ближе к делу. Я очень занят.

Он поерзал на стуле.

— Знаешь, ты здорово провернул то дельце, ребята из «Эладио» очень довольны, они не верили, что нам удастся получить с этой сеньоры за кухню. Конечно, такие вещи повышают наш престиж, сам понимаешь… На этот раз дело в высшей степени важное. Я бы сказал, сложное и весьма деликатное… Кстати, что нужно было тем полицейским?

— Фрутос хотел, чтобы я кое-кого опознал. Ничего особенного.

— Рад за тебя. Фрутос очень въедливый тип. Я ведь с ним давно знаком, еще со времен войны.

— В первый раз слышу.

— Мы с ним служили а жандармерии и вели себя не слишком примерно. Так что попасть в полицию нам было не просто. Слава богу, что мой дядя Рамон, он был подполковником, кажется, я тебе рассказывал про него, похлопотал за меня. Все компро?лэтирующие документы изъяли, и меня приняли… но Фрутос… В полиции его считали «розовым», но раньше, во время войны… Не знаю, как ему удалось… кажется, помог приходской священник из его деревни, точно не знаю.

Я раздавил окурок сигары в пепельнице и встал.

— Ты куда? — спросил Дрзпер.

— До свидания.

— Минуточку, Тони, ну что ты в самом деле! — Он вздохнул. — Ты же знаешь, что меня иногда заносит.

— Ты очень занят, я тоже. Как-нибудь забегу, и мы поболтаем, но сегодня у меня нет времени.

Он показал на стул.

— Сядь, пожалуйста. — Я сел. — У меня есть для тебя очень серьезная работа… Правда, что мой сын даже слышать о тебе не хочет. Я всегда нервничаю по этому поводу. Не знаю, почему он тебя невзлюбил. Грозится отделиться, создать собственное дело, ну а я слишком стар, чтобы все начинать с нуля… Раньше Херардо был другим, во всем виновата его жена, эта безмозглая курица… Сейчас они помешались на видео, купили приставку и крутят целыми днями.

— Пройдет, — успокоил я его. — Такие увлечения быстро проходят.

— Надеюсь. — Он снова вздохнул. Потом открыл один из многочисленных ящиков стола, вынул пачку бумаг, несколько фотографий и аккуратно все сложил, не глядя на меня.

— Мы ведем это дело почти год.

Затем он протянул мне увеличенную черно-белую фотографию молодого коренастого парня, поднявшего вверх обе руки, как будто он кого-то приветствует. Лицо у парня было полное, крупное. Рот круглый, похожий на сток в умывальнике дешевого пансиона.

— Его зовут Нельсон Роберто Крусес, но все его называют Боби. Он кубинец, вырос в Соединенных Штатах.

В Испанию приехал как беженец в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году, но гражданство получил только три года назад. Двадцать восемь лет, холост. Здесь он создал своего рода секту под названием "Свет Мира".

Официально она зарегистрирована как благотворительное общество с религиозными целями, занимающееся помощью обездоленным, наркоманам, матерям-одиночкам, сиротам и тому подобное… Их штаб-квартра находи гся недалеко от Мадрида, в Фуэнлабрада. Там у них трехэтажный дом и два торговых центра. Начинали они в снятой напрокат каморке, а теперь кроме дома в Фуэнлабрада и двух торговых центров имеют поместье в сто гектаров в Толедо, которое называется "Божье царство"

Там они выращивают экологически чистые овощи, фрукты и все такое прочее. Улавливаешь?

— Да. Продолжай.

— Так вот, этот жук еще спасает сбившихся с пути девушек. Малышами он сейчас интересуется меньше, потому что Отдел защиты малолетних в Министерстве образования что-то пронюхал и не дает ему покоя… Он снабжает девушек и парней наркотиками, дает им крышу над головой и еду, и все это бесплатно, не требуя якобы ничего взамен. Вот брошюры, которые издает брат Нельсон.

Брошюры были тоненькие, всего четыре страницы, и разных цветов розовые, голубые, оранжевые — и назывались они по-разному: "Божий свет дойдет до тебя", "Не отчаивайся", "Он с тобой", "Пойдем со мной, брат". На обложках были изображены горизонт и восходящее солнце, которое освещало своими лучами слова "Свет Мира".

— Однако, — продолжал Драпер, — пробыв пару дней в Доме, как они называют это заведение, молодые люди принимаются за работу. Одни отправляются в поместье копать землю и пасти скот, другие в типографию или столовую, некоторые продают на улице эти брошюры. На этом, собственно говоря, и держится все предприятие. — Он сделал паузу, внимательно глядя на меня, как бы проверяя, слежу ли я за его изложением. — Каждый день целые толпы девушек и парней выходят на улицы. Они предлагают прохожим брошюры, получая за них кто сколько даст. Мы подсчитали, что ежедневная выручка брата Нельсона составляет около миллиона песет. Сечешь? Это самое процветающее издательство из всех, что я когда-либо знал. Они выезжают в деревню, в столицы провинций. И самое главное — они все это делают из любви к искусству, не получая никакой зарплаты. — Это обстоятельстсо было особенно по душе Драперу. Он глубоко вздохнул. — Одна адвокатская контора подсчитала, что братец Нельсон зарабатывает порядка двадцати миллионов в месяц.

— Любопытно, — заметил я.

— Это все, что ты можешь сказать?

— Сказать можно многое, но пока я предпочитаю слушать. Ты кончил?

— Нет… На законном основании этот везунчик Нельсон владеет только поместьем в Толедо и трехэтажным зданием в Фузнлабрада, которое, кстати, заложено. Теоретически он беден как церковная крыса. Кроме того, он великий альтруист. Одно из помещений в Фуэнлабрада приспособлемо под бесплатную столовую для бедных, умирающих от удушьл наркоманов, сбежавших из дому детей к тому подобное. Продукты поступают из толедского поместья. В другом помещении находится типография, где пэчатают эти брошюры. Типографией занимается о. ч лично. Все работают бесплатно, и невозможно доказать, что это мошенничество чистой воды. История с брошюрками напоминает мне сказку о курице, несущей золотые яйца. Все, что он зарабатывает, идет в прибыль, расходов почти нет, и при этом наш друг Нельсон никому ничего не платит. Он задолжал приблизительно четырнадцать миллионов различным поставщикам и двум банкам.

— Четырнадцать миллионов? Интересно. — Я невольно отодвинул в сторону бумаги. — Как это ему удается?

— Ловкач. В течение четырех лет покупает у разных поставщиков, выплачивая им небольшие суммы за счет банковских кредитов. Поскольку сначала он все-таки что-то платил, фирмы продолжали поставки, а банки по-прежнему предоставляли кредиты и отсрочки платежей. И так до тех пор, пока не сообразили, что же представляет собой в действительности это альтруистическое общество. Тогда прозревшие кредиторы собрались все вместе, это было с год назад, и решили предъявить братцу обвинение в мошенничестве. Именно на этом этапе к делу подключилась наша контора…

— Подожди, Драпер, — прервал я его. — Какая адвокатская контора ведет дело?

— Двое молодых парней. Контора находится на улице Ла-Пзс. Почему это тебя интересует?

— Хочу знать, исчерпаны ли все законные средства.

— Естественно… Но к братцу Нельсону так просто не подступишься. У него все заложено: поместье, трехэтажный дом, торговые центры… Судиться с ним — значит потерять как минимум два года на рассмотрение дела в разных инстанциях, составление всяких бумаг, продажу собственности с аукциона и прочее… Хорошая канитель. Я думаю, нужно действовать иначе. — Он улыбнулся. — Найти более быстрьЕЙ и эффективный путь.