Дети компрачикосов - Игорь Пронин

– Многие погибнут, - мрачно предрек Корнелий. - Подумай еще раз, клянусь Мертвой Землей!

– Я чувствую, что думать поздно. Я вообще не знаю, к чему все это затеваю, но если нам суждено сделать свободный поступок - то только сейчас.

– Для большинства это не будет свободным поступком, - вздохнул гном.

– Значит, такова судьба. Не ворчи, пожалуйста. Нинон! - Топус тронул сосредоточенную арахну. - Что там?

– Я бы начинала! - Глаза Нинон горели. Она вернулась в информационные сети и теперь чувствовала себя полноценной, нужной. - Хозяева возвращаются!

Если бы гром сейчас прогремел в лагере, Топус и Корнелий остались бы куда более спокойными.

– Что ты сказала?!

– Эскадра компрачикосов выскочила из подпространства и уже вступила в бой! Их меньше, но федераты совсем этого не ждали! В космосе творится ад! Расскажем всем?!

– Ни в коем случае! - Топус даже прикрыл ей рот широкой ладонью. - Никаких «хозяева возвращаются», это все испортит. Что-то я не верю, что федераты отдадут Эллию назад компрачикосам, если уж один раз ее нашли. А вот бой и суматоха нам на руку. Начинаем.

Он поднялся и почесал между рогами. Кентавр, внимательно следивший за фавном, кивнул и подошел к наряду, дежурившему у дверей.

– Я хочу выйти подышать.

– Отойди! - потребовал солдат. - Сказано же: ведите себя тихо, и…

– Здесь воняет! - загремел кентавр, и все, кто спал неподалеку, начали подниматься. - Здесь страшно воняет! Я хочу выйти!

– Лейтенант! - Солдат пятился перед огромным кентавром. - Лейтенант, сэр, этот парень не хочет слушать!

Лейтенант, задремавший на посту, отлепился от стены и, быстро подойдя вплотную, ударил кентавра электрошокером. Жеребец повалился, едва не придавив солдата.

– Всем спать! - гаркнул лейтенант. - Ничего интересного тут нет, спать!

Однако к нему уже шли еще несколько кентавров.

– Мы хотим выйти! Здесь воняет!

По лагерю прокатился шепоток, в каждой группе народцев кто-то поднимался, чтобы лучше видеть, многие спешили подойти ближе.

– У федератов теперь будет время проснуться, подготовиться, - пожаловался неугомонный Корнелий. - Надо было сразу навалиться.

– Ты когда-нибудь дрался с людьми? - тихо спросил фавн.

– Я-то нет, но кентавры…

– Тоже никогда. Те, кто смог переступить через установку - мертвы. Они не коммандос, а мы не генштаб.

– Хозяин! - позвала Нинон и тут же смутилась. - То есть Топус… Мы нашли подходящие места, где можно добраться до их проводки. Гоблины говорят, что могли бы разобрать стены за полчаса, если им не будут мешать. Тогда сядем на все их линии прочно, не выковыряют.

– Пусть попробуют, - без особой надежды согласился Топус. Он сомневался, что у народцев есть столько времени на единственную попытку. - Передай: пусть брауни делают, что обещали!

Пока арахна через сеть федератов связывалась с подключившимися к ней родственниками, Топус наблюдал развитие истории с кентаврами. Уже трое лежали без движения, а перед испуганными народца-ми выстроилась шеренга бойцов с электрошокерами. Все остальные полукони, создавая как можно больше давки и паники, шли через лагерь на выручку. Во всеобщем гаме Топусу пришлось знаками показать арахне: давай, пора!

Арахны знали о сетях куда больше, чем об окружающем мире. Системные администраторы федератов мгновенно оказались не у дел. Перекрывая шум, из громкоговорителей раздался голос полковника Брайана - среди файлов федератов было достаточно его записей, чтобы сгенерировать любую речь.

– Всем тройкам спуститься в зал! Всем тройкам спуститься в зал! Использовать только электрошокеры! Оттесните уродов к дальней стене, поднажмите, парни!

Топус усмехнулся, представив себе лицо полковника в этот момент. Услышать самого себя, отдающего глупейшие команды - это прекрасно!

– Что ты ржешь, козлоногий?! - перекрывая гам, закричал Корнелий. - Они уже косят наших десятками! Эти дубинки всех просто выключают!

– Значит, пора!

Топус рванулся вперед, и вслед за ним заработали ногами готовые к заварухе фавны.

– Нас бьют! Они нас бьют! Перебьют всех! - кричал он, не особо заботясь о том, по кому шагают его копыта. - Надо разбегаться!

Он и сам удивился, что его выкрики тут же подхватили не только фавны, но и многие другие. Через минуту он оказался в окружении брауни и вдруг понял, что просто не может двигаться дальше. Крохотные, но жилистые человечки спаялись в одну копошащуюся массу и давили, давили вперед. Безрезультатно - образовался затор. Вокруг озлобленные лица с вытаращенными глазами, крики боли, слезы… Если Топус хотел паники, то ему это удалось. Но почему толпа не сметает заслоны федератов?

Сверху вдруг появился Корнелий, который добрался до приятеля прямо по головам. Он ухватился за рог фавна и свесил вниз окровавленное лицо. Топус не сразу разобрал, что он пытается прокричать: - Мы не можем нападать на людей, а федераты не отступили! На мгновение перекрыв ревом даже общий гам, Топус сумел подтянуться и, как и Корнелий, оказаться над колышущейся массой народцев. Федераты, плотно сцепив руки и выставив шокеры, заслоняли ворота, медленно отступая. На балкончики снова поднимались стрелки, они уже высматривали вожаков. «Но почему?! Ведь полковник приказал всем спуститься… Арахны подвели?»

Действительно - теперь, похоже, вновь командовал Брайан. Еще немного, и все будет под его полным контролем, арахны не сумели удержать позиции. Толпа, сейчас лезущая к воротам, в таком же ужасе откатится назад, и второй раз ее не поднять. Народцам поколениями вбивали простой инстинкт: никогда не трогать людей, и только некоторые кентавры в ярости умели его преодолевать. Только некоторые…

Чуть раньше Топуса все понял Илан, которого толпа давно уже унесла вперед. Его бы вовсе задавили, не сумей нимф забраться на рычащего в ярости от такого обращения кентавра. Полуконь давно бы избавился от седока, но пока отбивался от остальных, желающих спастись на его спине. Илан видел, как федераты бьют и бьют шокерами совершенно не сопротивляющихся, визжащих огородных гномов, оказавшихся в первых рядах. Они не могли сражаться с людьми.

– Не люди! - закричал вдруг Илан и встал на зажатом со всех сторон, а оттого неподвижном крупе кентавра. - Не лю-ди! Не лю-ди!

Вряд ли многие поняли, что именно кричит нимф. Но когда разум бессилен контролировать ситуацию, когда психика на грани полного срыва, нужно зацепиться хоть за что-то. Три ритмичных слога повторяли все больше и больше визжащих, рычащих, хрипящих глоток. Через минуту весь лагерь сотрясался от общего скандирования: «Не-лю-ди!»

И все изменилось. На руке одного из федератов повис впившийся зубами гном, другого повалили, третьего ударили головой в живот. Еще прежде, чем они схватились за бластеры, волна разнообразных живых существ накрыла несколько десятков людей, которых не считала более людьми. С балкончиков открыли огонь, стрелки получили приказ бить самых крупных. Слишком поздно - разрывая тех, кто был ее частичками, о металлические столбы, толпа шла через ворота. Лагерь лишился большей части своих обитателей. Но не всех.