Троил и Крессида - Уильям Шекспир

Я за отличной шкурою твоею!

Уходят.

СЦЕНА 7

Другая часть поля сражения.

Входят Ахилл и мирмидонцы.

Ахилл

Запомните приказ мой, мирмидонцы:

Везде и всюду следуйте за мною,

Не нанося ударов, наготове.

Я Гектора кровавого найду,

Тогда набросьтесь на него мгновенно

Со всех сторон, рубите, не щадя.

За мною: Гектора удел решен:

Я вас веду - погибнуть должен он!

Уходят.

Входят Менелай и Парис сражаясь; за ними - Терсит.

Терсит

Здорово! Рогоносец сцепился с рогодельцем. - А ну-ка, бык! - А ну-ка, пес! Кусь-кусь, Парис, кусь-кусь, воробушек! Эй, бык тебя одолеет, берегись его рогов! Эй, берегись!

Парис и Менелай уходят.

Входит Маргарелон.

Маргарелон

Остановись, презренный, и сражайся!

Терсит

А ты-то кто!

Маргарелон

Побочный сын Приама.

Терсит

Я и сам побочный сын и люблю побочных. Я и зачат побочно, и воспитан побочно, и умен побочно, и храбр побочно: все, что во мне есть, незаконно. Свой своему поневоле брат, так что мы с тобою братья. Чего же нам кусать друг друга? Остерегись. Нам обоим от ссоры один только вред: коли сыновья распутниц сражаются из-за распутницы, то они привлекают на свои головы небесное правосудие. Так что прощай, ублюдочек! (Уходит.)

Маргарелон

Черт бы тебя забрал, трус ты этакий! (Уходит.)

СЦЕНА 8

Другая часть поля сражения.

Входит Гектор.

Гектор

Как плод внутри гнилой, он был хорош

Лишь с виду и за это поплатился.

Закончен день. Сниму доспехи с плеч.

От крови отдохни, мой славный меч.

(Снимает шлем и кладет меч и щит рядом с собой.)

Входят Ахилл и мирмидонцы.

Ахилл

Взгляни-ка, Гектор, как заходит солнце,

Как ночь ползет уродливо за ним.

День кончится сейчас, и, знаю я,

С ним, Гектор, жизнь окончится твоя.

Гектор

Я безоружен. Драться не хочу я.

Ахилл

Все на него! Вот тот, кого ищу я!

Теперь пади, Пергам, погибни, Троя:

Повержен тот, кто был твоей душою!

Ликуйте, мирмидонцы, все крича:

Пал Гектор от Ахиллова меча!

Трубят отбой.

Что слышу я? Отбой трубят у греков?

Мирмидонцы

И у троянцев тоже, храбрый воин!

Ахилл

Ночь, как дракон, крылом покрыла землю

И разделила армии врагов.

Мой меч почти насытился, но все же

Наутро вновь полакомиться сможет!

Убитого я привязать велю

К хвосту коня: врага я посрамлю!

Уходят.

СЦЕНА 9

Другая часть поля сражения.

Барабанный бой.

Входят Агамемнон, Аякс, Менелай, Нестор, Диомед

и другие. За сценой крики.

Агамемнон

Что там за шум?

Нестор

Я слышу барабаны.

Крики за сценой:

Ахилл! Ахилл! Ахилл! Повержен Гектор!

Диомед

Кричат, что Гектор побежден Ахиллом!

Аякс

Ну что ж! Хвалиться нечем: Гектор был

Не хуже и не лучше, чем Ахилл.

Агамемнон

Пошлем гонца Ахилла попросить

Шатер мой царский нынче посетить,

Коль боги нам послали смерть героя,

Конец раздорам, ибо пала Троя!

Уходят под барабанный бой.

СЦЕНА 10

Другая часть поля сражения.

Входят Эней, Парис, Антенор, Деифоб и троянские

воины.

Эней

Здесь простоять должны мы до рассвета.

Не двигаться отсюда ни на шаг!

Входит Троил.

Троил

Убит великий Гектор!

Все

Гектор! Боги!

Троил

Он мертв, и труп его, к хвосту коня

Привязанный убийцей, поруганью

Позорно предан. О, нахмурься, небо!

О боги, боги, пощадите Трою,

Послав ей гибель скорую как милость,

Чтоб нам позора своего не видеть.

Эней

Царевич! Речь твоя умы смущает.

Троил

Меня превратно понимаешь ты;

Не чувствую я страха перед смертью;

Уверен я, что небеса и люди

Нас устрашить ничем уже не могут.

Нет Гектора! О, кто из нас решится

Приаму и Гекубе принести

Такую весть? Кто, страшною совой

Явившись в Трою, крикнет: "Гектор умер!"

Кто превратит Приама в хладный камень,

И в Ниобей, слезами исходящих,

Всех наших дев и жен? О, это слово

Всю Трою умертвит! Идем, идем!

Наш Гектор пал - зачем же мы живем?

Смотрите: вот шатры врагов надменных,

Пришедших на фригийские поля!

