Синтез - Токацин

Гедимин пожал плечами. «Так или иначе, это хорошая новость.»

К концу полёта внутри фургона было уже пятнадцать сарматов; их высадили на Шахтёрском аэродроме и, собрав вместе, повели к центральному информаторию. Двое в тяжёлых экзоскелетах шли по пятам, один — впереди.

В информатории, против обыкновения, не было никого из сарматов — только четверо охранников, даже администратор куда-то спрятался. Люди-ремонтники спешно ставили на окна щиты из фриловых планок. Дверь за сарматами закрыли, один из «броненосцев» встал рядом.

— А, и ты тут, — прошептали под боком; Гедимин, скосив глаз, увидел Сешат Хепри — она растолкала сарматов и встала рядом с ним. Мика недовольно сощурилась.

— А где Мафдет? Что ты делаешь тут одна?

— Тихо! — рявкнул охранник в «Шермане», выходя вперёд. — Все тут? Все двадцать? Тогда заткнитесь и слушайте. Сегодня из Саскатуна прибыл профессор Вольт с ассистентами. Они проведут в шахтах несколько опытов, а профессор прочитает вам лекции о добыче урана.

Гедимин мигнул. «Профессор из Саскатуна? Сюда прибыли настоящие учёные?! Вот это да…»

Сарматы озадаченно переглянулись. Мика негромко, но выразительно хмыкнула.

— Мы уже четвёртый год добываем уран. Самое время старой макаке прочитать нам лекцию о его добыче! — прошептала она — так, чтобы её слышали только ближайшие соседи. Услышавшие одобрительно ухмыльнулись. Гедимин сузил глаза.

— Тихо! — снова гаркнул охранник, подозрительно глядя на сарматов. — Вас будут собирать здесь каждый день, кроме воскресенья, в четыре часа дня, к шести вы освободитесь. С пропускающими занятия будет разбираться охрана. И ещё одно… Профессор Вольт — человек науки, с такими отбросами, как вы, раньше дела не имел. Возможно, он не сможет напугать вас достаточно, чтобы вы сидели тихо. Но для этого есть мы. Малейшее недовольство с его стороны, малейшая жалоба на нарушение порядка… Виновный немедленно улетит в строгий карцер на трое суток. Всем всё понятно?

…Телекомпы со столов убрали, кресла отвинтили от пола и поставили теснее. Гедимин, найдя на столе большой лист бумаги и ручку, озадаченно смотрел на них. Мика Марци, усевшаяся рядом с ним, рисовала на листке обезьяньи уши. Последний охранник вышел за дверь, пропустив в зал человека без экзоскелета, и все взгляды сошлись на нём.

— Добрый день, уважаемые студенты, — он слегка улыбнулся. — Вам, как я слышал, представили меня как профессора Вольта. Называйте меня Майклом. Я здесь на месяц… и, надеюсь, то, что я расскажу вам, будет для вас полезным.

Он был в жёлтом комбинезоне поверх бронежилета и, очевидно, раньше носить «защиту» ему не приходилось — передвигался он очень неуклюже. С трудом подняв руку к сенсорной панели, вывешенной на стене, он помахал в воздухе указателем. «Uranium» — белые буквы проступили на тёмно-синем фоне. Рядом появились цифры — «9» и «2».

— Порядковый номер урана в периодической таблице элементов — девяносто два. Вы имеете представление о периодической системе?

Ему было не по себе, когда он поворачивался к сарматам, — Гедимин заметил, как его веки вздрагивают, и ему самому стало неловко. Поселенцы молчали и хмурились. Сет Хепри поднял руку.

— Профессор Вольт, — он едва заметно усмехнулся, — мы знаем об уране достаточно. Здесь урановые рудники, и все, кого вы видите, работают на них четвёртый год. Вы немного запоздали с приездом…

Мика прикусила губу, чтобы не ухмыльнуться во весь рот. По залу прокатились сдавленные смешки. Майкл окинул всех сидящих растерянным взглядом и опустил указатель.

— Я рад это слышать, — его голос слегка дрогнул. — Это позволит нам сразу перейти к сути. Однако я хотел бы проверить ваши знания… если вы не против. Кто хочет рассказать, что он знает об уране?

Наступившую тишину не нарушали даже смешки. Гедимин озадаченно посмотрел на Мику, потом на сарматов на другой стороне зала, — никто не двинулся с места. Его рукав немного смялся от движения и прижал проспиртованную повязку к обожжённой коже; сармат поспешно поправил его, спрятав обмотанное ветошью запястье, поднял голову — и встретился взглядом с профессором Вольтом.

— Начните вы, — красный луч указателя упёрся в ладонь Гедимина. — Расскажите об уране.

Сармат тяжело выпрямился, прошёл к стене, — теперь Майкл был вынужден смотреть на него снизу вверх, и ему было очень не по себе, но к бластеру он не тянулся. Долю секунды Гедимин разглядывал его, затем пожал плечами.

— Там много. С чего начать?

…Человек смотрел на него с удивлением — брови на подвижном лице поднялись высоко. Сарматы слушали молча и больше не усмехались.

