Источник - Александр Беловец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Да что это со мной? — сержант дал себе мысленную пощёчину. — Раскис от парочки зелёных глаз? Соберись, мямля, перед тобой тренированный убийца, а не смазливая студентка».
Подействовало. Рука вновь окрепла, и Колин повторил вопрос:
— Отвечай, зачем я нужен Храму?! — разозлившись на себя за минутную слабость, сержант подкрепил вопрос звонкой пощёчиной. Голова девушки дёрнулась, но её пухлые красные губы скривились в презрительную насмешку.
— Ты всегда так поступаешь с женщинами? — на смуглом от загара, румяном лице смеялись бессовестные глаза, такие же зелёные и переливчатые, как морская волна в яркий летний полдень. Конечно же, от её внимания не ускользнуло состояние мужчины и это только сильней раззадорило сержанта.
— Да пошла ты… Какая ты, к чёрту, женщина, — сержант пошевелил лезвием у её горла. — У меня нет времени вести с тобой беседы. Мой друг умирает. Между прочим, по вашей вине!
— Я могу помочь, — посерьёзнела девушка.
Колин на секунду отвёл взгляд, решая, стоит ли ей доверять и тут же получил удар в кадык. Неизвестно как ей это удалось, но наёмница, вывернувшись из-под кинжала, сумела нанести удар из неудобного положения. Сержант зашёлся в кашле, но оружие из рук так и не выпустил. Оттолкнув его, девушка метнулась было к вещам в надежде схватить меч, но блеснувшее на солнце лезвие вонзилось ей в бедро. Наёмница вскрикнула и покатилась по земле.
— Тварь! — Колин навалился на неё всем своим весом.
Рукоять кинжала сама легла в ладонь и, не думая о том, что делает, сержант пошевелил лезвие в ране. Раздался вопль, спугнувший птиц в кронах, и глаза наёмницы стали закатываться. Видя, что она вот-вот потеряет сознание Колин резко выдернул оружие и отвесил девушке оплеуху. Помогло. Осознанность вернулась в её глаза, и сержант прорычал ей на ухо:
— Я могу тебя зарезать прямо сейчас…
— Так чего медлишь? — наёмница билась под ним, но Колин намертво прижимал её к земле не давая сделать ни малейшего движения.
— Достаточно смертей для сегодняшнего дня! — выплюнул он ей в ухо и резким движением поднялся на ноги. Выставил перед собой окровавленное лезвие и отошёл на пару шагов.
— Если я не перевяжу рану, то скоро потеряю сознание, — наёмница попыталась сесть, но сержант погрозил ей остриём кинжала, и она осталась лежать.
— Сейчас что-нибудь придумаем.
Колин стал хаотично соображать, как быть в этой ситуации. Убивать девушку ему совершенно не хотелось, но и отпускать было никак нельзя. Так и не придумав, что делать с наёмницей, сержант решил для начала её связать.
— Надеюсь, с твоей стороны глупостей больше не предвидится? — он зажёг над ладонью огненный шар и вплотную подошёл к лежащей девушке. — В противном случае, — сержант хищно оскалился, — вон, на них посмотри.
В глазах наёмницы промелькнул ужас, но Колин этого не заметил. На долю секунды он испытал дикий, первобытный восторг могучего самца возвышающегося над поверженной добычей. Но лишь на долю секунды, а затем цивилизованный человек возобладал над инстинктами, и сержант присел рядом с наёмницей на корточки. Коснувшись её бедра, он закрыл глаза и держал руку до тех пор пока не почувствовал что от раны не осталось и следа. А когда открыл, их взгляды встретились и Колин понял, что готов ради этих глаз умереть…
— Спасибо, — прошептала наёмница и вывернулась из-под ладони.
Сержант почувствовал себя неловко и одёрнул руку, словно ошпарил. Вдруг вспомнив, кто рядом с ним он выставил перед собой кинжал и указал на ближайшее дерево:
— Давай-ка топай вон туда.
Девушка без сопротивления повиновалась. Подхватив верёвку, которой его самого связывали, Колин подошёл к наёмнице и приказал:
— Вытяни руки.
После того как девушка была связана, он привязал концы верёвки к торчащему из-под земли толстому корню и, выудив из своей сумки флягу, сказал:
— Надумаешь бежать, вспомни, что? я умею делать с огнём.
И надолго припал к горлышку. Напившись, сержант утёр тыльной стороной ладони рот и вдруг заметил, как жадно девушка следит за флягой. Взболтнув остатки воды, он поинтересовался:
— Будешь? — та кивнула.
Колин отдал ей флягу, а сам, подпитав ауру воина энергией, принялся увязывать вещи в единый тюк, мысленно сетуя на то, что воин отказался перебирать свой баул и теперь ему придётся тащить этот груз на собственном горбу. Всё это время пленница молча следила за тем как Колин, то и дело чертыхаясь, пытался создать из двух объёмистых сумок подобие рюкзака. Наконец ему это удалось и сержант, взвалив на себя узел с вещами, стал приноравливаться к носилкам.
— Далеко ты так не уйдёшь, — раздался со стороны дерева насмешливый голос.
— Буду отдыхать почаще, — огрызнулся Колин.
Ухватившись за изголовье носилок, он со скоростью бешеной черепахи потащился по тропе. То, что таким образом он выдохнется уже через полчаса, сержант понимал и сам, но другого выхода не было, и он продолжал идти.
— Неужели ты меня так и оставишь? — раздался за спиной голос наёмницы, но Колин оборачиваться не стал. Стиснув зубы, он продолжал шагать по тропе.
— Здесь же дикие звери!!!
Да, ему было её жалко. Да, хотелось вернуться и отвязать девушку, но друг, лежащий в бессознательном состоянии на хлипких носилках, не давал забыть о том кто она.
— Стой! Развяжи меня и я помогу дотащить его до деревни!
«А вот это уже интересно» — подумал сержант и аккуратно опустил носилки.
Сбросив вещи на землю, он вернулся к пленнице. Та протянула руки в надежде, что Колин её развяжет, но он вынул из протянутых рук флягу и пошёл обратно. Наёмница несколько раз удивлённо моргнула, но вдруг поняла, что теряет последний шанс и закричала:
— Ну, постой же!.. Я не хочу умирать от лап зверья! Пожалуйста, вернись!!! — из глаз девушки брызнули слёзы и сержант понял, что она «созрела».
Он вернулся к пленнице, присел рядом на корточки, зажёг на ладони огонёк и холодным голосом произнёс:
— Пойдешь спереди, чтобы я тебя видел, — наёмница всхлипнула и, опустив
