У меня живет жирафа - Екатерина Вильмонт

– Ийка, это все правда? – узнала она голос старшей сестры.

– Ты о чем?

– Как о чем? Это правда, что Ромка ушел к Ольхиной?

– Ее фамилия Ольхина? А я и не знала.

– Ийка, да ты что? Значит, это правда?

– Ага. Ушел. К какой-то дочке… Ну и черт с ним.

– И ты ничего не подозревала?

– Нет.

– Вот скотина! И как у него язык-то повернулся!

– А он мне ничего и не сказал. Он предложил меня своему брату.

– То есть как?

– Очень просто. А Миша ему врезал…

И выгнал.

– Но это же его квартира! Слушай, сестренка, перебирайся в мою. Ты же еще ее не сдала?

– Спасибо, конечно. Но пока он меня отсюда не гонит, а твоя далеко от салона. Миша мне тоже свою предлагал. А вот из гаража он меня попер.

– Вот говнюк! Ийка, приезжай к нам, мама как узнала, все плачет, рвется тебе звонить, но я не даю, говорю ей: «От твоих утешений ей только хуже будет», ты же знаешь маму. Ий, а хочешь, я приеду?

– Да нет, Алин, спасибо. Я работой спасаюсь. Да, кстати, сегодня ко мне в салон Голубев заезжал.

– Обалдеть! Жениться, что ли, надумал?

– Пока вроде нет. Он привез ко мне потрясающую девяностолетнюю старуху. Она заказала вечернее платье.

– Да? А знаешь она кто?

– Нет. Артистка?

– Да ты что! Она какая-то наша супер-супершпионка.

– Серьезно? А ты откуда знаешь?

– От Нинки! Она у меня на дне рождения предложила ему проект, какие-то передачи про разведчиков…

– Как интересно!

– Ий, а может, займешься?

– Чем? – не поняла Ия.

– Не чем, а кем. Голубевым. Я разрешаю. Ты ж по нему умирала.

– Когда это было! И к тому же… у меня в тот же вечер, когда ушел Ромка, закрутилось с Мишей. Он такой хороший…

– Ийка, ну что за вкус! Громила громилой! Хотя он, наверное, хорош в койке?

– В сто раз лучше Ромки. Но он… уехал.

– Поматросил и бросил. Как там у Тимура Шаова было: «…та-та-та бросил, но как матросил!»?

Ия невольно фыркнула.

– Нет, он предложил мне сразу… остаться в Москве, даже вроде работу нашел… Но я не была готова. Но если бы не он, не знаю, как бы я все это пережила… Ой, Алинка, вот с тобой поговорила, мне полегче стало… А ты откуда узнала? Из Интернета?

– Ясное дело.

– И как, говоришь, ее зовут?

– Кристина Ольхина. Здорово красивая девка, двадцать три года, училась в Англии.

– Понятно. Значит, все уже знают.

– А ты надеялась это скрыть?

– Да нет. Просто противно.

– Ийка, а может, все-таки приедешь?

– Нет, у меня сейчас столько работы… Нереально.

– Ладно, сестренка, держись. Все лучше, чем я думала. Твой громила очень вовремя возник. Все, целую, пойду утешу маму. Буду звонить. Но квартиру все-таки не сдавай! На всякий случай!

– Хорошо, как скажешь. Поцелуй маму.

Когда на следующее утро Ия пришла в салон, Аня, рыдая, бросилась к ней.

– Ийка, я все знаю! Увидела сегодня тут твой скутер… Все поняла. Он тебя выгнал из квартиры. Подонок!

– Нет, из квартиры пока не выгнал. Только из гаража.

– А ты почему молчала, тихушница?

– А что, надо было всем хвастаться – меня муж бросил?

– Ну да… А знаешь, что я думаю?

– И что же ты думаешь?

– Что он поживет с ней и начнет потихоньку к тебе бегать.

– Ну уж нет! Я его и знать не хочу! И не съезжаю с этой квартиры только потому, что она так близко от салона. Мне и Алинка предлагала в свою перебраться, и Миша…

– Да? А больше Миша тебе ничего не предлагал?

– Ты о чем? – прикинулась непонимающей Ия. Ей не хотелось никого больше посвящать в эту историю.

– Да он же по тебе умирает, этот Миша. Он пару раз заходил за тобой, и я видела, как он на тебя смотрел.

– Ерунда, – поморщилась Ия. – Да, между прочим, знаешь, кто была эта старуха?

– Ну?

– Суперагент советской разведки!

– Брешешь! А вообще-то… да… похоже.

