Личностный потенциал. Структура и диагностика - Коллектив авторов

Среди наиболее часто упоминаемых в исследованиях черт личности, ответственных за успешность преодоления ею трудной жизненной ситуации, выделяется локус контроля личности , или интернальность/экстернальность ( Анцыферова , 1994; Maddi, Khoshaba , 1994). Интернальность проявляется, в частности, в субъективной уверенности человека в собственной способности и готовности преодолеть трудные обстоятельства жизни. Противоположный полюс проявляется в феномене «выученной беспомощности» ( Хекхаузен , 1986), которая представляет собой нечто большее, чем просто экстернальный локус контроля, приобретая параметры жизненной позиции личности, отказывающейся принимать решения и брать на себя ответственность за свою жизнь. Интерналы, напротив, считают, что происходящее с ними во многом вызвано их собственной деятельностью, и, соответственно, считают себя ответственными за то, что с ними происходит, склонны принимать вызовы жизни.

Позиция В. Франкла (1990) состоит в том, что, если человек знает, «зачем» он живет, то он может выдержать любое «как», любые трудности. Дж. Крамбо ( Crumbaugh , 1973), приводя свои наблюдения о психологических последствиях стихийных бедствий для человека, также указывает на то, что те люди, которые имели смысл и цель в жизни, более успешно преодолевали тяжелые жизненные обстоятельства. Наличие у человека осознаваемых целей и смысла жизни , осознание своего предназначения в жизни, призвания, таким образом, является мощным фактором, который повышает устойчивость личности к воздействию неблагоприятных обстоятельств. Отсутствие такого смысла, «экзистенциальный вакуум» ( Франкл , 1990), наоборот, повышает уязвимость человека, лишая его жизнь вектора и ценности. В зарубежных исследованиях также имеются работы, посвященные исследованию роли ценностей и смыслов в преодолении последствий психотравмирующих ситуаций ( Taylor , 2001).

Психологическая зрелость личности, выражающаяся в понятии « психологический возраст », влияет на способность человека эффективно справляться с жизненными трудностями ( Кроник, Ахмеров , 2002). Зрелое отношение к своей жизни, разумный баланс оценок, даваемых прошлому, будущему и настоящему, создают условия для успешной интеграции психотравмирующего события. Напротив, существенные отклонения психологического возраста от хронологического свидетельствуют о неотреагированности психической травмы ( там же ). Планы на будущее также играют важную роль в повышении устойчивости человека к воздействию психотравмирующего события; отсутствие желания планировать свое будущее является одним из проявлений посттравматического стресса ( Young, Ford, Ruzek et al., 1998).

Включение события в контекст своей жизни, извлечение уроков, способность к переосмыслению события в позитивных терминах ( Лазарус , 1970; Lasarus, Folkman , 1984) является одной из основных стратегий совладания. Умение отыскать смысл психотравмирующей ситуации, интегрировать его в субъективную картину мира дает возможность воспринимать события как часть своей жизни и своего опыта.

Понимание закономерностей происходящих процессов , когнитивная оценка травмирующей ситуации является основным фактором адаптации ( Lasarus, Folkman , 1984). Знание правил поведения в экстремальных ситуациях – это когнитивный ресурс преодоления, основанный на знаниях человека о механизмах и закономерностях тех или иных явлений, а также вероятности их возникновения. Сами эти экстремальные явления перестают в его глазах выглядеть иррациональными. Значимость процессов понимания ( Мамардашвили , 1996, 1997) для эффективной жизнедеятельности человека трудно переоценить. Понимание позволяет человеку придать личностный смысл ситуации и всему тому, что происходит с ним и вокруг него. Субъективное вероятностное прогнозирование , позволяющее осуществлять опережающую преднастройку функциональных систем, также играет важную роль в способности человека преодолевать жизненные трудности, так как дает ему возможность подготовиться к ожидаемым негативным событиям наиболее успешно и полно ( Фейгенберг, Иванников , 1978), встретить их во всеоружии. Дж. А. Келли ( Kelly , 1955) утверждал, что психологические процессы в личности человека происходят на основе того, как он антиципирует события. Следовательно, субъективный вероятностный прогноз оказывает регулирующее воздействие не только на физиологические процессы, но и на все сферы личности человека. Способность к вероятностному прогнозированию событий и знание закономерностей лежащих в их основе явлений делает возможным «антиципирующее совладание» ( Анцыферова , 1994), что значительно понижает травматический эффект внезапных жизненных трудностей. Психическая регуляция невозможна без непрерывного сопоставления образов настоящего и образов вероятностного будущего. Прогнозирование можно рассматривать как лежащий в основе адаптации психики, физиологических систем и организма в целом принцип оптимального управления, основанный на учете ожидаемых будущих событий. Следовательно, способность человека к эффективной адаптации в сложных изменяющихся условиях среды напрямую связана с его способностью к вероятностному прогнозированию и с интеллектом в целом.

