Записки морского офицера, в продолжение кампании на Средиземном море под начальством вице-адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина от 1805 по 1810 год - Владимир Броневский

Гражданское правление состоит из четырех трибуналов. 1-й Королевская палата, разделяемая на гражданский и уголовный суд, решит окончательно все дела. 2-й Трибунал королевских имуществ (Patrimonia del Re, o Della Ragia Camera) управляет королевскими доходами. 3-й Юнта есть мессинское городовое правление, учрежденное с того времени, как город сей лишен за возмущение великих своих преимуществ. 4-й Консистория решит апелляционные дела или рассматривает определения первых двух трибуналов. Советники сих четырех трибуналов, судья, президенты, адвокаты и фискалы назначаются королем.

Папа Евгений IV предоставил королю Рожеру права своего легата; почему короли сицилийские издревле и одни из католических королей в духовном и светском отношении почитаются от пап независимыми.

Вследствие сего преимущества владетели Сицилии для управления дел, папскому легату присвоенных, учредили духовный трибунал, называемый la Monarchia Regia. Трибунал сей состоит из четырех духовных министров, доктора канонических прав, называемого Monsignor della Monarchia, адвоката, фискала и прокурора. Апелляционные духовные дела окончательно решатся в сем трибунале. Другое духовное судилище называется Трибунал крестовых походов. В 1095 году папа Урбан II предоставил тем подданным христианских государей, которые пойдут в Палестину для завоевания гроба Господня, многие преимущества, между прочими позволение в посты есть молочное. Папа Александр VI новой буллой, по особенной благосклонности к королю Фердинанду Католику, подтвердил сие преимущество для его подданных королевства Испании и Сицилии. Архиепископ Палермский, как примас духовенства, есть генерал-комиссар сего трибунала, коему подлежат другие, во всех городах учрежденные. За позволение в пост употреблять молочное трибунал сей получает ежегодного дохода до 600 000 рублей, которые обращаются на содержание галер или на выкуп христиан, в плену у турок находящихся.

Инквизиция существует только по одному названию; власть сего судилища очень ограничена и пресечены все способы к злоупотреблениям. Несмотря на сие, никто, однако ж, не смеет похваляться своим безверием или превратно толковать принятые обряды веры. Судилище сие и при первоначальном своем учреждении испанскими королями не смело употреблять тех жестоких средств, кои были в обыкновении в Испании и Италии; народ противился сему, дворянство не терпело, чтобы испанский монах самовластвовал над ними. Все слишком ревностные инквизиторы за малейшее насилие, особенно когда они дерзали входить в разбирательство поведения и мнений баронства, неукоснительно были умерщвляемы рукой убийц.

Город Палермо, по древним своим преимуществам, управляется особым сенатом, состоящим из претора и шести сенаторов. Претор сверх того управляет хозяйственной частью и есть глава народных представителей в парламенте. Сенаторы, избираемые из грандов испанских первой степени, подобно римским сенаторам носят пурпуровые тоги. В уголовном суде председательствует так называемый юстиц-капитан; он же и предводитель дворянства. В Преторианском суде заседают трое судей, избираемых погодно королем из палермских граждан; они присутствуют также в уголовном суде и, участвуя в распоряжении городовых доходов, состоят в повелении претора.

Сицилийские законы рассеяны и смешаны во многих старых толстых томах и кипе новых указов, которые в руках судей, подобно хамелеону, принимают на себя всякий цвет и изменяют оный в тех вещах, к коим приближают они сие животное; ибо одна власть, которая превыше всех законов, не судит, а только соглашается, что всякий цвет хорош. Власть сия иногда видит, что беспорядки со дня на день умножаются, что болезнь в теле государственном укореняется; слышит вопли страдающих; знает, что для пресечения сего зла надобно принять на себя некоторый труд или стоит только пожелать оного; но предполагая от излишнего напряжения сил своих более вреда нежели пользы, не делает никакого движения… И таким образом, борясь между предположениями и сущностью, не замечает смятения, не внемлет стонам, привыкает к немощи и излечения оной ожидает от случая или поверяет его таким людям, кои для польз своих единственно стараются о продолжении болезни.

Судопроизводство в Сицилии есть самая недостаточная, самая запущенная часть народоправления. Прежде, нежели дело достигнет трона, оно должно пройти, считая от баронского, чрез шесть судов, и часто случается, что государственный секретарь (Maestro Secreto), заметив малейшее отступление от приказного обряда, отсылает оное назад для рассмотрения снова, начиная с нижней инстанции, и потому дела праведные и неправедные продолжаются целые веки. Посему-то тяжбы здесь бесчисленны, ябеда составляет игру, изощряющую хитрость, подлог и обман; все небогатое дворянство в оной упражняется для того, чтобы чем-нибудь себя занять, избавиться военной службы, где нельзя нажиться страстью богачей иметь без нужды надобность в человеке, знающем ябеду для защищения их в суде от напраслины.

Стряпчие называются здесь докторами прав, и название сие им весьма прилично; они лечат сутяг точно так, как у нас лекари притворно больных – берут деньги и дают только пить воду с сахаром. Несмотря на то, что докторов здесь очень много, каждый из них нередко получает в год от 20 до 30 000 рублей, и сие делается, однако ж, законным образом по условию. Если дело сомнительно или запутано, приглашаются на совет другие правоведцы, общее мнение скрепляют они подписью, и доверенный доктор по сему наставлению ведет дело. Заботы докторов состоят в том, чтобы согласить судей, которые, получив за труды свои воздаяние наличной монетой, без труда убеждаются в том, в чем кому угодно. Судьи, а более секретари, на коих судопроизводство вращается как шар земной на своей оси, с давнего времени сделав привычку получать великую прибыль, не берут мало и считают за грех нажить в год менее 60 000 рублей. Они всякими способами спешат набить свой карман; ибо король переменяет их чрез каждые два года. Судьи и секретари получают малое жалованье и избираются из стряпчих.

Я один раз ходил в Королевскую палату. Какой шум, теснота, нечистота и духота; это храм неправды, где все ябедники, криводушные толкователи законов, приказные пройдохи стремятся отличить себя на поприще обманов. Президент, адвокат-фискал и трое судей сидели вокруг стола; всем им вместе было не менее 400 лет. Один из них потел под тяжестью большого парика, другой прохлаждал себя веером, третий зевал, четвертый спал; стряпчий, поднявшись на носки, держа в руках толстую тетрадь, кричал во все горло: La senta! La senta! послушайте! послушайте! И никто его не слушал: ибо дела читают только для одной формы. Решения суда, будучи основаны на сбивчивых и сомнительных законах, не имеют силы, и только одна воля и желание короля приводится в исполнение. Судьи, обязанные давать отчет в своих мнениях высшим чиновникам, зависящим от самопроизвольной власти, не могут быть беспристрастными хранителями законов и никогда не страшатся наказания за несоблюдение оных; ибо когда бы законы были ясны и точны, то не нужно бы было столь часто испрашивать королевские повеления, и судьи, так сказать, на каждом шагу никак не смели бы ошибаться. Тогда и самый хитрый правоведец из противоречий указов не мог бы извлечь своего оправдания; ибо наказание немедленно бы следовало бы за преступлением.