Призраки солнечного ветра (СИ) - Александрова Дилара

— Капитан Анман… вас на мостик… там Марс… — прерывисто дышал мужчина.

Даже не пытаясь выяснить в чем конкретно обстояло дело, капитан развернулся и быстро вышел. Эсхекиаль последовал за ним.

— Аши, давай! — искренне болел Неввид, в то время как остальные смотрели с нескрываемым интересом. Однако, выказывать каких-либо бурных эмоций не спешили.

Каждый из сидящих тут в свое время пострадал от обоих соперников, в большей или меньшей степени. По большому счету, не важно кто бы выиграл, исход боя устроил бы всех. Главное, чтобы схватка проходила активней и мордобоя было побольше.

Маруру удалось схватить Ашеру за руку, и с разворота ударить коленом в живот. Удар оказался настолько сильным, что та, согнувшись пополам, упала на четвереньки. Дыхание сперло. Из горла вырвался судорожный хрип. Какое-то время она совсем не могла пошевелиться, так как боль сковала все тело. Девушку схватили за косу, разок обернув волосы вокруг широкой ладони. К тому времени она уже упала на бок. Через мгновение ей и вовсе пришлось сесть на пятую точку, помогая двигаться всеми конечностями за тащившим ее бугаем. Марур волочил девушку по полу, не стесняясь дергать посильнее.

Все дружно посмотрели на капитана Хамомилле. На лице ее не мелькнуло ни тени эмоций, и ни один мускул не дрогнул. Руки Ашеры машинально потянулись к голове, с которой, по ощущениям, вот-вот должен быть снят скальп. Резкая боль пронзила мозг, и кистень чуть не вывалилась из рук. Девушке удалось перевернуться на живот, закрутив волосы еще сильнее. Резкая боль второй волной прошлась по телу. Однако, Ашера нашла в себе силы хлестнуть толстыми нитями, обмотав щиколотки противника. И тут же с силой дернула. Марур запнулся, потеряв равновесие. Он рухнул вниз, впечатавшись носом в пол. Падая, мужчина рефлекторно выпустил волосы, тем самым подарив девушке свободу. Больше мгновения ей не потребовалось. Запрыгнув противнику на спину, Ашера заранее втянула и снова выпустила нити своего оружия. Обвив ими шею мужчины, она начала его душить. В настройках усиливалась сила натяжения, нити затягивались все крепче и крепче. Навалившись всем телом, бестия не давала Маруру сменить своего положения. Тот задыхался и хрипел, наливаясь багровой кровью. Капитан вдруг оживилась.

— Ашера Гловшессинг! Отставить! Бой окончен! — громко и четко отдала приказ Миллен Хамомилле.

Это не подействовало. Там, в центре зала, клокотала ярость. Широкие ноздри девушки судорожно вздымались, она жаждала отмщения и намерена была его выбить.

— Отставить! Это приказ! — голос стал еще громче, и капитан сама направилась к сцепившейся паре.

Все притихли. Тишина из наблюдательной тут же превратилась в тревожную.

Второе предупреждение не прошло даром, и пальцы тут же разжались. Оружие упало на пол, втянув в себя все свои серебряные нити. Хрипя и кашляя, Марур судорожно принялся хватать ртом воздух. На красном лице вздулись вены. На шее осталась широкая красная борозда.

— Если не научишься контролировать свою злость, то тебе нечего делать в рядах красных, — сдерживая гнев, сказала Ашере капитан.

Подойдя ближе, Миллен склонилась над учащенно дышащей девушкой, не желая, чтобы кто-то слышал ее одобрительный тон:

— Займи свою позицию.

Марур, окончательно отдышавшись, с трудом встал и качнулся. Многие повскакивали с лавок, но помогать никому не пришлось. Мужчину поддержала Миллен Хамомилле, подставив ему свое широкое плечо.

— Чего уставились?! Продолжаем тренировку! Ваши враги не люди, а монстры! Все к тренажерам! — отдала она приказ, когда пострадавшего отвели в лазарет.

Стоял полумрак, в который врывались вспыхивающие и тут же затухающие огоньки на массивном пульте управления. Он занимал практически половину рубки, описывая аккуратный полукруг напротив входного шлюза. Щелкающие, журчащие и пищащие звуки давали знать, что жизнь теплится в корабле как в большом, сильном и надежном существе. Над панелью возвышался массивный экран в два человеческих роста и с десяток метров в ширину. На него транслировалась обстановка вокруг судна.