Одновременно с перечисленными выше психологическими ресурсами человек обладает и поведенческими ресурсами. Это, прежде всего, навыки поведения в жизнеопасной ситуации и навыки преодоления ее последствий .

Принципиально важным является факт, что перечисленные психологические ресурсы принадлежат к числу восполняемых и, более того, формирующихся в течение жизни человека ресурсов. Эта та переменная в системе взаимоотношений «человек – среда», которая находится во власти самого человека. Психологические ресурсы адаптации и совладания являются теми базовыми характеристиками личности, которые опосредуют воздействие неблагоприятных обстоятельств любого характера.

Человек адаптируется к широкому спектру событий, взывающих стресс. Согласно данным Пику ( Picou, Steven , 1996), реакции на стресс существенно варьируются в зависимости от воспринимаемого источника стресса (катастрофического события). В соответствии с источником стресса можно выделить три типа экстремальных ситуаций: 1) источник стресса неподвластен человеку и непредсказуем изначально; таковы, например, стихийные бедствия («nature-made disaster»); 2) причина возникновения стрессовой ситуации лежит в самом человеке («self-made disaster»); 3) экстремальная ситуация порождена другими людьми («human-made disaster»).

Психологически наиболее тяжелыми считаются ситуации, в возникновении которых виноваты другие люди и в преодолении которых от активности самого пострадавшего мало что зависит. Соответственно, потенциально самой «психологически легкой» трудной жизненной ситуацией являются стихийные бедствия, которые возникают вне зависимости от чьей-либо воли, но преодоление которых в немалой степени зависит от активности самого человека – при условии, что они не сопровождаются жертвами, тяжелыми разрушениями и экологическими катастрофами. Еще одной особенностью природных бедствий как экстремальной ситуации является тот факт, что они затрагивают большие территории и большое количество людей, разрушая инфраструктуру и социальные связи, даже если не приводит к серьезным жертвам и разрушениям. Однако исследователи отмечают, что техногенные катастрофы имеют более долговременные негативные социальные и психологические эффекты, чем чисто стихийные бедствия ( Norris , 1992; Picou, Steven , 1996).

Рассмотрим некоторые исследования, касающиеся анализа воздействия явлений стихии на человека. Согласно данным, полученным у студентов, подвергшихся воздействию землетрясения, Нолен-Хоксемом и Морроу ( Nolen-Hoeksema, Morrow , 1991), те студенты, которые имели симптомы тревоги и депрессии до землетрясения, оказались в большей степени подвержены негативному психологическому воздействию стихии Также более выраженные симптомы посттравматического стрессового расстройства наблюдаются у студентов, которые испытали на себе более жесткое воздействие стихии. Негативное влияние на состояние студентов оказывали также постоянные размышления об испытанном ударе стихии. Исследование проявления пережитых явлений стихии в сновидениях ( Wood, Bootzin, David et al., 1992) показало, что частота ночных кошмаров у студентов после пережитого землетрясения увеличивалась вдвое по сравнению с контрольной группой.

Одно и то же травмирующее событие воспринимается и переживается людьми по-разному, соответственно, риск возникновения стрессовых реакций также различен ( Hiley-Young, Gerrity , 1994). В связи с риском возникновения посттравматических стрессовых нарушений упоминаются также такие факторы, как: этнокультурные традиции, система убеждений, система ценностей , ресурсы и традиции региона, семейное наследие и динамика, индивидуальные социальные и профессиональные ресурсы и ограничения, индивидуальные биопсихосоциальные ресурсы и уязвимость, предшествующая подверженность воздействию травмирующих событий, а также специфический стрессовый или потенциально травматичный опыт во время или после бедствия ( Young, Ford, Ruzek et al., 1998).