Оружие великих держав. От копья до атомной бомбы - Джек Коггинс

В Корее китайский солдат, ведомый или влекомый ветеранами-коммунистами и фанатиками-офицерами, заставил отступить войска ООН, а затем, серией отчаянных ударов, свел партию к патовой ситуации. В отличие от японцев в 1941 году, обладавших местным преимуществом на море и в воздухе, он сделал это, сражаясь против врага, господствовавшего и на море, и в воздухе. Его противник, помимо этого, имел опыт сражений, был покрыт славой побед и располагал куда лучше вооруженными войсками, чем любые силы, которые союзники могли бросить против японцев десять лет тому назад. Порой отчаянно нуждаясь в боеприпасах, постоянно атакуемые с воздуха самолетами, вооруженными пушками, бомбами, и сжигаемые ужасным напалмом, обстреливаемые артиллерией, огонь которой достигал невиданной во Второй мировой войне плотности (американская артиллерия, поддерживавшая атаку 9-го полка на Блади-Ридж, выпустила более 450 000 снарядов), китайцы устояли в кровопролитной и упорной битве.

И сегодня мы можем быть уверены, что если солдатам Китая придется сойтись на поле брани с очередным противником, то они будут, по крайней мере, столь же физически и морально сильны, но уже лучше обучены и гораздо лучше вооружены, чем те воины, горны которых звучали над залитыми кровью холмами и долинами Корейского полуострова.

ТУЗЕМНЫЕ ВОЙСКА

Пока войска царской России не сошлись лицом к лицу с солдатами воинственной, хорошо вооруженной и отлично организованной восточной державы, многочисленные, тянущиеся на протяжении веков победы и завоевательные походы европейцев (зачастую против намного превосходящих их сил) против воинов с черной, красной, желтой или коричневой кожей прочно воздвигли культ белого превосходства. Забыты были годы, когда арабы, оттоманские турки и монголы угрожали самому существованию западной цивилизации. Миллионы небелых умирали под властью великих колониальных держав – после того, как десятки тысяч их соплеменников пали от шрапнели и пуль. Но когда волны Цусимского пролива еще смыкались над идущими ко дну броненосцами эскадры Рожественского, то ко многим жителям Востока подобно удару молнии пришло осознание того, что долгое владычество Запада подходит к концу. Однако мало кто мог поверить в то, что менее чем через полвека могучая Британская империя прекратит свое существование, а французский трехцветный флаг больше не будет развеваться над Индокитаем, большей частью Африки и даже над самим Алжиром и что почти вся Африка и Азия увидят медленное отступление легионов белых.

За долгие годы колониальной экспансии войска Запада время от времени получали достойный отпор. Отважные воины разных рас погибали с мечом и копьем в руке, защищая свои дома, свои страны, свои туземные законы и своих богов. А поскольку отвага вызывает к себе уважение, племена или расы, которые с особенной яростью сопротивлялись белому человеку, заслужили его восхищение, тогда как к другим, возможно более развитым и культурным, те же белые люди относились с презрением. И часто выживших в таких битвах туземных воинов (склонных воспринимать любых людей, нанесших им поражение, с благоговейным страхом) эти белые люди побуждали служить своим завоевателям. Ведомые белыми офицерами, обученные и вооруженные по европейским образцам, эти наемники завоевывали своим хозяевам новые территории, поддерживали порядок среди своих соплеменников, а порой и держали их в откровенном рабстве. Не были исключением даже гордые и независимые индейцы – одетые в голубые рубахи индейские разведчики и охранники в резервациях сыграли видную роль в завоевании Запада.

Спаги, французская колониальная армия, около 1910 года

Ныне все они уже в прошлом: индусские уланы в тюрбанах, спаги в длинных развевающихся рубахах, чернолицые сенегальцы и жители Восточной Африки в своих красных фесках, узкоглазые аннамиты в конусовидных шляпах из рисовой соломки. Их уже нет в армейских списках и платежных ведомостях вооруженных сил Великобритании, Франции, Бельгии, Германии, Испании, Голландии, а также и Америки, поскольку филиппинские разведчики служат ныне своей собственной стране, как и их коллеги во многих других ставших свободными странах. Они были отважными и живописными воинами, лучшими представителями многих воинственных рас, наводившими страх на их врагов и являвшимися предметом гордости для своих белых офицеров.

