Судный день - Александр Александрович Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так все это был хорошо сыгранный спектакль? Водитель, его подобострастие, чашка чая и комната, – вслух произнес Богданов.
– Водитель у меня молодчина, правда? Так сыграть не каждый сможет, – Шилкин снова рассмеялся. – На прощание я ему так и сказал: театр в твоем лице потерял гениального актера.
– Вам бы я тоже Сталинскую премию присудил за выдающиеся актерские данные, – заметил Богданов.
– Сталинскую? О, нет! Избавь меня от подобной награды. Знаешь, скольких лауреатов этой премии репрессировали уже после ее присвоения, – то ли в шутку, то ли всерьез заявил Шилкин. – И слушай, давай покончим с формальностями. Я Геннадий, можно Гена. Ты – Вячеслав, если удобно, просто Слава. И с выканьем пора заканчивать, раз уж нам придется какое-то время вместе работать. Идет?
– Как скажете, – не стал спорить Богданов.
– Вот и славно. Значит, все недоразумения мы разрешили, можем двигаться дальше.
– И что будет дальше? – переварив услышанное, спросил Богданов.
– А дальше мы будем готовиться к выполнению сверхважного задания, – заявил Шилкин. – Собирай команду, обсудим подробности предстоящей работы. Думаю, это делу не повредит. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше.
– Надо бы их как-то подготовить к переменам, – заметил Богданов.
– Успели мне косточки перемыть? – догадался Шилкин. – Ладно, можешь сообщить им приятную весть, что их новый командир не самодур с одной извилиной, а вполне адекватный боевой офицер.
Богданов поднялся и направился к выходу. Уже у дверей оглянулся и произнес:
– Можно вопрос?
– Валяй, – разрешил Шилкин.
– Сцену с самодуром сами придумали или посоветовал кто?
– Старцев присоветовал, – улыбнулся Шилкин. – Мы с ним успели пересечься, прежде чем меня сюда забросили. Хороший мужик, надо признать. За своих болеет, как за родных детей.
– Да, умеет Николай Викторович интригу закрутить, – на этот раз рассмеялся Богданов.
– Что есть, то есть, – согласился Шилкин. – Ну, иди, время уходит.
Богданов вернулся с группой минут через десять. На лицах членов команды «Дон» еще читалось легкое недоумение и недоверие. Шилкин дождался, пока все рассядутся, и приступил к докладу, на этот раз отбросив все недомолвки. Команде «Дон» предстояло многое обсудить, прежде чем их новому и старому командирам отправляться в Управление нелегальной разведки.
Глава 4
Машина прибыла без четверти восемь, когда командный состав группы «Дон» готовился к завтраку. Водитель, который вчера растекался перед полковником Шилкиным в подобострастии, свободной походкой проследовал к крыльцу, открыл дверь и прокричал:
– Хозяева дома?
– Заходи, Иван, как раз к завтраку, – отозвался Шилкин.
В комнате для приема пищи собралась вся команда. Обстановка – не в пример той, что накануне. Казанец, как дежурный, распоряжался кастрюлями и чашками, остальные расселись вокруг стола. Когда вошел Иван, хозяева потеснились, уступая место. Перекинулись парой фраз по поводу спектакля, который устроили Шилкин и водитель для бойцов «Дона», обсудили погоду. После того как Казанец выставил еду, разговоры стихли. Заработали ложки и челюсти.
Богданов закончил первым, поставил посуду в раковину и вышел на крыльцо. Следом за ним вышел Дубко. Подхватив командира под локоть, отвел в сторону.
– Что опять не так? – понизив голос, недоуменно спросил Богданов.
– Знаешь, что бы там этот Шилкин ни говорил, не особо я ему доверяю, – заявил Дубко.
– Опять ты за свое, – Богданов нахмурился. После того как все разошлись, они с Дубко обсуждали этот вопрос больше часа, начинать все с начала подполковнику совершенно не хотелось. – Вчера же все решили: приглядываемся, прислушиваемся, ведем себя без напряга, а там видно будет. По-моему, за ночь ничего не изменилось.
– Ты бы со Старцевым парой слов с глазу на глаз перекинулся, – в сотый раз предложил Дубко.
– Ни к чему это, – Богданов стоял на своем. – Если будет необходимость, Старцев сам найдет способ меня оповестить. И хватит об этом, только Шилкину лишний повод для беспокойства даешь.
Богданов кивнул головой в сторону крыльца. Бойцы начали выходить из дома, Шилкин в их числе. В сторону бывшего командира и его помощника он не смотрел, но наверняка понял, что от крыльца они отошли не просто так.
– Слава, по коням! Нехорошо к начальству с опозданием приезжать, – позвал Шилкин. – Ребята, готовьтесь, приедем с новостями.
Шилкин первым сел в машину, Богданов, коротко кивнув членам группы, поспешил за ним. Водитель занял свое место, и машина тронулась. До Управления ехали молча, каждый думал о своем. Иван корректно помалкивал, интуитивно угадав настрой пассажиров. Богданов вспоминал, как ему служилось при Семенове, в далеком теперь уже пятьдесят шестом.
К Павлу Андреевичу он пришел зеленым лейтенантом, но уже тогда было ясно, что карьера его пойдет в гору. Богданов никогда не задумывался, каково было майору на месте командира спецгруппы особого назначения, сколько раз приходилось отстаивать интересы членов группы, да и свои собственные. Наверняка ведь были спорные вопросы, интриги и прочая ерунда. Досадное вмешательство тех, кто далек от разведдеятельности, но всеми силами старается показать свою значимость. «Интересно, пошел бы Семенов на компромисс? Согласился бы участвовать в операции на вторых ролях?» Ответа у Богданова не было.
Шилкин, казалось, дремал: прикрыл глаза и мирно посапывал – так все выглядело со стороны. На самом деле полковник не спал, он внимательно наблюдал за сменой выражения лица подполковника. Сначала у того появилась ностальгическая улыбка, затем лоб прорезали морщины, уголки губ опустились вниз. Подполковник был явно чем-то недоволен, но это не относилось к текущему моменту. Он был где-то очень далеко, там, где ему было легко и удобно. Так почему же он хмурился? На кого сердился? Увы, у полковника Шилкина тоже не нашлось ответа на эти вопросы.
Во двор Комитета госбезопасности въехали в половине десятого, предъявив при въезде пропуск. Времени до назначенной встречи – хоть отбавляй. Иван остановил машину на стоянке для сотрудников, Шилкин вышел первым, за ним Богданов. Оба закурили.
– Как думаешь, Старцев на месте? – в промежутке между затяжками задал вопрос Шилкин.
– Наверняка. Он – ранняя пташка.
– Тогда, думаю, не стоит мариноваться здесь. Пойдем сразу к нему, – предложил Шилкин.
– Если майор Сергушин пропустит, – усмехнулся Богданов, видно, ему правила полковника Старцева были знакомы куда лучше, чем Шилкину.
– Сергушин у нас кто? – подтверждая предположение Богданова, спросил Шилкин.
– Старший помощник
