Елка и терн. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Лютик – …и отправили в Универ на опыты.

Ёлка – Лютик! Извини, Тёрн. Эти барбосы совсем распоясались. Это – от безделья. Вот я найду им работу…

Лютик – Ёлка, ты что – в Буздюки записалась?

Ёлка – Ну, вы меня достали!

Лютик – Мяу… Мя…мяу? Мяу!? Мяяяаааааааауууууу!!!

Лерг – Ёлка, прекрати издеваться над Лютиком, сейчас охрана подумает, что здесь кота кастрируют с особым цинизмом.

Лютик – Мяяяаааааааауууууу!!! УУуууууууууаааааааааааааааууууууууууууу!!!

Ёлка – Ну если выть не прекратит – все возможно.

Лютик – Мяк…

Ёлка, удовлетворенно, – вот. Так вас, гадов! Я на воришке остановилась? Мы его поймали, получили законный гонорар, теперь поваляемся денек на плантации – и отправимся обратно во дворец. Кому‑то же там и работать надо. А не только… буздючить.

Эвин – Ёлка, ты какие‑то новые глаголы изобретаешь?

Ёлка, с видом истинного филолога, – ага. Буздюк – козел и бездельник. Буздючить – козлиться и бездельничать.

Лерг – Еще он пыль в глаза пускает.

Ёлка – я и говорю – бездельник.

Лютик – Мяу?

Ёлка – Ладно. Тёрн, извини, что не могу написать нормальное письмо совершенно нет никакой возможности сосредоточиться. Тебе огромный привет от ребят…

Лютик – мяу!

Ёлка – и от меня тоже. У нас все в порядке. А подробности я тебе расскажу, когда доберусь до Элвариона. Или когда ты доберешься к нам сюда. Обещаю. Счастливо!

Лерг – пока!

Эвин – Чао!

Лютик – Мяауууууууууууу!

Ёлка – Да расколдую я…

***

В Буздючьей комнате было прохладно – и нестерпимо воняло какой‑то медицинской дрянью. Сам хозяин комнаты возлежал на кровати, перебинтованный заботливой Березкой так, что мумификаторам и не снилось. Мы тоже были рядом. Надо же убрать следы своего волшебства? Или хотя бы наколдовать столько, чтобы никто не разобрался, что раньше, а что позже!

Надо!

Наконец Березка закончила перевязки, но пациента в чувство приводить не разрешила.

– Дня через три, – решительно сказала она. – И не раньше. Иначе последствия для организма могут быть плачевными.

Я пожала плечами. По мне, так он бы и вообще в себя не приходил еще два года. Мне же лучше. Так и так, во время прохождения мной практики, научный руководитель от восхищения нашими талантами, впал в кому восторга. И вытрясти его оттуда не получилось. Ни за руки, ни за ноги. В следующий раз подбирайте кого‑нибудь с более устойчивой психикой. И не такую дрянь. Или… как правильно? Такого дряня? Как тут сочетать мужской и женский род?

А, проще сказать на гоблинском.

Такого гварраха бахранда! Вот!

Пока я размышляла над склонениями и спряжениями Буздюка, Березка решила пообщаться. Но я очнулась, только когда она сильно тряхнула меня за плечо.

– Ёлка!

– Ну?

– Не му, а слушай внимательно! Первые четыре часа на подпитке, подкачке и чистке организма подежурю я. Потом ты, Лерг, Лютик и Эвин. Если мы будем как следует выкладываться, дня через два поставим магистра Никвика на ноги.

Я захлопала глазами.

– Березовая наша, ты лбом об дуб – не билась? Что за чушь ты несешь?

Теперь опешила уже подруга.

– Ёлка, мы должны как можно скорее поставить его на ноги! И можем этого добиться, если будем прокачивать силу через его организм. Это, конечно, тяжело, но…

– Зачем? – Лютик вмешался очень вовремя. Еще немного – и я просто стукнула бы эту медичку‑героиню чем‑нибудь увесистым.

– Это же основы целительства! Силу прокачивают, чтобы

– Зачем прокачивать силу – я и без тебя знаю, – огрызнулся Лютик. – А вот на кой ляд нам так напрягаться ради паршивого Буздюка? Оно мне – что?

Березка захлопала ресницами. Надо отдать ей должное – очень красивыми. Я отлично знала человек пять, которые сходили по ней с ума. Но на факультете самоубийц таких не водилось.

– Это – кивая головой в сторону кровати, разъяснила наша березовая, – наш руководитель. И мы обязаны поставить его на ноги.

– Чушь, – отрезал Эвин.

– Ты можешь заниматься, чем пожелаешь, но мы в этом не участвуем, – подвел итоги Лерг.

Березка еще раз похлопала ресницами. Закатила глаза. Заломила руки. Горестно вздохнула. Пустила слезинку из правого глаза.

И осознав, что на ребят это – не действует, возопила как баньши:

– Ёлка!!!

Я уселась в кресло и принялась разглядывать ногти. М‑да. Какие‑то они у меня хрупкие стали последнее время. Надо бы кремния в ткани добавить.

Не дождавшись ответа, Березка подошла вплотную ко мне и постаралась поглядеть в глаза. Не вышло. Но стон получился очень натуральным.

– Ёлка, прекрати эту комедию!

– какую комедию, – удивилась я.

– Ты что – не слышала, что они сказали!?

– Ребята? Слышала. И что?

– Ты хочешь сказать, что ты – согласна!?

– с чем?

– оставить человека совсем одного, больного, без помощи, без…

– а вот передергивать не надо, – осадила я подругу. – Во‑первых, он не один. К его услугам вся дворцовая челядь. Пусть сидят и следят. Им за это деньги платят. Зарплата называется. Во‑вторых, он НЕ болен. Так, слегка покусан, отравлен и ушиблен.

– а этого – мало?

– На такого буздюка – мало. И потом, это – боевой маг. По крайней мере, во дворце он числится именно так. Мог бы и защищаться от доримолисов. А расхлебывать последствия его халатности и некомпетентности я не стану. И – в‑третьих. Он не остался без помощи. Ты сделала все, что могла. Предлагаю отправляться баиньки.

Березка на миг замолчала. А потом выдохнула, буквально впиваясь в меня глазами:

– Ёлка, а как в его комнате оказались доримолисы?

– У них и спроси, – парировала я.

– Матка уничтожена. А муравьев не допросишь, – печально протянул Эвин.

– Это – ваша работа!? – взвилась Березка.

Мы посмотрели на нее одинаково искренними и недоуменными глазами. Но строить из себя идиотов не стали. Как и сознаваться. Чистосердечное признание, как известно, смягчает вину, но увеличивает число полученных оплеух.

– Наша?

– Работа?

– Березка!

– Мы на такое не способны, – подвела итог я. – Если бы мы взялись за это дело – фиг бы ты его откачать успела. Да и… знаешь, отлови я матку – чего вообще‑то пока никто не делал – я бы ее не стала тратить на всяких буздюков.

Аргумент выглядел логично. Подруга же не знала, что еще одну матку мы уже отправили в Универ. И магистр Рикард – наш бестиолог клятвенно обещал поделиться результатами вскрытия и исследований. А то и дождаться нас. Как он выразился: 'за такое – не жалко и зачета'. Но на слове мы его решили не ловить. Пока…

Березка узнает обо всем этом, но – потом. Когда вернется с практики в Универ.