А ты откуда узнала?

– Алинка сказала. Она дружит с одной теткой с телевидения… А мужик, который ее привозил, оказывается, делает о ней программу.

– А, так он с телевидения, понятно. Ийка, а ты железная леди! Здорово держишься. Я бы уже растеклась в соплях…

– Не могу себе позволить, иначе прогорим.

– Ты сильна, я просто преклоняюсь!

– Да ладно тебе…

Владислав Александрович пребывал в раздражении. Вот вечно я так, даю людям сесть себе на шею. Какого черта мне понадобилось везти старуху к Ие? У нее есть Кира, могли бы вызвать такси и поехать. Мало того, она еще хочет мной распоряжаться. Женитесь, видите ли, на этой девчонке, у нее трагические глаза. Мало ли в Москве девчонок с трагическими глазами, так что ж мне, на всех жениться? Чушь собачья. Даже самые умные бабы бывают такими дурами… Неужто и в девяносто им еще охота вникать в чужие любовные истории? Поразительно!

А Ия и впрямь хороша. Но только я ей абсолютно не нужен. Как, впрочем, и она мне. Да, хороша Маша, но не наша! Тогда почему я все время мыслями к ней возвращаюсь? Почему, увидев берлинского жирафенка, вспомнил о ней, и почти сразу судьба подкинула мне встречу с ней, а потом еще? Я не фаталист, но это же неспроста? Да ну, и в самом деле, о чем с ней говорить? Вот, к примеру, Нина, умная, интересная баба и к тому же явно неравнодушна ко мне, и с ней всегда есть о чем говорить. И по возрасту она мне куда больше подходит. Мне сорок четыре, а Ие двадцать восемь. Шестнадцать лет разницы – это чересчур, а Нине тридцать восемь… Но почему-то сегодня мне приснилась не Нина, а именно Ия… С какой стати? Ладно, не буду с ней встречаться, и все пройдет. Можно, конечно, заморочить ей голову, переспать… Но это как-то нехорошо, некрасиво. А вот переспать с одинокой Ниной – это попросту акт милосердия. Но совершенно не хочется быть милосердным. Ладно, решено, не буду видеться с Ией. Слава богу, она сама приедет к старухе на примерку, а я ни за что в субботу туда не пойду. Ишь ты, она гоняет на скутере… Как-то не вяжется с ней… Интересно было бы взглянуть… А на что тут глядеть? Подумаешь, невидаль – долговязая девица на скутере, чепуха!

И он взялся за работу.

А Михаил тосковал. И беспокоился. Как она там? По телефону говорит, что все нормально, но когда берет трубку, голос у нее какой-то неживой. А когда слышит, что это я, оживает. Неужто я и вправду для нее что-то значу?

И если так, то это счастье. А говорят, не бывает любви с первого взгляда. Еще как бывает! Вот только увидал ее и погиб. А все-таки она меня еще не любит… Любит этого поганца Ромку? Или просто самолюбие уязвлено? Ну еще бы… Каково молодой красивой женщине пережить, что ее бросили ради другой, богатенькой дочки? Даже мне, его брату, от этого тошно, а уж каково ей? Могу себе представить… Эх, был бы я сейчас с ней, наверное, ей было бы легче. Но она же сама не захотела… И это правильно. Она хотела быть честной со мной. Может, когда-нибудь я еще поблагодарю братишку за то, что бросил жену. Хотя шансы мои не очень велики. Она привыкла небось вращаться в модных кругах… А я? А что я? Еще молодой здоровый мужик, с руками, с головой, и вовсе не урод, и я ей определенно нравлюсь… Вот Ромка, он вроде бы по экстерьеру куда больше ей подходит, лощеный столичный чиновник, а что из этого вышло? К тому же я всегда пользовался успехом у баб, и я точно знаю, ей со мной было по-настоящему хорошо. Она меня хотела не только из благодарности. Да, все правильно, мне нужно было уехать, пусть переварит свою беду, пусть соскучится по мне. Конечно, придется перебраться в Москву, сюда она не поедет. Что ей тут делать? А я всегда и везде найду себе применение, мы поженимся, она родит мне дочку… Я почему-то хочу дочку с такими же глазами вполлица, как у моей Ии, и назовем дочку Лия, и у меня будут Ия и Лия… Красиво, черт побери! Вот размечтался, идиот! Рано, брат Миша, мечтать о семейном счастье, рано. А я ведь никогда о таких вещах не мечтал, боялся семейных уз как черт ладана. Здорово же она меня зацепила…