Часы королевского астролога - Наталья Солнцева

– Как она себя вела на кладбище? Плакала?

– Всплакнула… Мы помянули покойных, выпили. Постояли… и всё. Выполнили свой долг. Коля зря беспокоился. Что были мы там, что не были – Магде без разницы. Она вся в себе, и в горе, и в радости: ни с кем не делится.

Официантка принесла еду. Казаринова принялась за суп, Астра – за винегрет.

– А где похоронены Левашовы? – с полным ртом спросила она.

– На Востряковском. Там лесопарковая зона рядом… На природе, как Магда любит. Она и родителей проведывает, и гуляет заодно. Дышит свежим воздухом!

В каждой фразе бывшей подруги звучала скрытая ненависть.

– После института ваши дороги разошлись?

– Сначала да. Я искала работу, Коля тоже. Мы тыкались туда-сюда, мыкались, брали оформительские заказы, лишь бы не сидеть на шее у своих. Магда не нуждалась в деньгах, родители оставили ее богатенькой сиротой. Она развеивала тоску! Колесила по курортам – то в Сочи, то в Крым, то в Прибалтику, то куда-то на озера. Потом вернулась в Москву, диплом забросила. Зачем таким, как она, работать? Заскучала, вспомнила обо мне и позвонила.

– Ваша дружба возобновилась?

– Тесно мы никогда не дружили, просто проводили вместе время. Болтали, бродили по выставкам. Выезжали на пленэр[9], обсуждали новые веяния в живописи и графике. Мы были увлечены искусством, строили планы. Коля мечтал иллюстрировать книги. Магда всегда держалась особняком, вроде бы и с нами, и в то же время сама по себе. У нее не было друзей, кроме нас… Да и сейчас наверняка нет. Ей никто не нужен!

– Но вы продолжали встречаться?

– Все реже и реже. Коля пытался ухаживать за ней, она его отшивала – как бы в шутку, но он обижался, страдал, приходил ко мне плакаться в жилетку. Я одна его понимала, могла выслушать, утешить. Когда Магда уезжала за границу, она присылала ему открытки из разных городов. Он чуть ли не молился на них! Целый иконостас соорудил их этих открыток… Подумал бы: у нее денег куры не клюют, а она открытки шлет. Хоть бы что-то из одежды привезла, книги какие-нибудь по живописи. Богатые все такие скупые и черствые?

Астра пожала плечами.

– Богатые – тоже люди, полагаю. Они разные.

На бледных щеках Казариновой выступил лихорадочный румянец.

– Коле было хорошо только со мной! – выпалила она. – Понадобились годы, чтобы он это понял. Вообще-то он сразу обратил на меня внимание и предложил дружбу, но от Магды у него наступало помутнение рассудка! Он разрывался между мной и ею, мучился, пока она не вышла замуж, наконец.

– За Глебова?

Алла кивнула.

– Пять лет назад она отправилась в Венецию и там подцепила этого бизнесмена. Сословный брак! Магде нужно было на кого-нибудь опереться, вот она и нашла себе «папочку». Глебов старше ее.

«Всего на семь лет, – подумала Астра. – Нормальная разница для мужа и жены».

– Она из него веревки вьет! – распалялась Казаринова. – Это вампир. Пока всю кровь не высосет, до капельки, – не отстанет. Верите? Коля чуть с собой не покончил, когда узнал про ее замужество. Я его еле к жизни вернула, выходила, вылечила… Заставила в клинику лечь, пройти курс реабилитации.

– По какому поводу?

– По поводу алкоголизма. Творческие люди частенько этим грешат. Но Коля раньше не пил, это Магда приучила его к абсенту. «Культовый напиток французской богемы!» – передразнила она бывшую подругу. – Так то когда было? В девятнадцатом веке. А Коля повелся, вообразил себя вторым Ван Гогом! Магда его так называла, все подшучивала. А он, дурачок, ее насмешки за чистую монету принимал.

– Почему Ван Гогом? – удивилась Астра.

– Вы не знаете, что такое абсент? Это вытяжка из полыни и трав на спирту. Крепость – семьдесят градусов. В нем содержится туйон: вещество, схожее с тем, которое добывают из конопли. Именно туйон отличает полынный напиток от всех остальных и придает ему особый привкус. Он может вызывать галлюцинации и конвульсии, а в больших количествах является ядом. Под его воздействием люди совершают безрассудные поступки. Да, когда-то парижане злоупотребляли абсентом. Пристрастие к «Зеленой фее» привезли французские военные из Африканского батальона. Им выдавали абсент для профилактики малярии и других болезней…

Казаринова говорила горячо и страстно. Чувствовалось – сей монолог она произносит не впервые.

Астра устала слушать.

– Абсент, кажется, был запрещен? – вставила она, когда противница полынного напитка набирала воздуха для продолжения тирады.