Гуркхи

Хотя и весьма трудно выделить в определенном отношении воинов какой-либо этнической группы или расы, но я бы все же сказал, что из всех известных миру наемных солдат гуркхи, жители горных районов Непала, стояли на первом месте в списке славы. В отличие от роскошно обмундированных бенгальских улан или спаги в их словно созданных для кинематографа мундирах, крепконогие гуркхи никогда не были предметом общественного интереса и избегали публичности. И все же звуки их рожков и волынок, а также грохот их ружей был слышен во многих странах, а прах их покоится на пространстве от низин Фландрии и гор Италии до Эль-Аламейна, Багдада и Сингапура. Насколько я могу судить, все солдаты, которые когда-либо имели дело с ними, кроме их врагов, всегда говорили о них с восхищением.

Гуркхи, офицер и стрелок, 1940 год

В отличие от других частей индийской армии гуркхи не имеют никаких связей с Индией. Они происходят из изолированного от мира Королевства Непал и поступают на военную службу в свои собственные полки точно так же, как и другие горцы, швейцарцы, делали это четыреста лет тому назад. Этот горный народ, живущий под сенью Эвереста, имеет индо-монгольское происхождение. Предки гуркхов, или горкхалис, были брахманами или раджпутами[14], вытесненными из Индии мусульманами несколько столетий назад. Они стали самым сильным племенем среди многочисленных поселений горцев Непала, а их раджи правили в столице этого королевства Катманду. Соединение энергичных воинственных раджпутов и более флегматичных, но столь же воинственных монголов породило племя отличных воинов, и, совершенно естественным образом, они переплелись с тибетцами более северных районов (а через них и с китайцами) и с обретающими силу англичанами на юге.

В кампаниях 1814–1815 годов, после многих упорных сражений, в которых противники научились уважать боевые качества друг друга, армии Восточно-индийской компании в конце концов удалось нанести поражение гуркхам в их горных твердынях. Однако мирное соглашение лишь вернуло часть недавно завоеванных непальцами территорий Индии, и, получив себе британского министра-резидента, горная монархия осталась по-прежнему почти в полной изоляции. Ее правитель периода широкого восстания сипаев 1857 года, Бахадур-шах II, оставался верным другом англичан, и его помощь еще больше укрепила отношения между двумя правительствами. Однако все же Непал никогда не находился под прямым британским правлением, и по договору 1923 года он был признан абсолютно независимым.

Обычай нанимать гуркхских солдат восходит к 1857 году, и число их полков было в конце концов увеличено до десяти, по два батальона в каждом. В 1914 году число батальонов в полку было увеличено до четырех, аналогично принятому в британской армии. Как и в других подразделениях индийской армии, туземные офицеры служили в них вместе с британскими офицерами.

Полки, сформированные из гуркхов, были обособленной частью индийской армии, десять полков образовывали гуркхскую границу. В армейских списках они значились как стрелковые полки и носили полную форму темно-оливкового цвета с перекрещенными горнами на эмблемах и черными пуговицами и кантом. Согласно преданиям, это было сделано в память о том, что гуркхи были объединены в одну бригаду с британским 6-м стрелковым полком во время штурма Дели в 1857 году. Примерно в эти же годы – возможно, потому, что гуркхи часто бывали объединены в бригаду вместе с шотландскими батальонами во время пограничных войн 70-х и 80-х годов, – они получили также волынки, так что теперь раскосые монголоидные волынщики важно вышагивают парадным шагом перед батальонной столовой по торжественным событиям. Также, подобно британским стрелковым полкам, которые никогда не принимали участия в сражениях на передовой, у гуркхских полков нет ни знамен, ни штандартов.

Кроме современного вооружения каждый стрелок-гуркх имеет еще и нож-кукри. (Рядовые в британских стрелковых полках всегда именуются «стрелками» – точно так же, как они всегда прикрепляют к своей винтовке сабли, а не штыки – реликт тех дней, когда короткое ружье снабжалось длинным клинковым штыком, напоминавшим саблю, так чтобы общая длина оружия от приклада до острия штыка была равна длине мушкета.) Кукри представляет собой сильно изогнутый нож с внутренней заточкой, который используется как универсальный инструмент, равно пригодный для того, чтобы нарубить дров или снести с плеч голову врага. Слава этого ножа столь велика, что буквально почти каждому человеку приходилось слышать историю «погоди-пока-тебе-не-надо-будет-пошевелить-головой», жертвами в которой выступают афганец, русский, немец, итальянец или японец в зависимости от времени рассказа и повествователя. Сомнения в том, что даже гуркх может снести голову врага столь аккуратно, что тот будет еще в состоянии сказать несколько слов, ничуть не меняют того факта, что враги всегда испытывали стойкую неприязнь к этому оружию; защитники же даже укрепленных пунктов предпочитали оставить их, а не дожидаться атаки маленьких коричневолицых воинов со странными бритвенно-острыми ножами в руках.