Экономия энергии добралась и до капитанского мостика. Многие не находили в этом минуса. Отсутствие массивного освещения не мешало эффективно выполнять ежедневные, рутинные манипуляции. Находясь в самом центре корабля, отсек защищался от внешних воздействий. Он сохранял свои функции даже в экстренных ситуациях, связанных с повреждением корпуса судна. Вся необходимая информация выводилась на экран, включая данные телескопической и навигационной связи. Правда, последние несколько лет эта связь не отличалась особой эффективностью, способная прощупывать обстановку только до ближайшей аномалии. Разрывы поглощали все сигналы, проходящие сквозь них и, нередко, на миллионы километров вокруг. В этой ловушке оказались сотни тысяч путешественников, блуждавших по космосу, словно слепые котята.

Мужчины стояли посреди помещения, вслушиваясь в хрипящие, захлебывающиеся помехи.

— Т-только что было, есть запись, — запинающимся голосом в третий раз повторил помощник. — Мы пытаемся поймать еще раз…

Анман жестом руки велел ему замолчать и даже чуть наклонил голову, будто это поможет услышать нечто большее. Связист старательно что-то нажимал и подкручивал, и, казалось, шепотом матерился.

— В.…е, это Марс… — звучали обрывки слов, появляясь и снова пропадая.

Какое-то время это еще продолжалось. Потом шипящий голос стал отчетливей, и вскоре фразу уже можно было разобрать целиком. Все на мостике услышали прерывистое, но четко слышимое: «Внимание! Это Марс. Терраформирование проходит успешно. Земли больше нет. Принимаем всех выживших». И потом сразу, практически без перерыва то же самое: «Внимание! Это Марс. Терраформирование проходит успешно. Земли больше нет. Принимаем всех выживших»… — Далее — по кругу. Бесконечному, убивающему своей реальностью кругу.

Капитан стоял посреди полумрака, переняв смертельную бледность от своего помощника. Мелкая дрожь охватила все его тело. На лбу выступил холодный пот. Не отрывая невидящего взгляда от чего-то скрытого в темном пространстве, Анман стал хлопать себя по карманам, пытаясь найти сигарету. Сам он давно уже не курил, но всегда носил одну с собой как напоминание о победе над вредной привычкой. За одно и как тренировку собственной силы воли.

Найдя устройство во внутреннем кармане кителя, он едва не уронил его, пытаясь включить голографический элемент имитации горения. Когда это все же удалось, руки окончательно перестали слушаться. Дрожь стала настолько сильной, что вскоре перекинулась и на плечи. Пальцы одеревенели. Сигарета никак не могла попасть в рот, предпринимая попытку упасть во второй раз.

— Господин Анман, что это значит? — помощник большими, испуганными глазами смотрел на своего непосредственного начальника.

— Это значит, что все, кого ты знал на Земле — мертвы, — с леденящей душу холодностью ответил капитан, глубоко, нервно и смачно затягиваясь химическим дымом.

Связист сидел, склонившись над приборами и обхватив голову руками.

Затяжки продолжались одна за другой, практически без перерыва. Помещение все больше наполнялось тягучим смогом. Очевидно, в голове капитана протекал тяжелый, не совсем хладнокровный анализ. В воздухе ощущался лихорадочный мыслительный процесс. Курение длилось не больше минуты, хотя, казалось, время замерло, и прошла целая вечность.

— Завтра мы прыгаем. Хватит плутать и прятаться, — уверенно, с металлическим отливом в голосе заявил Арвэйн Анман.

Эсхекиаль, все это время стоявший неподвижно и хранивший молчание, незамедлительно возразил:

— Я считаю это поспешным решением. Гибель Земли не должна быть причиной необдуманных поступков.

— Гибель Земли?! Вы хоть слышите, что говорите? — губы капитана дрожали. — Вы хоть осознаете, что произошло?!

— Я все осознаю. Случилась трагедия. Большая часть цивилизации погибла, — с расстановкой отчеканил храмовник. — Сейчас мы обязаны сохранить ту, что осталась в живых.