— Очень хорошо, — сказал наконец Майкл. — Вы показали отличный уровень. Многие студенты Лос-Аламоса… Однако я отвлёкся. Как вас зовут?

— Гедимин, — ответил ремонтник, разглядывая носки сапог. Ему тоже было не по себе.

— Спасибо, Гедимин. Вы можете сесть, — профессор заговорил чуть громче, и уверенности в его голосе немного прибавилось. — Надо полагать, Гедимин показал общий уровень знаний. Я прав?

Мика отодвинулась, уступая Гедимину кусок стола.

— Хорошо, ты про реактор не начал, — прошептала она. — Не то до ночи не ушли бы. Теперь помолчи, пусть говорит мартышка.

— Учёные — не мартышки, — недобро сощурился ремонтник.

Второй час лекции подходил к концу; тишину в зале по-прежнему нарушало только дыхание сарматов и негромкий голос Майкла, да иногда — тихий свист «подвисшей» сенсорной панели. Профессор почти не задавал вопросов, только дважды, увлёкшись, он о чём-то спросил, но наткнулся на молчание. В первый раз промолчал и Гедимин, во второй раз он ответил — себе под нос, но человек услышал и благодарно посмотрел на него. «Если бы можно было поговорить с ним после занятий… Скорее всего, его уже ждёт охрана,» — с досадой думал сармат.

— Добыча урана традиционным способом, в шахтах или карьерах, и обычный способ переработки, к сожалению, очень вредны — как для окружающей среды, так и для самих шахтёров, — продолжал Майкл. — Это неожиданно, но основная опасность урана — не в его радиоактивности…

— Тяжёлый металл, — отозвался Гедимин, почувствовав его взгляд. — Крайне токсичный. Пыль…

Он не договорил — из лёгких вышибло воздух, и он согнулся, опустившись грудью на стол. Мика Марци целилась точно и била сильно, а Гедимин не ожидал удара. Человек вздрогнул вместе с ним, сделал шаг вперёд.

— Вам нужна помощь?

Гедимин качнул головой. Йорат Ло, тяжело вздохнув, поднял руку.

— Мы хотим дослушать лекцию, профессор. Не отвлекайтесь. Возможно, в конце вы расскажете нам что-нибудь новое.

Гедимин прижал ладонь к ушибленному солнечному сплетению. Боли не было, но воздуха пока ещё не хватало, и шевелиться не хотелось.

— Я не буду с тобой сидеть, — прошептал он, отодвигаясь от Мики. Самка дёрнула его за рукав.

— Гедимин, не дури! Что ты лезешь?! Эта макака считает нас тупицами, а ты перед ней прыгаешь!

— Как он поймёт, что мы не тупицы, если все молчат? — сузил глаза Гедимин. — Завтра я сяду один.

Он выходил из зала последним, бережно сложив листок с записями и спрятав в нагрудный карман. Двое охранников в тяжёлых экзоскелетах вывели Майкла Вольта из информатория; Гедимин следил за ними из окна. Они шли к дальним постройкам на юго-востоке лагеря, далеко в стороне от форта. «Странное место для учёных,» — удивлённо мигнул Гедимин. «Почему не форт?»

За последними рядами стоял только один стол, и никто, кроме Гедимина, туда не перебрался. В начале занятий сарматы оглядывались на него, но он спокойно вёл записи, и очень скоро о нём забыли.

— Универсальный выщелачиватель для бедных руд, — продолжал свой рассказ Майкл Вольт, — также известный, как сольвент… Разработки велись последние три года, параллельно в Австралии и Северном Союзе, и в феврале этого года оба вещества были привезены в Атлантис. Решено испытать их в том числе на бедных урановых рудах бывшей Канады… здесь, в Ураниум-Сити. На следующем занятии я покажу вам опыты с сольвентами. У меня есть образцы различных руд и оба выщелачивателя, можно будет на практике увидеть, в чём их сходство и различие. Сейчас мы условно называем их «сольвент Нолана» и «сольвент Йонице», по именам исследователей и разработчиков. Прежде чем мы начнём работать с ними, я объясню вам технику безопасности. Это очень агрессивные вещества, сравнимые с сильнейшими щелочами, и неосторожность в работе с ними недопустима. Сольвент может находиться в трёх состояниях — покоя, поглощения и сброса… иногда говорят также «нереста». Спокойный сольвент практически безвреден… впрочем, вдыхать и пить его не рекомендуется. Сольвент на нересте я вам покажу… эффекты интересные, но большой опасности он не представляет. Крайне опасен только сольвент в состоянии поглощения, поглощающий сольвент. На этой стадии он способен разъесть всё, включая самые химически инертные вещества. Я покажу это на безопасных примерах, надеюсь, мой рассказ будет убедительным. Пока следует запомнить — ни при каких обстоятельствах не прикасайтесь к сольвенту, пока он не выйдет из состояния поглощения. Органика для него — крайне рыхлая и легкорастворимая среда, в считанные секунды он продвинется на несколько сантиметров. Этого достаточно, чтобы потерять руку.