Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2 - Сергей Девятов

Наряду с императорами представлялись и императрицам. Российские императрицы традиционно принимали представлявшихся в Золотой гостиной Зимнего дворца. По большей части это были дамы и девицы, но и мужчин среди представлявшихся было достаточно. Поскольку для представлявшихся это событие являлось весьма значимым, то они оставили множество описаний. Например, А. С. Пушкин представлялся императрице Александре Федоровне в 1834 г. дважды. Первый раз по случаю пожалования камер-юнкером 1 января 1834 г., о чем оставил в дневнике следующую запись: «Сейчас иду во дворец представляться царице… Представлялся. Ждали царицу часа три. Нас было человек 20. Я по списку был последним. Царица подошла ко мне, смеясь (фр. – И. З.): – Нет, это беспримерно! Я себе голову ломала, какой Пушкин мне будет представлен. Оказывается, что это вы. Как поживает ваша жена? Ее тетка (Е. И. Загряжская – И. З.) в нетерпении увидеть ее в добром здравии, дитя ее сердца, ее приемную дочь. (русс. – И. З.). и повернулась. Я ужасно люблю царицу, несмотря на то что [ей] уже 35 лет и даже 36»100.

Поскольку представления бывали и в загородных резиденциях, причем в довольно раннее время, то всем представлявшимся обязательно предлагали предварительно позавтракать: «Встреча была без всякого парада: простая придворная карета с парой лошадей в английской упряжи, лакей и грум в красных ливреях. В передней дворца меня встретили только лакеи и камер-фурьер, который провел меня в комнату, где был накрыт чайный стол с холодной закуской, и сообщил мне, что в моем распоряжении остается полчаса до приема»101.

Как правило, представлявшихся выстраивали в шеренгу в одном из дворцовых залов. При этом число участников могло достигать нескольких десятков человек. Император, входя в зал, здоровался со всеми, а затем начинал обходить шеренгу, задавая каждому по одному-два вопроса. С. Ю. Витте описывал свое первое представление Александру III в 1891 г. следующим образом: «Как только я приехал в Петербург и занял место директора Департамента железнодорожных дел, то, по принятому порядку, я должен был явиться к государю… Я представился ему в общий прием, потому что лиц, которые занимали такое маленькое положение, как я, государь не принимал отдельно… Был назначен определенный час, когда отходил в Гатчину поезд… По приезде в Гатчину… всех приезжающих повезли в Гатчинский дворец; там нам отвели несколько комнат, в которых мы и привели себя в порядок. Затем нас всех повели… в приемную комнату. Причем так как император Александр III ужасно любил жить скромно, то он… занимал средний этаж… совсем низкий, с маленькими комнатами. Там была большая зала, в которой государь принимал. Нас всех заперли в зале; вышел император, один, по обыкновению очень скромно одетый, конечно, в военной форме, но форма эта была уже более или менее поношенной. Он своей тяжелой поступью последовательно подходил к каждому по порядку… и каждому сказал несколько слов… Потом дежурный флигель-адъютант подошел к нам и сказал, что мы все можем уйти… По обыкновению были приготовлены столы для завтрака… Делается так, что те экипажи, которые привозят во дворец, поджидают и увозят на вокзал (в каждый экипаж садятся двое)».

Во время представления император мог изредка позволить себе задержаться у интересующего его человека для беседы, и все остальные должны были терпеливо ждать своей очереди. Естественно, всех остро интересовала тема подобной беседы. С. Ю. Витте привел один из таких эпизодов. Во время представления Александру III он обратил внимание на то, что монарх долго и тихо разговаривал с одним военным.

«Я решился его спросить:

– Простите, если это нескромно, но можно вас спросить, почему вас император задержал, что он вам говорил?

Полковник улыбается и говорит:

– Видите ли, государь меня знал, когда я был очень полный, а теперь я худой, вот он меня все время и расспрашивал, каким образом я сделал, что так похудел. Я ему рассказал, какую я вел жизнь, что я ел. Расспросив меня тщательно, он сказал, что очень мне благодарен, что он это тоже попробует, потому что ему неудобно быть таким толстым»102.

Российские императоры принимали представлявшихся и в своих рабочих кабинетах. Поскольку таких представлений были десятки, то у них вырабатывались определенные профессиональные приемы. О них знали и перед началом приема вполголоса инструктировали посетителей, что означают те или иные жесты и слова царя. Так, гофмаршал, отвечавший за четкость процедуры представлений, инструктировал каждого из представлявшихся: «В 11 часов начнется прием, будут вызывать по имени, отчеству и фамилии, отвечать только на вопросы императора, самому вопросов не задавать, аудиенция продлится минут пять, выходя, не поворачиваться спиной к государю»103.

Присяга

Среди придворных церемоний немаловажное значение имела присяга подросших великих князей, особенно цесаревича. Следует иметь в виду, что до 1860 г. мальчики царской семьи зачислялись на военную службу буквально с момента рождения. Сначала это было шефство над теми или иными полками русской армии. В семь лет все мальчики получали первый офицерский чин и соответствующий мундир. Однако дальше начинались различия, причем довольно существенные. В 1860 г. на высочайшем уровне было принято решение отсчитывать стаж службы великих князей, начиная с 16-летнего возраста104.

Церемония принесения присяги проводилась по достижении совершеннолетия. Цесаревичи занимали особое место в структурах самодержавной власти, будучи обязанными обеспечивать ее устойчивость и быть готовыми при необходимости «подхватить знамя», заменив отца на троне Российской империи. По этой причине их довольно рано ставили в строй. При этом царствующие императоры старались выстроить прямую линию преемственности власти: император – цесаревич – старший сын цесаревича. Когда в 1870-х гг. подрос старший сын цесаревича Александра – Ники, будущий Николай II, то его, как и его отца, по образцу прежних лет рано начали подключать к различным мероприятиям юбилейного характера. Подданным внушалась мысль, что этот маленький мальчик через несколько десятилетий будет править империей, как и его отец, дед, прадед и т. д.

В июле 1876 г. во время традиционных маневров в Красном Селе в строй был поставлен 8-летний Ники в походном мундире лейб-гвардии Павловского полка. Это было сделано в память о том, что ровно 50 лет назад будущий Александр II участвовал в маневрах в этой же форме. Как писал дядя мальчика: «Под конец атаки Ники пошел с полком, очень трогательно»105. В декабре 1876 г. в Зимнем дворце прошла церемония развода караула от Павловского полка, в память назначения Александра II его шефом. Во время развода младший сын Александра II Павел Александрович и старший внук Ники приняли участие в церемонии, одетые по форме лейб-гвардии Павловского полка106. Тогда же Александр II с сыновьями и внуком поехал в Академию наук на празднование 150-летнего юбилея. Сергей Александрович свидетельствовал: «Папа пожелал, чтобы Ники присутствовал, как он 50 лет тому назад присутствовал на 100-летнем юбилее. Папа, обратясь к Саше и Ники, во всеуслышанье сказал, что надеется, что через 50 лет Ники будет также присутствовать и что Саша будет с ним»107.