Травница, или Как выжить среди магов. Том 2 (СИ) - Татьяна Юрьевна Серганова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но почему?! — возмутилась я, мысленно уже составив план по захвату чужой территории и разграблению огромных запасов вредного профессора. У меня даже руки зачесались от желания проверить его личную коллекцию ингредиентов.
— Потому, — сухо припечатал Себастьян.
«Исчерпывающий ответ. А главное, какой развернутый и аргументированный», — мысленно посетовала я, но вслух ничего не сказала.
Наконец мы закончили спуск и, миновав четыре пролета, попали в длинный коридор.
— Нам сюда, — махнул рукой муж, поворачивая направо и входя в первую же дверь.
Моему взору действительно предстала аудитория. По-настоящему большая. У стены слева от входа располагалась кафедра, с которой удобно читать лекции, рядом преподавательский стол и огромная, где-то три на три метра, доска для записей. Сразу возник вопрос, как на ней писать. С помощью лестницы?
Повернув голову направо, я обнаружила ряды парт, амфитеатром уходившие вглубь помещения. Едва ли не к самому потолку, который, кстати, находился очень высоко. Страшно представить, сколько студентов могла вместить эта аудитория. Сотню? Две? Три? Или все пять?
— Итак, начнем, — подал голос Себастьян, проходя вперед и становясь за кафедру. — Срок обучения в академии семь лет. Пять лет теории и два года практических занятий, после которых следует защита дипломной работы. Ты будешь обучать с первого по пятый курс. Здесь учебники, — он указал на гору книг и бумаг вперемешку, занявших практически все пространство стола, — методички по обучению, планы лекций, отчетная документация и ведомости оценок.
— Какая документация? — растерянно переспросила я, направляясь к столу. И чем ближе подходила, тем больше казалась эта куча.
— Отчетная, — хмыкнул муж, усаживаясь на стул и вытягивая вперед длинные ноги. — Или ты думала, что преподавание — это легко? Вышла, рассказала, что хотела, задала вопросы, сварила зелье и все?
— Нет, конечно, — фыркнула я, проходя вперед и касаясь пальцами первых парт.
Хотя, если честно, примерно так я и думала. Конечно, травология и зельеварение считались сложными науками, требующими больших знаний, но практические занятия всегда стояли на первом месте. А меня их лишили.
— Преподавание включает в себя не только передачу знаний, — принялся рассуждать Себастьян, — но и большую ответственность и много-много работы. Есть четкий, строго регламентированный план занятий, которому ты должна следовать. Методички по преподаванию, учебники, конспекты. Вопросы, которых ты должна коснуться. А есть те, которые озвучивать рано.
— Дай угадаю, все это придумал Вайлдери? — произнесла я, взяв в руки первую попавшуюся тетрадь.
— Он переработал и дополнил старые учебники, на их основе создал свои. Как и я. Не все, конечно. У нас есть и старые учебники, но много и новых. Наука не стоит на месте.
— Ну в твоей компетенции я не сомневаюсь, — протянула я, быстро пролистывая тетрадь, — но вот к работе Вайлдери у меня есть вопросы.
— Тебе придется оставить их при себе. Ты временный преподаватель, Шанталь, — напомнил Себастьян.
— Понятно. — Положив тетрадку на место, я повернулась к нему. — Что ж, давай, вводи меня в курс дела.
И началось!
Хотите знать, сколько раз за часовую лекцию, которую мне устроил дотошный супруг, я пожалела о решении стать преподавателем? Да раз сто! Впрочем, это были краткосрочные приступы паники, которые быстро сменялись упрямством, здоровой злостью и настойчивым желанием доказать, что я справлюсь. Нет, не мужу, не студентам или профессору Вайлдери. В первую очередь себе.
Неизвестно, сколько бы это продолжалось, поскольку Себастьян явно не собирался останавливаться, но его неожиданно прервали.
— Доброе утро! — громогласно поздоровался ректор, входя в аудиторию. — Надеюсь, не помешал? — Он лукаво посмотрел на меня сквозь прямоугольные очки.
Профессор Сантей, он же ректор самой известной и престижной академии в мире, выглядел точно так же, как в нашу первую встречу. Одет был в темно-синий костюм, синюю рубашку с крупным сапфиром у ворота и накинутую на плечи мантию насыщенного чернильного цвета. В руках держал черную трость с серебряным набалдашником. Длинные седые волосы собрал в хвост, оставив лишь пару прядей обрамлять худое лицо с короткой аккуратной бородкой. Учитывая гладкое, без единой морщинки лицо и ясные светло-серые глаза, я бы не взялась определять его возраст. Но, скорее всего, перевалил за сотню.
— Доброе утро, профессор Сантей, — произнес Себастьян.
— Здравствуйте, — тихо отозвалась я, моментально расправив плечи и встав по стройке смирно. Начальство как-никак. И не только мужа, но теперь и мое.
— Леди Конте, я безумно рад, что вы приняли мое предложение и согласились заменить профессора Вайлдери до его… — последовала небольшая заминка, — возвращения.
— Это вам спасибо за предложение, — с улыбкой ответила я.
— Жаль, конечно, что вы отказались от проведения практических занятий, — посетовал ректор.
Я продолжала улыбаться и даже глазом не моргнула, хотя безумно хотелось повернуться и очень выразительно посмотреть на своего дражайшего супруга. Не убить, а просто посмотреть. Вдруг у него совесть проснулась.
— Шанталь — человек, а студенты весьма… нестабильны, — совершенно спокойно проговорил Себастьян. — Мы не хотим рисковать.
«Очевидно, совесть не проснулась. Ясно».
— Разумно, — кивнул профессор Сантей. — Но я надеюсь, что когда ситуация стабилизируется, вы все-таки обдумаете мое предложение.
— Непременно, господин ректор, — поспешила сказать я, пока Конте не выдал очередное категоричное «нет».
Что бы он там себе ни думал, нельзя заниматься травами и зельями без практики. Нельзя!
— Очень рад. Думаю, вы уже ввели вашу супругу в курс дела, Себастьян?
— Практически.
— Хорошо. Вашу мантию уже принесли? — А этот вопрос он адресовал мне.
— Мантию? — удивилась я.
— Да, — ответил за меня супруг.
Обернувшись, я увидела, что он направляется к кафедре и достает откуда-то из-за нее красивую мантию из синего бархата.
— Она теперь ваша, леди Конте, — улыбнулся ректор.
Себастьян галантно помог мне накинуть ее на плечи. Несмотря на мягкость ткани, мантия оказалась достаточно плотной и тяжелой. Но мне была приятна эта тяжесть, благодаря которой я чувствовала себя важной персоной. Настоящим профессором.
— Вам очень идет, леди Конте, — сделал комплимент профессор Сантей. — Рад, что вы здесь. Обязательно зайду ближе к вечеру узнать впечатления о первом дне занятий. А теперь прошу простить, мне пора.
Ректор удалился, а я медленно повернулась к мужу и очень выразительно прищурилась.
— Не начинай, — буркнул Себастьян, вновь устраиваясь на стуле.
— Ты отказался от практических занятий?
— Мы отказались, — упрямо поправил он. — Мы, Шанталь. А будешь настаивать, откажемся и от лекций.
— Это угроза? — нахмурилась я.
— Предупреждение, — совершенно невозмутимо отозвался
