Златорогий череп - Бабицкий Стасс

Тут он взглянул на нижнюю полку шкапа.

– Здесь дощечки! – сказал сыщик громким шепотом.

– Шкап заколочен?

– Нет, это старинная летопись с деревянными страницами.

– Что в ней написано? – Крапоткина повисла на подоконнике и с любопытством заглядывала в павильон.

– Не могу разглядеть. Сейчас достану на свет… Заперто! И замок такой, что язычок не подденешь. Ладно, пойдем другим путем…

Снял пальто, прижал к стеклу и разбил его локтем. Осколки звякнули, посыпались, но в целом вышло негромко.

– Только бы пальцы не порезать, – он осторожно вытащил три деревянные таблички, размером чуть шире обычной книги. – Та-а-ак… Глаголица. Или шифр какой-то? Буквы поистерлись, ничего не разберешь… Надеюсь, эта штука дорога внукам Сварога. Заберем с собой. За ней Глебов приедет. Спускайтесь и держите наши трофеи, а я пока перелезу.

Мармеладов спрыгнул на вытоптанный снег под окном, отряхнул пальто от крупинок стекла и надел. Потянулся за дощечками.

– А ну-ка, живо вертайте назад чего покрали!

Анна вскрикнула от неожиданности. Злющий сторож подкрался со стороны особняка, а с ним еще двое. И все, как назло, с ружьями.

– Врасплох застали. Молодцы, нечего сказать, – шепнул сыщик и перешел на французский, надеясь, что среди лапотников этот язык не знает никто. – Inutile de résister. Nous sommes à dix pas. Même si dans le même temps nous attaquons, nous avons une grande chance de frapper à deux, le troisième temps de tirer. Et sur une telle distance il est peu probable de rater[19].

– Que devons-nous faire? – губы не дрожали, Анна не боялась или делала вид, но говорила беспечно, будто спрашивала совета, покупая шляпку. – Il suffit de donner à ces placage et de s’en aller?[20]

– Ce n’est pas le fait de nous dévaloriser. Ces assassins ne veulent que nous traîner devant le marbre de l’autel et nous brûler, sans attendre personne[21].

– Alors comment allons-nous agir?[22]

– Gagner du temps, jusqu’à ce que l’occasion se présente[23].

– Tu y arriveras?[24]

Привратник нервно переступил с ноги на ногу.

– Вы энто прекращайте! Говорите так, чтоб я понимал. А то пальну без упреждения… Что забрали из домика?

– Лубки, – Мармеладов поднял доски над головой, чтоб все их разглядели.

– Какие ж то лубки? – удивился один из сторожей. – Картинок нет, токмо закорючки…

– А он, Сёмка, изрядный враль, – сплюнул привратник. – Давеча брехал, что тайный советчик. Хех! Нешто ж мы советчиков не видали? И тайных, и действительных. Ни у кого худого брюха не водится. Такое лишь у прощелыг бывает. Слышь, тайный, ты энто… Бросай дощечки на землю.

– Нельзя, – вздохнул сыщик. – Сыро очень, и грязи полно. Моментально испортятся доски, а барин ваш осерчает.

– Что нам барин?! – хмыкнул третий слуга. – Повизжит свиньей и успокоится. Не выгнет же спину розгами, в сам-деле.

– А коли барыня узнает? – грозно спросила Анна.

Удали у сторожей поубавилось, они скомкали ухмылки и засунули глубоко за пазуху.

– Ладно, Сёмка… Поди и отыми лубки.

– А можно заодно по харе съездить?

– Чего ж нет?! Валяй.

– Уж наваляю, не сумлевайся, – глумливо осклабился слуга.

Он сделал пару шагов, выставив ружье перед собой.

– Берите, берите! – Мармеладов сложил дощечки горкой и вытянул руки, словно встречая дорогого гостя хлебом-солью. – Не менжуйтесь, я же вас не укушу.

И прибавил, даже не посмотрев на свою спутницу:

– Quand il arrive à portée de tir, cache toi derrière mon dos[25].

– Эй, ты сызнова? – взбеленился сторож. – Вот я тебе…

Сыщик резко отпрыгнул вправо, напугав Сёмку, и оказался аккурат между ним и злыднем, мешая тому стрелять. Слуги дернулись вперед и вбок, на ходу щелкая затворами. Мармеладов швырнул деревяшки в снег, нисколько не переживая об их сохранности. Еще один прыжок. Вырвал ружьишко из вялых пальцев остолбеневшего лакея, завернул ему руку назад, вынуждая скрючиться от боли, и снова поставил на линию огня. Анна подхватила дощечки и юркнула за этот живой щит.

