Перерождение (СИ) - Артур Прост
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через час, немногочисленным отрядом, наци добрались до сердца Деревни – главной лаборатории. Огнеметчики поливали огнем здание, опаляя его и превращая в черный обуглившийся камень. Но пламени не за что было зацепиться. Обходя здание, бойцы обнаружили, что их ряды значительно уменьшились. Главари подсчитывали оставшихся в живых и посылали разведчиков разобраться с происходящим. Обойдя здание с другой стороны, наци вышли к фасадной его части, увидев открытые створки ворот, разломленный трейлер и залитую кровью и заваленную человеческими останками площадь. Кровавый след тянулся дальше вдоль главной дороги. Наци с осторожностью продвигались к входу в лабораторию. Возвращавшиеся разведчики докладывали, что много братьев-наци лежит изувеченными, много обгоревших и покалеченных. Кто-то убивал их пока они крушили дома и расправлялись с жителями. Отправленные к воротам бойцы сообщили о том, что выставленная охрана исчезла – повсюду кровь и разорванные тела. Самый главный из бойцов направил осмотреть ангар лаборатории. Наци вбежали внутрь и немедленно позвали остальных. Вошедшие бойцы осветили ангар фонарями на своих масках. Груды тел в белых халатах лежали вперемешку с балками, стульями и машинами. Тошнотворный запах крови и разлагающихся внутренностей плотной невидимой взвесью весел воздухе. Но маски защищали бойцов от этой мерзости. Несущие балки и перекрытия ангара были сильно повреждены. Крыша в некоторых частях прогнулась, и куски облицовки свисали с потолка.
Каро сидел в переулке, облокотившись на уцелевшую стену дотлевающего здания. У него тряслись руки, на которые ему страшно было смотреть. Повсюду кровь, тлен и мерзкая вонь. Пожар разогревал воздух и душил легкие едким дымом, спускавшимся к земле. На руки оседали черные снежинки вперемешку с серым пеплом. Холод обманчивой весны, сменился духотой адского пожара бушевавшего на улицах Деревни. Стояла мертвая тишина. Лишь рушившиеся стены и треск огня, доедавшего плоть, дерево и камень. Каро не хватало воздуха – он тяжело дышал, пытаясь вдохнуть как можно больше. Пересохшие губы трескались. Засохшая на коже кровь истончала неприятную вонь. Красный от крови снег блестел в пламени и таял, превращаясь в липкую вязкую жижу. Ее ручейки текли мимо кусов кожи и органов разбросанных и свисающих с домов. Кости людей трескались от жара огня, издавая глухой хруст, эхом отзывающийся в голове. Хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть багровых мазков безумия и оранжево-красных всполохов, устремляющихся на черном дыме к оранжевым облакам. Но Каро не закрывал глаза – он не мог, перед ним стояли женщины и мужчины, санитары, врачи – все через кого он выбрался из лаборатории. Все – через кого он прошел, разрывая, развеивая и раскалывая их черепа. Он слышал как они в ужасе и диком страхе кричат и кидаются в разные стороны, спотыкаясь друг о друга, захлебываются и падают. Все они пытались бежать от него, скрыться от пожирания. Но его злоба была неумолима. Он слышал страх и использовал его против них. Он смотрел им глаза, заставляя биться о стены и самим разбивать себе головы и резать конечности. Он давил ногами их кишки, шагал по ковру из кусков их тел. Его звал страх – страх девочки, которая звала на помощь у дверей лаборатории. Он крушил на своем пути закрытые двери. Хватал орущих профессоров и охранников и комкал их вместе, сдавливая их, превращая в гигантский ком, которым он крушил стены и тех, кто стоял у него на пути. Он вошел в ангар и увидел, как они прячутся от него. Охранники пытались оглушить его электродубинками. У некоторых оказались резиновые электропули, которыми они сумели вооружиться. Но Каро нельзя было остановить. Охрана стреляла, но не в него. Он проникал к ним в разум, и они палили друг в друга.