Как только встанет Гелиос, бесстрашно

Я нападу на них! Тогда тебе,

О жалкий трус, нигде, нигде не скрыться.

Не знает ненависть моя преград.

Я буду гнаться за тобой повсюду,

Как злая совесть, что рождает бреды

И демонов уродливых плодит.

Идите в Трою смело и спокойно:

За Гектора мы отомстим достойно.

Эней и троянские воины уходят.

С другой стороны входит Пандар.

Пандар

Постой!

Троил

Прочь, мерзкий сводник! Срам и стыд

Пускай тебя навеки заклеймит.

(Уходит.)

Пандар

Вот это называется доброе лекарство от ломоты в костях! Ах, люди, люди, люди! Как презирают они своих посредников! Плохо нам живется, предателям и сводникам! Как охотно принимают наши услуги, когда они нужны, и каково нам потом приходится! Почему это так ценят нашу работу, а ремесло наше так презирают? Эх, надо бы об этом стишок сложить. С чем бы это сравнить? Ну-ка, попробую:

Резвится пчелка - весело ей жить,

Пока способна мед она носить.

Без меда и без жала - что в ней толку?

Все обижают бедненькую пчелку.

Всем торгашам, промышляющим человеческим телом, надо бы написать такое на стенах своих комнат.

Средь вас немало сводников, друзья.

Поплачьте, видя, как обижен я!

А если нету слез - так постоните,

Мои больные кости помяните.

Друзья по ремеслу, прошу всех вас:

Я завещанье вам прочту сейчас.

Но говорить я все-таки не смею:

Есть дамы здесь; пред ними я робею.

Пойду опять трудиться, ну а вам

Болезни по наследству передам!

(Уходит.)

"ТРОИЛ И КРЕССИДА"

Жанр, датировка, скрытый смысл, обстоятельства возникновения - все представляет в этом шекспировском произведении ряд загадок, доныне не нашедших своего окончательного разрешения.

Пьеса была издана при жизни Шекспира лишь один раз - в 1609 году, большим кварто, под заглавием: "История о Троиле и Крессиде, как она исполнялась его величества слугами, в театре "Глобус". Сочинение Уильяма Шекспира". Издание это вышло в свет в двух вариантах, разница между которыми, при полном тождестве текста, сводится лишь к следующему. Во втором варианте заглавие на титульном листе имеет более распространенную форму, а именно: "Славная история о Троиле и Крессиде, превосходно изображающая зарождение их любви, с занимательным посредничеством Пандара, принца Ликийского", но притом без указания на то, что пьеса когда-либо ставилась. Кроме того, этот второй вариант снабжен анонимным предисловием (по-видимому, принадлежащим издателю), в котором сообщается, что пьеса эта никогда не исполнялась на сцене, и расхваливается ее тонкое остроумие, недоступное непросвещенным зрителям.

Существует несколько гипотез, пытающихся объяснить это противоречие. Простейшее из них заключается в том, что пьеса была поставлена как раз в то самое время, когда она печаталась, а издатель после первого представления распорядился внести в еще не отпечатанные экземпляры упоминание о ее постановке и снять противоречащую этому фразу предисловия.

Кварто дает вполне удовлетворительный текст пьесы, к которому, видимо, и восходит текст фолио 1623 года. Но издатели последнего, без сомнения, пользовались помимо кварто еще каким-то более полным списком пьесы, потому что фолио содержит ряд мест, отсутствующих в кварто, иногда объемом по 4-5 строк. Так как одни места переданы лучше в кварто, а другие - в фолио, в критических изданиях оба эти источника комбинируются.

Датировка пьесы устанавливается на основании следующих данных. В нескольких произведениях 1603 и 1604 годов содержится несколько намеков на пьесу. С другой стороны, в ней самой можно усмотреть намек на пьесу Бена Джонсона "Стихоплет" ("Poetaster"), поставленную в 1601 году. Всего вероятнее поэтому, что шекспировская пьеса была написана в 1602 году.

Кроме указания в части тиража кварто, никаких других сведений о том, что пьеса когда-либо исполнялась, до нас не дошло. Возможно, что она была задумана как произведение чисто "литературное", не предназначенное для сцены (с этим вполне согласуется предисловие второго варианта кварто), что в 1609 году была все же сделана запоздалая попытка показать ее на сцене, но что затем ввиду отсутствия всякого успеха у публики она никогда больше не возобновлялась.

Как показывают типографские признаки, издатели долго колебались, к какому разделу шекспировских пьес следует отнести "Троила и Крессиду" - к разделу комедий, трагедий или даже хроник (с последними пьесу сближает трактовка батальных сцен, особенно в V акте, а также типическое слово "история" в ее заглавии). Действительно, она содержит элементы всех этих трех основных жанров елизаветинской драматургии. Но самое замечательное в ней - наличие нигде больше у Шекспира не встречающейся черты пародийного (или в особом смысле сатирического) характера при весьма неожиданной, чисто трагической развязке (двойное крушение - верности, честности, красоты любви Троила и доблести и благородства в лице Гектора).