– Стрельни в воздух, Михалыч! – застонал Сёмка, пытаясь вырваться из цепких рук сыщика. – Услышат в усадьбе, сбегутся на подмогу.

– Нет уж! Я лучше советчика завалю.

– В Семена попадешь! – предостерег третий слуга.

– На пяти шагах? Смеёшь-си? – привратник сощурил глаз, прицеливаясь. – А ежели впрямь в нашего бедокура первый заряд попадет, так у меня и второй ствол не пустой.

– А-а-а-а!!! – «живой щит» брякнулся в обморок от страха и потащил за собой Мармеладова. Тот упал на колени, пытаясь закрыть собой Анну, но понимая – бесполезно. В ушах зазвучал голос мавританки: «двое из тех, кто сейчас в этой комнате, умрут в один день и не своей смертью». А ведь Крапоткина в тот миг стояла за коврами…

Неужели этот день пришел так быстро?

– Вперед, бессмертные! Не щадить никого!

Сначала на привратника упала черная тень. Секунду спустя два кованых сапога ударили его в грудь, вышибая дух и опрокидывая навзничь. Митя, спрыгнувший с крыши, подхватил упавшее ружье и шарахнул прикладом третьего сторожа, прямо между выпученных от изумления глаз.

– Уф-ф! Ненавижу повторять «а я предупреждал», – сказал почтмейстер, тяжело дыша, – но ведь и впрямь предупреждал.

– Ты как… здесь? – сыщик не находил слов. – Что за… чудеса?

– А можно ли считать чудом мое вечное упрямство? – Митя помог приятелю подняться на ноги. – Ты вчера про усы и подзорную трубу пошутил, и – представь себе, – не шли эти слова из моей головы. Уснуть не мог. Лежал и вспоминал, где моя старая подзорная труба? Вроде в походном сундуке хранится, на дне. Часов до двух ночи ворочался, а потом не выдержал. Встал, нашарил трубу. Смотрю на нее и понимаю: а ведь я тоже могу незаметно наблюдать за твоей встречей с незнакомкой и, если что пойдет не так, выручить из беды. Собрался моментально. Одолжил жеребца в гусарском эскадроне – ты знаешь, мне там доверяют резвых скакунов. Примчался сюда за пару часов до рассвета. Перелез через забор, если встать на седло, то со спины коня как раз удобно перемахнуть. Осмотрелся и понял, что с крыши этого павильона березовая роща – как на ладони, а меня из-за зубцов никто не приметит.

– Чего же раньше не появился? Или нарочно ждал до последнего, чтобы выход на сцену получился более эффектным?!

– Что ты, братец! Все не так получилось. Просто я пока вас ждал – замерз люто. Закутался в шубу покрепче. Выпил для сугреву водки из фляжки. Потом еще. Сморило меня после бессонной ночи, – Митя смутился. – Только от крика барышни пробудился и, как оказалось, вовремя. Кстати, представь нас, а то неловко…

– А вы знакомы, – ухмыльнулся Мармеладов. – Это г-жа Крапоткина.

– Да неужто?! Девица с гвоздем? – Митя приложил руку к груди, где остался след от былой раны.

– Она самая.

Анна успела поднять деревянные таблички и стряхивала с них снег. Набросить на лицо вуаль, чтобы спрятать пылающие щеки в ее спасительной паутине, не было никакой возможности.

– Не могу передать, сударь, как я рада, что вы тогда… Остались в живых…

– Поверьте, моя радость в этом вопросе ничуть не уступает вашей… Ладно, чего старое поминать? – вздохнул почтмейстер и тут же набросился на Мармеладова. – А ты чего оружия не взял?

– Я взял шпагу! Но забыл возле шкапа, когда дощечки вытаскивал. Сейчас достану, – сыщик перемахнул через подоконник и исчез в павильоне, но вскоре вернулся, уже с тростью. – Давайте выбираться отсюда, пока сторожа не очухались или другие не набежали. Говоришь, в эскадроне коня взял? Он где-то неподалеку? Это хорошо. Даму в седло посадим, а сами пешком пойдем. Пока извозчика не встретим.