Герои - Джо Аберкромби

— Ах, мясо, мясо! — Байяз следил за молниеносным мельканьем ножа — тоненькие ломтики напластывались с ослепительным мастерством. — Рыба — лучше не придумать, но ужин, считай, не начат, пока не подадут чего-нибудь, откуда сочилась кровь. — Слуга с ловкостью кудесника подложил овощей, затем обратил свою усмешку на Кальдера.

В нём было что-то странное, зудяще знакомое. Точно имя, что вертится на кончике языка. Не он ли однажды показался в вышитом плаще, в гостях у отца? Или у костра Железноглава, в шлеме карла? Или за плечом Входящего-Со-Стуком, с раскраской на лице и осколками кости в ухе?

— Мяса, сударь?

— Нет, — прошептал Кальдер. Всё, что теперь занимало ум, — груда мяса в могильной яме, всего лишь в нескольких шагах отсюда.

— Обязательно попробуй! — сказал Байяз. — Давай, положи ему немножко! И помоги принцу, Йору, ему зашибли правую руку.

Слуга выложил порцию мяса Кальдеру на тарелку, кровавая подлива переливалась во мраке, и начал нарезать его с устрашающей скоростью. Кальдер вздрагивал с каждым движением ножа.

На той стороне стола маг уже радостно чавкал.

— Должен признаться, мне не совсем по нраву пришёлся тон нашего недавнего разговора. Он напомнил мне кое-что от твоего отца. — Байяз помедлил, словно ожидая ответа, но Кальдеру нечего было сказать. — И это в самой меньшей степени похвала, и в самой большей — предостережение. На протяжении многих лет мы с твоим отцом…

— Большую же пользу он от этого получил.

Брови волшебника взлетели.

— Как же коротка память вашей семьи! Разумеется, получил! Мои подарки, помощь во всём и мудрые советы — и о, как же пышно он расцвёл! От задрипанного вождя до короля Севера! Выковал страну, там, где прежде ничего не было, кроме склочных крестьян, да поросячьего дерьма! — Кромка байязова ножа проскрежетала о тарелку, и вместе с ней заострился его голос. — Но он чересчур занёсся в своей славе и забыл, кому он обязан, и послал своих высокомерных сынков с требованиями ко мне. С требованиями, — прошипел маг, глаза сверкнули в тени глазниц. — Ко мне.

У Кальдера неприятно сдавило горло, когда Байяз качнулся назад.

— Бетод отвернулся от нашей дружбы, и от него отпали союзники, и исчахли все его великие достижения, и он умер в крови, и был зарыт в безымянной могиле. Здесь — урок. Если бы твой отец исправно оплачивал долги, он может и до сих пор был бы королём Севера. Я искренне надеюсь, ты научишься на его ошибках и будешь помнить, кому ты обязан.

— Я у тебя ничего не брал.

— Не… у… же… ли? — Байяз откусывал каждый слог, кривя губы. — Ты никогда не узнаешь и ни за что не поймёшь, все пути, которыми я направлял твою участь.

Слуга изогнул дугой бровь.

— Счёт длинный.

— Ты полагаешь, дела пошли в твою пользу из-за того, что ты такой очаровательный? Или хитрый? Или необычайно везучий?

На самом деле Кальдер именно так и думал.

— Очарование ли спасло тебя от убийц Долгорукого при раздаче оружия или два красочных северянина, которых я послал приглядеть за тобой?

Ответа на это у Кальдера не нашлось.

— Хитрость ли выручила тебя в битве, или мои указания Бродде Стодорогу, чтобы с тебя не упал ни один волосок?

А на это нашлось ещё меньше.

— Стодорог? — прошептал он.

— Порой бывает трудно отличить друзей от врагов. Я велел ему вести себя как человек Чёрного Доу. Видимо, он оказался чересчур хорошим лицедеем. Я слышал, он умер.

— Иногда такое бывает, — сдавленно каркнул Кальдер.

— Но не с тобой. — Слово «пока» не было произнесено, но, однако же, прозвучало. — А вспомни свой смертный бой с Чёрным Доу! Удача ли сдвинула равновесие в твою пользу, когда Хранитель Севера пал мёртвым к твоим ногам, или мой старый друг, Входящий-Со-Стуком?

Кальдер почувствовал себя так, словно увяз в зыбучем песке по самую грудь, и лишь сейчас это заметил.

— Он — твой человек?

Байяз не позлорадствовал и не хмыкнул. Он выглядел скорей утомлённо.

— Я знал его ещё со времён, когда его звали Пип. Но большим людям необходимы большие имена, а, Чёрный Кальдер?

— Пип, — пробормотал он, пытаясь сопоставить великана с этим именем.

— Я бы не стал его так звать в лицо.

— Я до его лица не достану.

— Мало бы кто достал. Он хочет принести на болота цивилизацию.

— Желаю ему удачи.

— Побереги её для себя. Она — мой тебе подарок.

Кальдер был слишком занят, пытаясь разобраться в сути.

— Но… Входящий-Со-Стуком воевал за Доу. Почему он не сражался за Союз? Вы бы тогда победили на второе утро и сберегли бы всем…

— Его не удовлетворило моё первое предложение. — Байяз с кислым видом подцепил вилкой немного зелени. — Он доказал свою значимость, вот я и сделал более выгодное.

— Так что, выходит всё это — вопрос расхождения в цене?

Маг устало склонил голову набок.

— А как ты думаешь, что вообще такое война? — Слова медленно потонули в тишине, точно корабль со всею командой. — Есть и много других, у которых свои долги.

— Коль Трясучка.

— Нет, — ответил слуга. — Его вмешательство — счастливый случай.

Кальдер сморгнул.

— Без него… Доу порвал бы меня на части.

— Хорошее планирование не исключает случайностей, — сказал Байяз, — оно учитывает их. Оно позволяет рассчитывать, что каждый выпавший случай станет счастливым. Я не настолько безрассудный игрок, чтобы поставить всё на один жребий. Но на Севере извечна нехватка способных людей, и, признаюсь, ты — моё предпочтение. Ты не герой, Кальдер. Мне это нравится. Сам видишь, каковы они. Ты унаследовал отцовскую хитрость, и честолюбие, и безжалостность, но не его гордость.

— Гордость постоянно донимала меня напрасной тратой усилий, — пробурчал Кальдер. — Прислуживают все.

— Держи это в уме и преуспеешь. Забудешь — что-ж… — Байяз вилкой отправил в рот ломтик мяса и шумно зачавкал. — Мой тебе совет — навсегда оставь вон ту яму с трупами у своих ног. То чувство, когда ты смотрел в неё, ожидая смерти. Отвратительную беспомощность. Зуд по коже в предвкушение ножа. Сожаление по всему неисполненному. Страх за всех, кого покидаешь. — Он радостно улыбнулся. — Начинай на краю той ямы каждое утро каждого нового дня. Помни — ибо забывчивость есть проклятие власти. А не то, однажды ты снова, может статься, заглянешь в собственную могилу. Но в другой раз с менее счастливым исходом. Всё что тебе для этого нужно — лишь разок меня не послушаться.

— Я прожил последние десять лет, преклоняясь то перед одним, то перед другим. — Кальдеру не пришлось лгать. Чёрный Доу оставил его в живых, потом потребовал повиновения, а потом начались угрозы. И гляньте, чем всё обернулось. — Мои колени гнутся легче лёгкого.