Герцог всея Курляндии - Маргарита Полякова

   Тут скоро Сконская война начнется, по результатам которой я планировал поменять границу с Шведской Лифляндией на границу с Лифляндией Русской. Ну и для Курляндии земель немного оторвать. А если Алексей Михайлович решится воевать с Османской империей, то второй фронт он вряд ли потянет. А у меня уже в Дании агенты вовсю работают. Тамошние ястребы горят желанием вернуть провинцию Сконе, утраченную по результатам прошлой войны со Швецией. И пусть ситуация раскачается только к 75-му, предпосылки уже есть. Так что я уже начал свою большую авантюру, и вылет русских из этой схемы совершенно некстати.

   Разумеется, герцог был в курсе всех моих телодвижений. В конце концов, именно он пока глава государства. И ввязываться в международные свары без его ведома было просто нереально. К тому же, Якоб имел гораздо больше опыта и лучше меня разбирался в политике. Все-таки, одно дело - это сухие знания, полученные от учителя (пусть очень неплохого), и совсем другое - практический навык переговоров и сражений. Отцу не слишком понравилась моя авантюра, но он согласился рискнуть.

   - Наверное, мое время вышло, - вздохнул он, прогуливаясь со мной по небольшому парку, созданному рядом с митавским замком. До садов Версаля он не дотягивал, но выглядел вполне симпатично.

   - Прошло? - удивился я. Наш приватный разговор был настолько секретным, что мы специально решили пройтись по парку. Помещениям с нишами, портьерами и ширмами, даже проверенным, мы не доверяли. Шпионы умудрялись подслушивать разговоры даже сквозь воздуховоды и печные трубы. А здесь нас точно никто не услышит.

   - Все то время, пока я правлю Курляндией, я старался сохранить нейтралитет, - объяснил свою мысль отец. - Но теперь никто не соблюдает договоренностей, а в принятии важных решений так спешат, что не успеваешь уследить.

   - Курляндию не оставят в покое. Шведы хорошо нас ограбили, и я уверен, придут к нам вновь. А наш сюзерен не защитит нас, поскольку связан очередной войной. Мне не хотелось бы, чтобы Курляндия вновь пострадала.

   - Пушки, которые ты продемонстрировал, произвели на меня впечатление.

   - Пока их никто не видел кроме мастеров, но тем хорошо платят за молчание, - предупредил я следующий вопрос. - Полагаю, что к началу войны таких пушек станет больше. И их расчеты будут тренироваться. Правда, расход пороха приличный получится. Но я, кажется, нашел выход

   - Покупая у голландцев какой-то хлам якобы на удобрения?

   - Наверняка остальные страны скоро поймут, что это за хлам. И тогда цены на него взлетят, - улыбнулся я, вспомнив свою аферу с чилийской селитрой. Голландцы с удовольствием отдали ее за небольшие деньги, и я заказал еще. - Самое интересное, это сырье действительно можно использовать как удобрение. Но мы потратим ценный ресурс на изготовление пороха.

   - Обходились же как-то.

   - Ну да, благо Глаубер получил азотную кислоту еще 45 лет назад. Но лучше, если у нас будут разные варианты. Пушки нужно осваивать.

   Вооружив своих мальчишек скорострельными, но очень дорогими ружьями, я все свои силы кинул на работу по улучшению артиллерии. И, изнасиловав мозги математиков и мастеров, мне удалось добиться приемлемого результата. Я заимел артиллерию примерно наполеоновского периода. Нет, сначала, как и всякий правильный попаданец, я пытался казнозарядки сделать, но для 17 века этот продукт оказался слишком высокотехнологичным.

   В результате, я представил отцу двенадцатифунтовые пушки, которые могли делать четыре выстрела в минуту. Гладкоствольные бронзовые орудия заряжались с дула и устанавливались на деревянных лафетах, оборудованных подъемным механизмом (довольно примитивным, надо сказать). Ствол имел длину примерно 12-18 калибров. По идее, пушка должна была стрелять чуть ли не на три километра, но возвышение ствола ограничивало дальность стрельбы максимум до 800-1000 метров.

Мои пушки стреляли не только ядрами, но и картечью. Отлита из чугуна, одна к одной, картечь со 150-200 метров могла пробивать кирасы. Пересмотрел я свои взгляды и на охрану артиллерии. Тренировки показали, что количество человек, обслуживающих пушку, напрямую зависит от калибра орудия. Для моих 12-фунтовых красавиц полагалось восемь канониров и семь пехотинцев.

Собственно, скорострельность пушек улучшить было можно, но... не нужно. Ибо ствол пушки разогревается и нужно ждать, пока он остынет. Скорее всего, в мороз этот показатель будет выше, особенно если предварительно облить пушку водой, но это еще нужно проверить. Пока что я не рисковал демонстрировать свое изобретение посторонним. И у меня было всего десять образцов.

   Однако пока время терпело, и желаемые сто штук я успею сделать, как и обучить расчеты. И неплохо бы заодно лишить противника возможности самому стрелять из пушек. Поэтому (вместе с пушкарями) до седьмого пота тренировались и снайперы, получившие лучшие винтовки 17 века. Семейство Исаевых превзошли сами себя. И хотя оружие получилось чудовищно дорогим, я не поскупился на изготовление ста штук. Пусть стрелки выбивают вражеских офицеров и пушкарей.

   - Побывал я в Виндаве. Посмотрел на то, как строится новый флот, - поделился отец. - Похоже, ты действительно уверен, что война скоро.

   - При датском дворе есть наши люди, - пояснил я. - Так что я не сомневаюсь, что война будет. Но нам нужно, чтобы шведы увязли в этой самой войне как можно глубже, чтобы им было не до Курляндии.

   - Твой брат увлечен кораблями. И рвется в дальнее плавание, - вздохнул Якоб.

   - Когда война на пороге? - удивился я. - Нет, наш флот должен поддержать Данию. Отец, вы же знаете, на каких условиях мы договариваемся.

   - Да, договор против шведов и брат короля в мужья нашей Амалии. А от нас в качестве приданого оружие, деньги, и флот, который будет сражаться на их стороне, - кивнул Якоб. - Кристиан, насколько я знаю, согласился, так что сейчас идут переговоры о деталях. И если все сложится, уже в следующем году Амалия отправится к будущему мужу.

   - А Карл Якоб разведает будущие места битв. Кажется, он сошелся с Мишелем Баском? С тем, который Маракайбо грабил в компании с Олоне?

   - Пират, - поморщился герцог. - Но дело свое знает.

   - А что с невестой для Фердинанда? - полюбопытствовал я. Последние сведения о происходящем при русском дворе до меня еще не дошли.

   - Предварительно московиты согласны. Но они любят затягивать переговоры. Даже когда все ясно. Так что пока идет переливание из пустого в порожнее. Мы настаиваем, чтобы Фердинанду показали всех принцесс. Пусть он сам делает выбор. Портреты сам знаешь, слишком много лгут. Мы и так уступили московитам слишком во многом.

   - Матвеев и Милославский должны нас поддержать, - прикинул я. Матвеев вообще сейчас в фаворе. Как же: сам царь женился на его воспитаннице.