Каро смотрел перед собой и понимал, что он не может вспомнить ничего кроме того что произошло. Он знал, что находится где-то, где прожил много лет. Улицы, объятые огнем, были ему не знакомы. Все вокруг призрачно напоминало ему о прошлом, которое он разодрал на отдельные куски. Невдалеке раздался не громкий грохот. В переулке через два дома, кто-то пробирался через завалы, распихивая их в стороны. Каро прислушался. Шагов было почти не слышно, они утопали в жиже из снега, крови и пепла. Затаив дыхание, Каро смотрел вдоль улицы, прижимаясь к стене. Страх быть замеченным стучал в ушах. Глухие шаги незваного гостя приближались. У края дома возник человек в черном. Он смотрел вперед, покачиваясь и рассматривая происходящее. Повернув голову вправо, затем налево, где находился Каро, он сверкнул желтыми глазницами. Каро узнал его – это один из тех странных охотников, с которыми он бился. Охотник медленно шел вперед, продолжая подолгу смотреть по сторонам улицы. Он шумно вдыхал воздух и фыркал, чувствуя тлен и разложение, мешавшие обонянию. Желтоглазый замер на середине улицы и уставился в сторону Каро. Снова и снова вдыхая воздух, охотник медленно шагнул в его сторону. Каро уперся руками о стену, готовясь к рывку. Охотник медленно ступал по кровавому снегу. Его желтые зрачки сузились и стали вытянутыми. Как вдруг он дернулся с места, цепляясь когтями за разваливающиеся стены, и рванул что есть мочи вперед. Каро вскочил с места и побежал в ближайший переулок. Охотник бежал за ним, издавая звериный рык. Каро проносился мимо горящих стен, стараясь не задевать их, перепрыгивая через обугленные трупы и останки, он бежал сам не зная куда. Охотник стремительно его догонял. Каро резко менял направление, пытаясь запутать преследователя. Но ничего не получалось, охотник был проворнее – он стремительно менял курс следом за жертвой и издавая звериный вой мчался во весь опор.
Каро выбежал на площадь. Невдалеке стоял разломленный трейлер, возле которого было несколько бойцов наци. Бежать к ним? Или в другую сторону? Каро дернулся с места и побежал в сторону от главной дороги. Наци заметили беглеца и с криком побежали за ним. Желтоглазый, по второй улице, следом. Он поравнялся с Каро и готов был выпустить плеть, чтобы свалить его с ног. Каро слышал звук ревущего мотора. За ним гнались все. Он свернул в переулок на первую улицу и натолкнулся на охотника, почувствовав его холодное дыхание. Желтоглазый выпустил плеть и, насмехаясь над жертвой, оплел его. Каро попытался дернуться, но охотник выбил землю из-под его ног – Каро рухнул вниз. Раздался громкий выстрел. Каро зажмурился, ожидая словить пулю. Но рядом с ним на землю рухнул черный охотник. Опешив от происходящего, Каро вскочил с земли и стал снимать с ног плеть. Он видел, как к нему на большой скорости приближается человек на мотоцикле. Нужно бежать! Каро дернул в переулок. Мотоциклист, выругавшись, пронесся мимо до ближайшего широкого проулка, где смог развернуться и ехать параллельно с Каро. За ним бежали отряды наци. Несколько огнеметчиков стреляли ему в спину залпами огня. Мотоциклист свернул им наперерез и начал их расстреливать. Внезапно у них за спиной возникли еще один мотоциклист. Он достал крупный ствол и начал расстреливать нападавших. Нацисты встретили серьезное сопротивление. В узких переулках их отстреливали как мишени в тире. Они разбегались. Главный из мотоциклистов рванул за Каро, другой задержался, чтобы прикрыть его.
Каро бежал по переулкам. Он слышал, как к нему приближается мотоцикл. Ревущий ровно мотор заполнял все пространство вокруг. Каро свернул на одну из улиц и замер. Мотоциклист стоял в двух метрах от него. Каро попятился назад, но со спины к нему почти вплотную подъехал другой гонщик. Его оружие было убрано. Он остановился. Каро обернулся к первому мотоциклисту – высокорослый мужчина в длинном черном плаще снял шлем и, показывая невооруженные руки, медленно подходил к Каро. Это был Саврасов.
Глава 33. Спасение
Кроберг нервно сжимала руки. Она то и дело потирала ладони, словно пытаясь согреться. В холе было достаточно тепло, но ее кидало в холод. Каждый раз, когда коричневая дверь с табличкой «172 – Канцелярия» открывалась, она вздрагивала. Ее переживаниям не было предела и, чем дольше она ждала, тем усиливалось волнение. Елена уже посматривала на свой идеальный маникюр, вспоминая забытую привычку грызть ногти. Но через мгновение из открывшейся двери появилась Марина. На ее лице сияла радостная улыбка. Кроберг резво подскочила к ней.
- Разрешение получено, - пропищала ассистентка.
Кроберг выхватила папку из ее рук и достала прозрачный электронный лист.
- Завтра заседание. Бумага из церкви помогла, - удовлетворенно чирикала Марина.
Кроберг праздновала победу. Три недели назад она подала прошение в верховный суд по-семейному праву о признании за ней права являться опекуном спасенного ею мальчика под Екатеринодаром. Елена поручила Марине собрать все необходимые доказательства, что у ребенка нет ближайших родственников, и что им никто не интересуется. Это было так. Попавший в аварию школьный автобус вез детей из интерната, где воспитывались отказники. Кроберг считала, что факта спасения мальчику жизни будет достаточно, и ей передадут опеку над ним. Однако за две недели дело не продвинулось. Канцелярия суда не выдавала разрешения на опекунство. Поводом была деятельность Кроберг и ее возможная профессиональная заинтересованность. Но она не сдавалась.