Адмирал Империи 27 (СИ) - Коровников Дмитрий

Умелые маневры корабля и точные залпы канониров «Звезды Эгера» поначалу заставили противника отступить на несколько десятков километров. Даже Корделли на своем «Салеме» вынужден был уйти и спрятаться за широким полем стоящего рядом линкора «Техас». Однако передышка была недолгой. Не успела Доминика перевести дух, как в бой с ее флагманом вступили только что подошедшие в квадрат крейсера «Галвестон» и «Уичито». Их плазменные орудия, обрушили на «Звезду Эгера» всю свою разрушительную мощь. Заряды вспарывали обшивку линкора, словно консервный нож, прогрызая путь к жизненно важным отсекам. Генераторы защитного поля на нашем корабле, и без того работавшие на пределе возможностей, полыхнули аварийными предохранителями и погасли.

Обстановка была близка к безнадежной — слишком разные весовые категории сражались сейчас между собой. Оставалось лишь одно — забрать с собой в могилу как можно больше врагов. Осознавая безвыходность ситуации, Доминика тем не менее, даже не думал паниковать… Напротив, странное спокойствие снизошло на нее, очищая голову от лишних эмоций и сомнений.

Подавшись вперед, вице-адмирал Кантор включила корабельную трансляцию:

— Мадьяры, слушайте меня! ( большая часть экипажа «Звезды Эгера» состояла из криптовенгров) Враг силен и беспощаден. Но мы не дрогнем… Пусть наши жизни оборвутся здесь, среди холодных звезд. Но мы заберем с собой в бездну столько янки, сколько сможем…

…В это время Фрэнк Корделли нервными шагами мерил мостик флагманского крейсера «Салем», будучи похожим на загнанного в клетку зверя. С каждой минутой его раздражение и досада росли, отражаясь на лице гримасой недовольства. Все шло не так, как планировалось. Дредноуты 13-й «легкой» превосходили противника и числом, и огневой мощью. Русский линкор «Звезда Эгера» давно полыхал, словно погребальный костер, изрешеченный сотнями плазменных зарядов. Многочисленные пробоины в броне, разрушенные палубы и отсеки — казалось этого было достаточно, чтобы заставить его экипаж капитулировать.

Но нет! Флагман Кантор все еще огрызался из последних сил, ведя бой с нечеловеческим упорством. Расчеты его последних орудий, словно одержимые, продолжали слать заряд за зарядом, вынуждая тяжелые крейсеры Корделли отходить, сбивая темп атаки. Минуты складывались уже в четверть часа, а долгожданный триумф все не наступал.

— Говорили мне умные люди не стоит недооценивать русских, — ворчал Фрэнк, кося взгляд на тактическую карту, которая уже давно полыхала новыми зелеными ромбами приближающихся кораблей «раски». — Космоморяки Российской Империи всегда сражаются с отчаянной храбростью. Так случилось и сейчас: «Звезда Эгера» явно будет биться до тех пор, пока не превратится в обугленный остов. Но, черт возьми, там же внутри практически нет русских, одни легионеры на службе царя! Так почему же они такие упрямые⁈

А время играло против Корделли. С минуты на минуту, в сектор ворвутся свежие силы адмирала Дессе. И тогда шансы 13-ой дивизии стремительно упадут до нуля. Нужно было срочно что-то предпринять. Немедленно, любой ценой сломить сопротивление проклятой Доминики Кантор и ее «Звезды Эгера», пока еще оставалось время…

Сорвавшись с места, он подлетел к оператору связи.

— Общий канал, живо! Мне нужен общий канал! — рявкнул Корделли так, что эхо отрикошетило от переборок.

Испуганный связист торопливо защелкал клавишами, и динамик ожил электронным писком готовности:

— Коммандеры, слушайте мой приказ! — голос Фрэнка громом разнесся по эфиру. — Всем кораблям — подготовиться к совместному таранному удару! Общая атака по моей команде… Выходите на удобные линии атаки… Мы разорвем на куски остов «Звезды Эгера», если не можем сжечь его плазмой своих орудий! Все поняли, что делать? Тогда за работу, времени у нас не так много, как могла бы показаться…

Чеканя шаг, он вернулся в командирское кресло и нажал на кнопку, активирующую ремни безопасности. Офицеры на мостике «Салема» торопливо рассредоточились по местам, готовясь к скорому тарану. «Салем» готовился ударить первым, показав пример. Остальные американские крейсера, линкоры и фрегаты также подходили все ближе и ближе и выстраивались для атаки…

…Мостик «Звезды Эгера» походил сейчас на декорации из фильма-апокалипсиса. Треть приборных панелей были разбиты вдребезги, вторая треть полыхала короткими замыканиями, по переборкам змеились глубокие трещины. Несколько зарядов плазмы угодили в смежные помещения, пробив перед этим бронированные жалюзи иллюминаторной панорамы.