– Я бы не снимала запрета! Это опасное зелье, зависимость от него развивается очень быстро. Кстати, Ван Гога именно питье абсента довело до психического расстройства.

«Спорный вопрос», – подумала Астра, но в интересах дела промолчала.

– Коля чудом не повторил его судьбу! – повысила голос Казаринова.

– Вы не преувеличиваете? Не думаю, что абсент так уж вреден.

– Вы его пробовали?

– Нет.

– Познакомитесь с Магдой – она вас непременно угостит.

Казаринова принялась яростно пережевывать салат. Астра изобразила смущенную улыбку.

– Надеюсь, вы поссорились с Магдой не из-за абсента?

– Из-за него тоже. В основном я была вынуждена прекратить с ней всякое общение из-за Коли. Мы поженились сразу после Глебовых и зажили спокойно и счастливо. Но тут на горизонте снова нарисовалась Магда! Ей, видите ли, наскучило «однообразное семейное болото». Мы попробовали «дружить домами». Долго это не продлилось, как вы понимаете. Колю опять потянуло к ней… и к абсенту.

– А как господин Глебов устоял против «Зеленой феи»?

– Наверное, он невосприимчив к алкоголю.

– Мне намекали, что у Магды есть странности.

– Да она ходячая странность! – воскликнула Казаринова. – Ну, скажите, зачем ей мой Коля, если у нее есть Алекс? Корчит из себя роковую женщину, а сама просто страдает паранойей – шарахается от каждой тени, оглядывается, прислушивается. И в то же время избегает людей, любит бродить по запущенному парку, пьет в одиночестве. Она не алкоголичка, конечно, но рискует ею стать.

– Что, много пьет?

Казаринова замялась. Астра представила, как она все эти годы тайно завидовала подруге – ее внешности, образу жизни, беззаботности, деньгам, магнетизму, который притягивал к ней обожаемого Колю. А вынуждена была улыбаться, мило болтать, терпеть соперницу рядом с собой, поддакивать, хвалить ее наряды, прическу, этюды, манеру живописи, льстить, чтобы не показаться Николаю ревнивой и склочной. Восхищаться тем же, что и она, подделываться под ее вкус, ненавидеть ее до зубовного скрежета и подражать ей, чтобы привлечь к себе Казаринова. Завладев им, она все равно не перестала бояться Магды. Вдруг той станет мало ее благополучного лощеного мужа и она снова обратит свой порочный взор на Коленьку? Отнимет у нее отраду всей жизни? Вряд ли еще кто-нибудь выразит желание вступить с Аллой в брак. Казаринов женился на ней с горя, оттого, что Магда его отвергла, стала чужой женой. Алла знает это, но предпочитает скрывать даже от самой себя.

– …во всем старается показать свое превосходство, – донеслось до Астры, и она поняла, что половину прослушала. – Магда по нашим улицам ходит, как по парижским бульварам. Алкоголь – это еще один способ выделиться, изобразить этакую эмансипированную даму с надменным характером, которая курит, ездит за рулем и пьет неразбавленный абсент. Может, в прошлом веке кого-то можно было этим удивить, но сегодня…

Казаринова хрипло засмеялась.

– Вы говорите, Магда боится людей?

– Скорее не любит… или презирает. Ей, видите ли, скучно с такими, как мы… серыми внутри и снаружи. Она ездит в Венецию, а мы – в подмосковную деревню Мышиный Брод…

– Есть такая деревня?

– Это образное выражение, – скривилась Алла. – Но вообще-то мы с Колей проводим отпуск у его деревенской родни. Ходим на рыбалку, по грибы. Коля любит жареные лисички. Ему нравится на рассвете писать с натуры цветущие луга, речку или дубовую рощу. Я помогаю. У него чудесные пейзажи! А выставку никак не удается организовать.

«Она совершенно не упоминает о себе, – подумала Астра, – а ведь она тоже занималась живописью. Похоже, эта женщина устроила из своей жизни культ Николая Казаринова, непризнанного гения. Надо бы на него взглянуть».

– Вы меня заинтриговали. Где я могу полюбоваться его работами? Пейзажи – моя слабость.

Жена художника расцвела.

– У Коли в мастерской. Мы арендуем небольшое помещение в цокольном этаже нашего дома. Там большинство его картин, набросков и графики. Вот мой телефон, позвоните, когда у вас будет время.

Она протянула Астре скромную визитку, изготовленную на фирме «Рэм».

Попрощались они тепло, как давние приятельницы.

– Ой, я опаздываю! – спохватилась Казаринова. – Извините, побегу!

Когда за ней закрылась дверь, Матвей тоже поднялся, глядя на часы. Он еще успевал на послеобеденное совещание.

– Ты когда-нибудь пил абсент? – спросила Астра.