Чужая тропа - Алёна Сергеевна Дубровская

– Да, конечно, я помню об этом, учитель!

Так вот, Созимо – время пришло.

– Что я должен сделать?

– Убить Каталину. Ту самую вожатую из лагеря, в котором ты был в прошлом году. Но ты должен убить ее по-особенному. Не как обычно. Прости, – учитель улыбнулся. – Она будет исключением. К сожалению, ты не получишь от нее никакой полезной информации. Но это убийство не для тебя, а для меня. Это будет твоя благодарность за обучение.

– Хорошо, учитель. Я обещаю, что сделаю это.

– Спасибо, Созимо. Тогда слушай…

* * *

Этот вечер. Будничный смазанный вечер. Что мог Аркадий рассказать о нем? Немного. Какие-то блики, ощущения, эмоции… Тусклый свет от фонарей, темные силуэты проходящих мимо людей… несколько ярких пятен, всплывающих в сознании. И страх. Пробирающий до костей, холодный, словно пришедший откуда-то с края вселенной страх. Он не отпускал Аркадия ни на миг с тех самых пор, как тот понял, что Кэтрин пропала. Пожалуй, чувство, наполнившее его как стеклянную вазу водой, было единственным, о чем Аркадий мог внятно рассказать. Да, он отчетливо помнил, как шел до работы Кэтрин, как ждал ее у главного входа, как начал волноваться, потому что она задерживалась… Ведь она никогда не задерживается… Она всегда приходит вовремя… Далее картинка меняется, и вот он уже запыхавшись стоит озирается в ресторане, в поисках знакомой фигуры… Снова детский сад и корявый допрос охранника о том, покидала ли Каталина детский сад. Покидала. Уже больше часа назад. Далее что-то смутное, очень похожее на его сны. Сумрачные улочки города и собственный голос, истошно выкрикивающий ее имя. Вот он уже в их квартире, но и там не находит заветной фигуры. И все это время звонки… звонки… звонки… На ее отключенный мобильник. Картинка сменяется, и он уже в полицейском участке. Как-то забавно, даже смешно пытается объяснить полицейским на жуткой смеси английского, испанского и русского то, за чем он к ним пожаловал. Его усаживают. Слушают. Вроде бы даже понимают. Да, точно. Они спросили ее имя. Значит все в порядке! Ее найдут! Должны найти… Ему протягивают стакан воды. Спрашивают откуда он ее знает, кто он ей и откуда приехал в их края. Аркадий терпеливо отвечает на все вопросы, жадно выпивает всю воду. Ему приносят еще… и еще, а он все никак не может напиться. И замолчать он тоже не может. Он все говорит и говорит… ох! этот несмолкаемый англо-русско-испанский радиоприемник! Он теребит какую-то бумажку в руках, рвет ее на части, а потом встает и ходит взад-вперед по полицейскому участку. Его пытаются усадить обратно. И – да – он послушно усаживается, но на какие-нибудь полминуты. Затем, снова встает и надоедает полицейским своим шарканьем по казенному полу. А потом к нему подходит человек. Наверное, медик… Да точно медик. Кто еще будет ходить в эдаком экставагантном белом халате? Что-то сует ему в руки, говорит запить водой. Нет! Аркадию это не нужно. Нет, спасибо! Он не будет этого пить… Ему нужно найти ее, и если никто здесь не может ему помочь, он просто уйдет! Но не надо его ничем пичкать, с ним все в порядке. Абсолютно! Просто дайте ему пройти к выходу. Он сам займется поисками! Его хватают за руки и что-то пытаются сказать. Из всех слов он разбирает лишь одно – нашли. Ее нашли! Как она? Где она? Когда я смогу ее увидеть?! Его успокаивают, усаживают на стул, как маленькому объясняют что-то. Но он не хочет слушать, он просто хочет увидеть ее и поскорее! Его провожают к какой-то машине и сажают на заднее сиденье. Дорога. Яркие фонари на темной улице мелькают, оставляя блики в глазах. Это продолжается вечность. Но вот его провожают в белое здание, с белыми стенами и с людьми в белых-белых халатах. Они открывают перед ним одну из дверей, и он наконец то видит ее.

– Она жива?! – восклицает он.

– Тише вы! Жива, но без сознания…

Он облегченно садится на один из табуретов в ее комнате и моментально засыпает. Просто проваливается в сон, который не сулит ничего, кроме долгожданной и благоговейной пустоты.

* * *

– Она все еще без сознания? Когда она проснется? – допекал Аркадий медиков с самого раннего утра. Он проспал всего каких-то несколько часов, а потом снова вскочил и принялся делать хотя бы что-то, потому как его возбужденное сердце с жаром гоняло кровь по артериям и венам, не давая сидеть на месте.

Адреналин, разлившийся в его организме в тот момент, когда возможная потеря близкого человека пошатнула его, все никак не хотел испаряться, а потому всем врачам, причастным к лечению Кэтрин предстоял тяжелый денек.

– Сядьте и успокойтесь. – терпеливо надавил на плечи Аркадия главврач. – А еще лучше – идите домой. Здесь ей помогут. А вы только под ногами мешаетесь и раздражаете персонал.

Аркадий замолк и уселся на стул. Домой он определенно не собирался. Он вообще больше не планировал отпускать Кэтрин одну куда-либо, будь это работа или поход с подружками в кино. Подумать только! Солнце еще не успело закатиться за горизонт, куча людей сновали на улице, а она умудрилась попасть в передрягу. Тот, кто сотворил с ней это, очень пожалеет о содеянном поступке! Руки Аркадия сжались в кулаки с такой силой, что костяшки пальцев побелели, а слегка отросшие ногти впились в нежную кожу ладней. Может быть, Кэтрин знает, кто это был. Тогда задача максимально упростится.

Аркадий очень надеялся, что проблем со здоровьем у Кэтрин не возникнет.

После всего того, что она пережила. Врачи просто сказали, что ее накачали наркотиками. Информации от полицейских тоже было немного. Преступник подкараулил ее у выхода из садика и привёл ее в бессознательное состояние. Его спугнул мужчина. Преступник скрылся из виду, оставив жертву, а мужчина вызвал полицию и скорую помощь. Вот и все, что рассказали ему стражи порядка. Аркадию очень хотелось поговорить с этим мужчиной, но ему почему-то не давали никакой информации о нем. Оставалось только ждать. Вечером врачам все -таки удалось выставить Аркадия за пределы больницы, и следующие два дня он промаялся дома, почти не завтракая, не обедая и не ужиная. Сон к нему тоже не шел. Он дремал перебежками, глотая таблетки и жмуря глаза, старался вызвать морфея, но безрезультатно. Он пытался читать книгу, но не видел слов, пытался смотреть телевизор, но взгляд устремлялся сквозь экран, пытался сесть за работу, но…какая работа, когда мысли витают далеко от