— Носовые батареи, залп! — воскликнула Доминика, отдавая приказ канонирам своих последних орудий.

Артиллеристам можно было и не приказывать, они итак прекрасно знали, что им делать, но надо было чем-то себя занять, и сейчас вице-адмирал Кантор, посматривая на таймер и карту, насколько далеко еще находятся корабли нашей основной эскадры, решила немного отвлечься от тяжелых мыслей…

Пушки изрыгнули раскаленную плазму, на миг разрезав космическую тьму невыносимо ярким светом. Удар пришелся по крейсеру «Уичито», дожигая его фронтальное энергополе. Это был последний залп палубной артиллерии русского линкора, так как в следующий миг эти два орудия снесло серией зарядов с «Техаса» и «Галвестона».

Одновременно с этим тяжелый крейсер «Салем», флагман Корделли, ринулся вперед, нацеливаясь на правый борт русского линкора. С чудовищным скрежетом, от которого заложило уши, его бронированный форштевень пропорол борт «Звезды Эгера». Удар был такой силы, что наш корабль ощутимо накренился в пространстве, а где-то на нижней палубе прогремела серия взрывов. Но, к удивлению Кантор и всех остальных, дредноут не развалился, удерживаемый внутренним силовым каркасом. Хотя повреждения были близки к фатальным.

Однако передышка была недолгой. Не успел еще затихнуть скрежет рвущегося металла а «Салем» отплыть на несколько десятков километров, как за кормой «Звезды Эгера» возник тяжелый крейсер «Галвестон». Пользуясь тем, что русский линкор на время потерял маневренность и вероятно не может уклоняться, его командир также решился на таран. Махина американского корабля, грозно рыча форсированными турбинами, устремилась вперед, явно намереваясь нанести добивающий удар в машинное отделение или корму нашего флагмана.

Доминика среагировала с быстротой, которой могли бы позавидовать лучшие пилоты-истребители.

— Активировать маневровые двигатели! Право на борт! — отчаянно выкрикнула она, поворачиваясь к справа сидящему старшему помощнику.

Вереш тут же кивнул, будто ждал этого приказа и схватился руками за рулевые джойстики. Тут же израненный линкор, скрежеща и лязгая разорванной обшивкой, стал разворачиваться всем корпусом, подставляя под таранный удар не свой слабый борт, а усиленную носовую часть. Маневр, казавшийся невозможным для столь грузного корабля, был выполнен на грани фантастики. И все благодаря умелым действиям капитана Вереша, который сумел-таки вырвать из турбин маневровых двигателей последние крохи мощности.

«Галвестон», явно не ожидавший такого поворота в прямом и переносном смыслах этого слова, с размаху врубился в «нос» русского линкора. Невыносимый, рвущий перепонки скрежет и лязг прокатился по отсекам обоих кораблей. «Галвестон» не мог похвастаться столь же прочным корпусом как флагман вице-адмирала Кантор, отчего смятый в гармошку еле отполз в сторону, пострадав на порядок больше и абсолютно не добившись никакого результата. А «Звезда Эгера», хоть и получившая новую порцию повреждений, устояла благодаря запасу прочности.

Доминика Кантор улыбнулась, удовлетворенно кивнула и бросила благодарный взгляд на Вереша. Старпом, чье мастерство позволило провернуть этот отчаянный маневр, в изнеможении привалился к искореженному пульту, тяжело дышал и тоже улыбался во все лицо, игриво подмигнув своему командиру.

«Эй, что за вне уставное поведение? — пронеслось в голове Доминика, встретившейся глазами с молодым капитаном. — Он, что со мной заигрывает? Впрочем, пусть подмигивает, заслужил…»