Хозяйка Горячих ключей - Марьяна Брай

— Конечно, душенька, приезжай, тем более не наш-то дом, а ваш тоже. Вот от этой станции земли-то и начинаются. А дорога, она, как мне Макар объяснил, вся принадлежит Империи, - широко улыбнувшись, ответила женщина лет сорока.

— Стой, стой! – Саша бежала за санями, путаясь в полах длинного пальто и платья. Снега даже на дорожке, которую явно часто прочищают, все равно было много. - С вами поеду, даже не сопротивляйтесь. Я удержусь. Вот, хотя бы тут могу, - указала Саша на два больших «узла» с тряпками.

— Ну, коли настаиваете, барыня, значит, поехали, - хмыкнул бородатый в дохе, пошитой из совершенно разных кусков меха. Одна передняя половина была белая в крупное черное пятно, вторая рыжеватая с опалиной, а зад почти черный.

— Из коровы шуба-то? – усевшись, Саша дождалась, когда тронутся, покачалась, чтобы проверить устойчивость груза под ней и повеселела.

— Из ней, а из кого еще-то тут шить? – мужичок засмеялся. А они тем временем въехали на дорогу, которая проходила по узкой вырубке, и с обеих сторон высились ели такой высоты, что захватывало дух.

— Не больно-то тут и высоко, значит, коли такие елки высокие растут? – вслух озвучила она свои мысли.

— Конечно, горы то вы перемахнули, а тут считай, уже на понижение, да и место такое, что долина в межгорье. Такого еще поискать надо! – мужик гордился этой красотой, словно сам ее тут создал. Так себя обычно ведут местные.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— А что там, внизу? Ну, там, ниже к морю? – закинула Саша удочку, понимая, что там, где в ее мире Грузия, здесь может оказаться и Турция. Историю Светлана Борисовна хорошо знала, но кто их знает, местных царей может и отдали земли, которые турки так страстно желали!

— Княжества грузинские. Туда лучше морем ехать, или берегом. Через горы-то больно сложно. Вот батюшка ваш и сделал великий труд – самый тяжелый путь дороги железной возвел.

— А он что, и дальше хотел? – Саша понимала, что этот мужик мог всего и не знать, но какие-то детали – очень даже.

— Пока нет. Да и смысла нет, туда и правда лучше по берегу.

— Ну и слава Богу, - выдохнула Саша. Значит, в этом его Пятигорье он тоже что-то путное нашел, раз такую работу продумал, - только подумала Александра, как за поворотом лес будто раздвинулся, и под горой она увидела картину, какую могла представить только в сказке!

11.

Тяжелые ветви исполинских елей, укрытые снегом, казались чем-то волшебным. Саша представила, как это может выглядеть на закате, и у нее перехватило дыхание.

Долина, к которой они выехали, представляла собой полукруглую вырубку среди стены из могучих елей. Каждая веточка зимних деревьев была не просто заснежена, весь обозримый лес был в изморози, какая бывает над дверью из бани или другого теплого помещения. «Куржак» - вспомнила Светлана Борисовна старое, уже почти не используемое название для этой красоты.

Поместье и правда было как на фото: трехэтажный дом ровно в середине этой огромной поляны не казался здесь чем-то инородным, будто дополнял красоту природы. Деревянная опалубка, резные наличники на окнах и вокруг двери, словно стараясь еще больше слиться с необыкновенной красотой, тоже убраны куржаком.

Дорога к дому хорошо почищена, но сугробы слева и справа говорят, что работы со снегом тут немало, хоть и не ощущалось, что мороз очень уж сильный.

— Василич сегодня всех на ноги поднял еще до рассвета, а вон и он сам, - мужик остановил сани перед домом и подошел к Саше, чтобы помочь ей слезть с узлов. На порог и правда вышел молодой мужчина в очках, которые он постоянно поправлял, отчего казался страшно испуганным и неуверенным в себе. В отличие от местных мужчин, этот был в костюме, но на плечах его лежал такой-же, как у них, тулуп.

— Александра Прохоровна? – он поспешил с крыльца к спрыгнувшей на землю Саше и она рассмотрела наконец человека, от которого у Олюшки случилось расстройство пищевого поведения. А расстраиваться этому самому поведению было из-за чего: лет двадцать пять, высокий, подтянутый, с острыми скулами, голубыми глазами и с зачесанными назад волосами, на манер блистающего когда-то в фильме «Человек-амфибия» Владимира Коренева.

— Она, - утвердительно мотнула головой Саша. – Называйте меня просто Александрой, - она протянула руку по привычке. – А вы, значит, тот самый, «Василь Василич»?

— Да, я тот самый, - он мягко улыбнулся и аккуратно взял ее за кончики пальцев, видимо, совсем не понимая, что полагается делать с поданной ему рукой.

— Сейчас можно просто пожать. Я бы постояла здесь с удовольствием, любовалась бы видами, но у нас с вами совсем мало времени. И я рада, что вы не оставили это место, когда батюшки не стало, - Саша заторопилась внутрь, но Василий обогнал ее и открыл двери.

Внутри было тепло. Пахло чем-то сдобным, а еще Саша отметила, что это место больше радует как дом, нежели то… в Москве. Хоть она и прожила там всю свою жизнь. Здесь, то ли благодаря этим запахам с кухни, то ли из-за толстенных ковров в большой прихожей, яркому освещению и солнечному дню, проникающему через светлые занавески внутрь, хотелось остаться навсегда.

— Прихожая и зал выполнены полностью так, как того хотел ваш батюшка. И всегда жалел, что вы с матушкой так и не приехали сюда с ним. Но, надеюсь, вам все понравится, - он прошел дальше, пропуская Сашу в зал.

Высокие потолки, совершенно белые стены, легкие шторы и кремовая обивка на диванах давали помещению столько воздуха и невесомости, что Саша сначала даже опешила.

— Мебель я распаковал по вашему приказу. Она была совсем не для зала. Прохор Данилыч хотел расположить ее в покоях жены…

— Три дивана, два кресла и этот стол? – указала Саша на мебель, которая явно была гарнитуром.

— Да.

— Так какого же размера тогда покои? – аккуратно спросила она.

— Второй этаж левого крыла весь рассчитан на Степаниду Ильинишну и на вас. Правое крыло второго этажа занимал ваш батюшка и я., - Василий размахивал руками, указывая вверх на лестницу, а Саша не стала ждать и поторопилась подняться. Дом, выстроенный буквой «П» имел массу плюсов для того, чтобы