Отражённый блеск - alexz105

Точнее, уже доставил.

Гарольд оторвал руку ото лба Блэка. На ладони его медленно переливалась небольшая тёмная клякса, похожая на чернильное пятно. Сириус открыл глаза, увидел ладонь Гарольда и отшатнулся.

— Что это?

— Ну-ка попробуй ещё раз: «Дамблдор козёл!»

— Дамблдор козёл!

— Смотри-ка, заработало! — заржали близнецы, жадно наблюдавшие за всеми манипуляциями Гарольда.

— Как я сразу не догадался, — пробормотал Гарольд, разглядывая у себя на ладони маленького магического паразита-регулятора, — с помощью такой штуки никакая палочка не нужна. Смотри в глаза и читай мысли, как в открытой книге. И носитель этой дряни про тебя худого слова сказать не сможет, не только вслух, но даже мысленно. И вы все это носили. По крайней мере, те, кто выжил. И ты, и Люпин, и Аластор, мир его праху. Вы все носили личную метку директора. А Ремус ещё и сейчас носит. То-то я помню, что он голову в плечи вжимал, когда о грехах Дамблдора говорить приходилось.

Блэк медленно осознавал, переводя взгляд с Гарольда на его ладонь, в которой копошился паразит.

— А скажи, крёстный, когда тебя схватило министерство после того, как ты упустил Хвоста, у тебя просто язык не повернулся назвать Дамблдора в качестве свидетеля защиты? Ты чувствовал мучительную неловкость, или такого варианта даже в мыслях не было?

Близнецы притихли.

Сириус весь побагровел.

— Ты хочешь сказать, что я молчал из-за этой пакости? — кивнул он на ладонь.

— Ну, посуди сам, а что угрожало Дамблдору? Воландеморт повержен. Министерство ликует. Свидетельство директора могло снять с тебя вину или заставить авроров провести тщательное расследование. Директору грозили лишь некоторые репутационные риски, вроде упреков в том, что он знал о четырёх незарегистрированных анимагах, но не донёс в министерство. Это стоило тринадцати лет Азкабана?

Блэк схватился за палочку.

— Надо уничтожить эту гадость!

Гарольд поспешно сжал кулак, пряча тварь, созданную Дамблдором, от праведного гнева Блэка.

— Ни в коем случае. При том дефиците магических сил, в котором я сейчас нахожусь, каждое проявление магии ценно. А это ценно десятикратно!

— Почему? — Сириус опустил палочку.

— Ну, подумай сам. Из чего наш хитроумный и изощрённый в трансфигурации директор мог изготовить вот этих ментальных надсмотрщиков? Не знаешь? А я, кажется, догадываюсь.

Гарольд извлек из воздуха небольшой пузырек, осторожно затолкал в него кляксу со своей ладони, тщательно запечатал и улыбнулся.

Сириуса слегка передернуло от отвращения. Он ещё только начал привыкать к этому новому Поттеру, но в данном случае гадать не приходилось: такая улыбка крестника сулила «хитроумному и изощрённому Дамблдору» крупные неприятности…

Глава 107

— Как же ты их упустил?

Драко мельком глянул в огорченное лицо Десмонда Джонса, насупился и с неожиданной злостью ответил:

— По халатности, мистер Джонс! Исключительно по халатности! Мне надо было не терять сознание, чтобы получить не один удар по голове, а несколько, но я, к моему глубокому сожалению, этого сделать не сумел!

— Ладно, извини. Просто в той ситуации, в какой мы оказались, трудно представить себе более неприятную оплошность.

— А в какой ситуации мы оказались? — пересилив себя, спросил Малфой. — Вам что-то удалось узнать?

— Удалось, — коротко кивнул Десмонд. — Если коротко, то новости следующие: Гарольд вырвался из ловушки и находится неизвестно где. Его ищут, но безуспешно. Дамблдор спешно готовит себе войско из числа тайной стражи и охранников города. Он сумел передать им толику магических сил и тренирует на боевые заклинания. Тома Реддла и Гарри держат в одной камере где-то прямо в храме Надежды, который спешно перестраивается в крепость экстра-класса. Велика вероятность, что Дамблдор задумал подчинить себе и имперскую эскадру. Если это произойдёт, то его войско может вырасти до вполне серьезных размеров, а вооружённое магией оно станет главной военной силой в этом мире. Плевал тогда Дамблдор и на нас, и на императора с высокой башни!

Драко ошеломлённо покачал головой, переваривая известия.

— Это всё достоверно?

— Более чем! Получено из уст Франни — ближайшего помощника нового властителя. Пришлось с ним повозиться. В отсутствие тёмной магии я на него почти все ЛСД извёл.

