Новогодний сюрприз - Рудольф Васильевич Ложнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неожиданный громкий смех Бобова заставил меня вздрогнуть, и я замолк. Я резко обернулся к нему, чтобы отчитать за безумство, а он поднялся со своего места во весь рост и ещё пуще залился смехом. Я не выдержал и строго проговорил:
— Что ты делаешь, Николай! Ты же провалишь нашу операцию! Ты этого хочешь? Подумай о последствиях!
Бобов как будто не слышал меня, продолжал громко смеяться.
Неожиданно смех его оборвался, и он всем корпусом тела резко повернулся ко мне.
— Так эти двое — наши! — радостный возглас Бобова прозвучал в тишине. Я недоумённо уставился на него, не понимая, о чём он толкует.
— О чём ты говоришь, Николай? Какие наши, у тебя что, со зрением не всё в порядке?! Или холод заморозил твои мозги?!
— У меня со зрением всё отлично. Я говорю же тебе, что те двое, что идут сюда, эти наши ребята. Я их узнал. Иванченко и Бакланов. Я Иванченко издалека узнал — по его росту. Он в отделе самый высокий. Видишь, он идёт чуть впереди, а второй — Бакланов. Неуклюжий, сутулый, полтора метра роста, короче говоря, колобок! Приглядись лучше! Узнал?
Я внимательно посмотрел на идущих и через секунды две вымолвил:
— Правда, эти двое: Иванченко и Бакланов! Что они тут делают? Как они тут оказались? Николай, ты что-нибудь понимаешь?
Я направил вопрошающий взгляд на Николая.
— Понятия не имею, — последовал неопределённый ответ Бобова. — Я знаю только, что они должны сменить нас через два часа. А сейчас время — только двенадцать.
Когда расстояние достигло метров десять до нашего наблюдательного пункта, мы вышли из укрытия и направились навстречу идущим. Увидев нас, Иванченко, ещё не доходя до нас, на ходу спросил:
— Вы заметили тут человека? Он шёл в вашу сторону, вы не могли не заметить?
— Видели, — ответил Бобов.
— Куда он делся? Мы за ним целых полчаса следили, пока не потеряли из виду. Неожиданно, он исчез. Там, — рукой показал назад Иванченко, откуда они пришли, — примерно в метрах пятидесяти отсюда, крутоватый бугор. Мы пока поднялись на вершину бугра, человек исчез.
— Так, — сказал я строгим тоном, — Николай Иванович, что за самодеятельность? Почему вы оказались здесь? Мы график дежурства для чего составили, для галочки, что ли? Ты ведь сам, лично согласился. Вы ведь могли сорвать операцию! Мальчишество!
— Так получилось, Рудольф Васильевич! — виновато проговорил Иванченко. — Мы хотели помочь вам…
— Хотели, не хотели, — перебил я его, продолжая злиться на них, — порядок должен быть во всём и для всех! Хотели они! Ты же с Баклановым через два часа должны сменить нас. И что теперь будем делать? Ребячество — другого слова не могу подобрать. Честное слово, детскую игру вы затеяли! Всыпать бы вам по самое первое число!
Иванченко и Бакланов спокойно, внимательно, без возражений выслушали меня, и, улыбаясь, Иванченко сказал:
— Рудольф Васильевич, успокойтесь. Не переживайте Вы так, всё будет в норме. Нет у Вас оснований для беспокойства. Мы с Баклановым добровольно решили пожертвовать отдыхом ради благого дела. Хотели помочь вам. Смену свою мы отдежурим, не подведём.
— Ладно уж, поезд ушёл, что после драки руками махать! — примирительно-спокойным тоном сказал я.
Я прекрасно понимал Иванченко и Бакланова. Ими двигало желание помочь, чувство помощи и чувство патриотизма. Сам такой был в первые годы службы. Иванченко молодой, ему двадцать два года. Работает в милиции третий год. Работу свою любит и относится честно, добросовестно. За лучшие показатели в работе поручили ему центральный участок, самый тяжёлый и сложный. Бакланов, правда, по сравнению с Иванченко, патриарх отдела. Давно работает. Работу свою знает и выполняет тоже добросовестно. Сам, конечно, он не решился бы на такое. Подчинился старшему. Это прекрасно, когда ребята переживают задело! Хорошие работники!
— Раз так вышло, хочу дать вам небольшой совет: если заступите на дежурство, то дежурьте лучше в самой нише. Там теплее и удобнее. А теперь, друзья, наконец-то, наступило долгожданное, необходимое время проведать нашего ночного, важного гостя. Что-то наш гость не спешит с выходом. Неужели ждёт нас? — «Может, услышал наш разговор и затих?» — подумал я. — Кстати, Николай Иванович, пока не забыл, исповедай-ка, как на духу, откуда сей ночной гость держал путь и в каком месте преодолел заводской забор?
— Человек шёл со стороны, если так образно можно выразиться, со стороны посёлка Юркин Кут. Шёл он вдоль реки Малая Гнилуша. Мы находились в пределах видимости заводского забора. Спрятались за большой куст шиповника, недалеко от реки. Не доходя до нас, он свернул в сторону заводского забора. Забор в том месте, где перелез человек, чуточку разрушен, и высота не более метра. Свободно можно перелезть безо всяких усилий.
* * *
Первым полез в нишу Бобов с фонариком. За ним я. После меня последовали Иванченко и Бакланов. Места всем хватило. Внутри, несмотря на крепкий мороз на улице, было тепло. Две приличного размера теплопроводящие трубы, которые отапливали в центре города жилые дома, хотя были обмотаны теплоизолирующим материалом, выделяли обильное количество тепла. Это пространство, где мы находились, по всей видимости, сооружено для обслуживания теплотрассы. Тут находились большие вентиля и какие-то ещё устройства.
— Где же человек? — послышался разочарованный голос Бобова. В этот момент, в глубине ниши, справа от нас, вспыхнул огонёк сигареты. Бобов направил свет фонарика на огонёк. Примерно в трёх метрах от нас мы увидели человека, сидящего на трубе в полусогнутом состоянии. Он из горлышка бутылки пил вино марки «Агдам». Человек, заметив, что Бобов стал приближаться к нему, оторвал бутылку ото рта и поставил её на пол, между своих ног. Осоловевшими, полусонными глазами уставился на свет фонаря.
Перед нами сидел мужчина, на вид примерно лет тридцати пяти — сорока, — хотя из-за большого количества морщин на лице, пожалуй, он выглядел намного старше — с копной неухоженных черных волос на голове. Одет в поношенное, сморщенное, тёмное, грязное пальто, явно не его размера. «По всей видимости, где-то подобрал», — мысленно отметил я. Лицо небритое, немытое…
— Вот так встреча! — неожиданно прозвучал радостный возглас Бобова. — Ну, здравствуй, Ткачук! В ответ мужчина что-то буркнул. Я не понял. — Вот где, оказывается, скрываешься ты от справедливого возмездия за неуплату алиментов! Неплохо, неплохо, на мой взгляд, ты тут обосновался: бесплатная квартира с приличным количеством
