Мое сердце - Бертрис Смолл

— Господи, дорогая! — едва проговорил он сквозь стиснутые зубы. — Ты сводишь меня с ума!

— Да неужели? — поддразнила она его. — Мне так нравится, когда он становится таким твердым в моей руке, Алекс. — Привстав на цыпочки, она легонько куснула его за мочку уха, прошептав:

— И я люблю, когда он глубоко входит в меня. Ты уже хочешь, да? — усмехнулась она.

— Ты настоящая ведьма, — мягко проговорил он. Затем поднял на руки и быстро отнес на кровать. Какое-то мгновение он наслаждался красотой ее белоснежного тела, раскинувшегося на рыжем лисьем меху, потом сам лег рядом с ней. — Хитрая похотливая ведьма, вот ты кто, моя дикая шотландская жена.

Ее изумрудные глаза сверкнули, и маленький язычок облизнул губы.

— Посмотрим, сможешь ли ты приручить меня, Алекс. Ленивая улыбка промелькнула в его янтарных глазах.

— Не сомневайся, дорогая, — медленно сказал он. — Я думаю, на это меня хватит.

Он наклонился и по очереди поцеловал ее груди. Потом, скользнув между ее бедер, он неожиданно раздвинул и поднял ей ноги, опустив их себе на плечи и нырнув головой в самое ее потайное место.

Велвет почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Несколько секунд она вообще не могла дышать, ощутив его язык на своей обнаженной плоти. Он медленно водил им по внутренней поверхности ее атласных бедер. Его язык пробежал по всем изгибам каждой ноги и наконец коснулся ее припухших розовых венериных губ, прошелся поперек этого восхитительного соблазна, ища влажную щель, которая вела к еще большему восторгу. Ничуть не стесняясь, она нетерпеливо ждала его дальнейших прикосновений, едва дыша, запустив пальцы в его волосы. Когда наконец его язык нашел эту чувствительную маленькую драгоценность, у нее внутри взорвался огненный шар. Удовольствие было нестерпимым и казалось бесконечным. Она застонала от дикого восторга, пока его рот повергал ее нежное тело в сумятицу страсти.

На нее нахлынула первая волна экстаза, и она громко выкрикнула его имя, обуянная восторгом. Алекс медленно поднял голову, чуть заметно ей улыбнулся и затем вернулся к своему сладостному занятию, заставив ее и во второй, и в третий раз испытать всю полноту наслаждения. Потом нашел губами ее рот.

Ее губы призывно приоткрылись, и его язык нырнул внутрь, заполнив весь ее рот. Он долго ласкал ее, прежде чем оторваться и мягко прошептать:

— Так вот как ты чувствуешь, моя дорогая! — И он медленно вошел в ее теплое ждущее тело.

Велвет чуть не закричала во весь голос, почувствовав, как он заполняет ее, заполняет так плотно, что она даже засомневалась, сможет ли ее юное тело принять его целиком и удовлетворить его.

— О моя любовь! — наконец едва выдохнула она и в этот момент поняла, что опять принадлежит только ему. Где-то в самом потайном уголке ее сердца прозвучало «прощай», адресованное Акбару. Она никогда больше не позволит прошлому встать между ними, встать между ней и Алексом. То время ушло!

— Посмотри на меня! — Голос у него был напряженный и требовательный.

Ее глаза открылись, и он увидел взор, затуманенный страстью и любовью.

— Приручи меня, мой дикий шотландский муж! — бросила она ему вызов.

Он медленно начал двигаться вверх и вниз, постепенно убыстряя темп, проникая в нее все глубже и чаще, чаще и глубже. Он чувствовал, как ее ногти впиваются в его спину и плечи все сильнее. Наконец он уже не мог больше терпеть.

— О дорогая! — громко крикнул он. — Это ты победила! Но Велвет не расслышала его признания — как раз в этот момент он поднял ее на самые вершины их любви, и оттуда, насыщенная, она упала в водоворот страсти.

На следующее утро деревенские кумушки собрались у церкви после заутрени, чтобы всласть посплетничать о последних новостях из замка. О том, что граф прошлой ночью увел свою жену в постель еще до ужина. Все, что наготовила Мораг Геддес, так и осталось нетронутым.

— Не пройдет и года, как у Брок-Кэрна появится наследник, — усмехнулась Джин Лаури. — Это уж как пить дать.

— Точно, точно, — соглашались другие кумушки, очень довольные.

— Но как эту новость воспримет эта английская ведьма? — спросила какая-то молодуха.

— Хм! Никакая она не ведьма, даже если кое-какие глупые гусыни и верят в это. Если она и вправду ведьма, то чего же это лорд Алекс бросил ее ради своей жены? У нее нет никакой такой особой силы, моя милая, — выбранила ее Джин Лаури. — И когда Аланна Вит соизволит признать это, она уберется назад в Англию.

— Надеюсь, граф не позволит ей увезти ребенка. Бедная малышка! Ей не сладко со своей матерью, да и какая из нее мать, — сказала другая кумушка.

Аланна Вит все это слышала, стоя в тени церкви, в которую еще не успела войти. Гнев ее был дик и черен. Как же она ненавидела Велвет! Если бы эта женщина оставалась там, где была, говорила себе Аланна, Алекс в конце концов женился бы на ней. Аланна Вит стала бы графиней Брок-Кэрнской, а не эта рыжая сучка. Они оба заплатят за все, поклялась себе Аланна. Она еще не знала, как именно накажет их. Она молча ушла, чтобы не слышать больше ранящих пересудов кумушек из Брок-Эйлена, и поспешила в свой домик, где ее дочь, проснувшись и обнаружив, что она одна, плакала горючими слезами. Аланна раздраженно шлепнула ребенка.

— Успокойся, Сибби! — крикнула она. Но та только громче заплакала. Аланна спустила блузку и дала дочери грудь. Это по крайней мере заставит на какое-то время заткнуться дьявольское отродье. Вот уже несколько недель она пыталась отлучить Сибби от груди. От ее роскошных грудей ничего не останется, если она позволит ей сосать и дергать их каждый день. Господи, как она ненавидит детей! И Сибби-то она завела только для того, чтобы привязать к себе Алекса. Но и здесь ее постигло разочарование. Ребенок оказался девочкой, а не желанным мальчиком. Впрочем, не важно, подумала она. У него к детям слабость, и это, конечно, не сбросишь со счетов.

Вдруг она услышала, как открылась задняя дверь ее домика, и удивленно оглянулась. В полумраке стоял какой-то мужчина и несколько секунд молча смотрел, как она кормит ребенка. Сибби наконец-то заснула у груди своей матери, и Аланна осторожно уложила ее в кроватку, прежде чем обернуться и прошипеть непрошеному визитеру:

— Ты что, сдурел, приходить сюда днем? Что, если одна из этих деревенских сплетниц увидит тебя?

— Да ладно, никто не видел, — сказал он. — Я был осторожен, Аланна. Очень осторожен. И потом, мне очень хотелось сбежать сегодня из дому. Мне нужно повидать тебя.

— Что случилось? — Она и правда была сильно встревожена. Этот дурак может все испортить.

— Белла спустила на меня всех собак, требуя отчета в деньгах, которые я выручил, продав подаренный нам Алексом скот. Не мог же я признаться ей, что уже потратил часть золота, Аланна!