Малфой не стал уточнять, что такое ЛСД, догадываясь, что это не Лимонные дольки и вообще не мармелад.

Он покосился на Грейнджер, которая даже бровью не повела. Что-то она для себя уяснила или приняла какое-то решение, и ее всё реже коробили как темномагические выходки Поттера, так и шпионские приёмчики Джонса.

— Единственным противником для Дамблдора останется только Гарольд, — продолжил Десмонд, копаясь в своём мешке. — Но в каком состоянии находится его магия, мы не знаем. И ещё. Через несколько часов специальные отряды начнут облавы в городе. Нам надо уходить.

— И что мы будем делать? — спросил Драко, поглаживая свой многострадальный затылок. — Этих бешеных девок искать?

— К сожалению, Фират и Айрин придётся предоставить их судьбе, — твердо ответил Десмонд.

А Гермиона с явным облегчением подтвердила это соображение энергичным кивком головы и зачем-то сделала жест рукой, повернув вниз большой палец.

* * *

Командование императорской эскадры в полном составе прибыло в резиденцию наместника императора. Официальной причиной для этого стало приглашение Дамблдора, приуроченное к отплытию кораблей в метрополию. Неофициально же усиленно распространялись слухи, что наместник подготовил богатые подарки для отсылки императору и желает наградить командора и капитанов кораблей, чтобы заручиться их расположением и положительными отзывами при дворе.

Всё это было понятно прожжённому интригану Нимусу. Он и сам поступил бы так же. Поэтому у клирика эскадры не возникло ни малейшего подозрения.

Наоборот. Он настоял, чтобы присутствовали капитаны и старшие помощники всех кораблей, рассчитывая в дальнейшем вытянуть у них подарки в счет прощения грехов и путем привычного вымогательства именем Святого Круга.

Приём был обставлен очень шикарно даже по меркам видавших виды имперских царедворцев. Он состоялся в вечернее время. Пылали факелы. Лестницы и полы были устланы коврами. Многочисленные слуги сопровождали почетных гостей от входа в храм до главного зала.

В главном зале был накрыт богатый стол. Ага! Значит это не просто приём, а настоящий банкет! Моряки еще больше повеселели.

После того, как слуги развели и усадили по своим местам всех гостей, появился сам наместник в ослепительно белых одеждах. В руке он держал посох с огромным драгоценным камнем вместо набалдашника. Камень был неприлично велик, и Нимус даже поморщился от неловкости. Ну и дурак же этот Дамблдор. Разве можно показывать всем такое сокровище? Зависть и алчность императора ему, можно сказать, обеспечены!

— Уважаемые гости нашего прекрасного города! Этот праздник в вашу честь! Я счастлив видеть за этим столом весь цвет храброго воинства императора, да продлятся славные дни его правления! Перед началом мне хочется сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! А теперь начнём пир!

Удивление гостей на странное приветствие могло развиться до состояния болезненного, но не успело. В потолок грянули пробки из бутылок с шипучим вином, а сам наместник с невесть откуда появившимся кубком в руке пригласил всех поддержать его тост.

Командор вообще не понял концовки, но здравица императору прозвучала, и ее требовалось поддержать.

— Слава императору! — выкрикнул он, вскакивая на ноги.

— Императору слава! — дружно взревели моряки и припали к своим кубкам.

Баловаться спиртным на кораблях приходилось втихомолку, так как морскими правилами это не одобрялось и могло стать поводом для доноса. А вот на берегу можно было оттянуться от души и не думать ни о чем.

Вино полилось рекой. В том числе и на стол, и на пол. Как ни аккуратничали слуги, но их подопечные расплескивали напитки при каждом тосте, сопровождавшимся буйными здравицами в адрес наместника, империи, императора, и за мать его — вдовствующую императрицу, и за Святой Круг, и вообще, хоть за чёрта лысого, лишь бы наливали побольше и почаще.

Все как-то слишком быстро опьянели. Смех становился всё более развязным, а речи всё более невнятными или откровенно глупыми. Лишь Дамблдор осушал кубок за кубком, не теряя душевного равновесия. Он даже слегка притворялся более пьяным, чем был на самом деле, в то время как глаза его трезво и цепко следили за пирушкой из-под очков-половинок.

Доведя всю компанию моряков до требуемой кондиции, наместник вдруг встал, отступил от стола на несколько шагов и стукнул посохом об пол.

— А сейчас позвольте мне перейти к наиболее приятной части нашего праздника. Я прошу принять от меня скромное подношение для командования и офицеров эскадры. И для духовных пастырей, разумеется, тоже. Прошу всех встать!