Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 1 - Дэвид Годмен

«Этот человек – святой, – сказал я, – поэтому я не могу не повиноваться ему, когда он говорит мне остаться. Расскажите моему начальнику, что произошло, и передайте ему, что я вернусь как только смогу». «Но как же ты доберешься назад? – удивились они. – У тебя нет машины, а это место находится глубоко в джунглях». «Завтра я решу эту проблему, – ответил я. – Этот человек хочет, чтобы я остался, – я остаюсь».

Многие из тех, кто приезжал к нему, спекулировали золотом и хлопком. Нитьянанда никогда ни с кем из них не разговаривал, но часто делал руками странные жесты. Торговцы задавали ему вопросы о будущей цене на золото, а затем принимали его движения рук за ответ.

Мы целую ночь просидели вместе, но не проронили ни слова. Он так и не сказал мне, почему попросил меня остаться. Мы просто сидели всю ночь вместе. Никто из нас не спал. Перед тем как уйти, я получил от него монетку в две анны[4]. Эта монета очень маленького достоинства. В те дни одна анна составляла одну восьмую рупии. Утром он попросил одного бизнесмена по имени Диншав отвезти меня обратно в город на своей машине.

Потом, когда я встретился с Пурушоттамом и его семьей, им всем было очень интересно, что же Нитьянанда сказал мне.

«Ничего, – ответил я на их расспросы. – Он не разговаривал со мной, а я с ним».

А когда я показал ему подаренную Нитьянандой монету, он тут же захотел купить ее у меня.

«Если я получу эту монету, мое дело начнет процветать, – сказал он. – Сколько ты хочешь за нее?»

Я не хотел с ней расстаться. У меня было чувство, что я получил прасад от великого святого, поэтому я хотел, чтобы она осталась у меня.

На этой стадии своей жизни Пападжи не мог оценить истинное состояние Нитьянанды, но, встретившись с ним вторично в 1950-х годах, Пападжи заявил, что он был просветленным. При случае он упоминал, что Нитьянанда принадлежал к группе эксцентричных индуистских садху, которых иногда называют «агхори». Под это понятие подходят духовные учителя, которые ведут себя странным и не принятым в обществе образом, а также люди, которые игнорируют принятые социальные нормы поведения. Вот что Пападжи рассказал на одном из своих сатсангов в Лакнау:

Нитьянанда был сиддхой пурушей (реализованным), и он был агхори. У агхори нет учений. Обычно они бродят по свету, не разговаривая, не принимая ванн. Иногда они обнажаются, а иногда носят старые разорванные мешки вместо одежды.

Когда я жил в Пенджабе, у нас в доме жил такой агхори. Многие образованные люди – адвокаты, учителя, бизнесмены – приходили к нему. Некоторые агхори даже прославились. Среди них был Ним Кароли Баба. Спустя много лет я увидел его прогуливающимся рядом с рекой Гомти. Он много времени провел в храме Ханумана, находящегося там. А другого агхори я встретил в 1950-х годах неподалеку от Кришнагири, когда ехал из Тируваннамалая в Бангалор.

Встреча Пападжи с агхори из Кришнагири описана в главе «Управляющий земельными работами». Это тот самый предводитель садху, который материализовывал монеты, чтобы платить за танцы.

Создается впечатление, что годы жизни Пападжи в Бомбее не были насыщены особыми событиями. Несколько раз я расспрашивал его, чем он занимался в 1930-е годы, но он так и не смог припомнить какие-либо памятные происшествия. Хотя Пападжи как-то рассказал мне, что он настолько глубоко изучил местную культуру, что легко смог выдать себя за гуджарати. В Бомбее были две основные этнические и лингвистические группы – маратхи (их лингвистическая область главным образом простирается на восток и юг города) и гуджарати (этническая группа, преимущественно располагающаяся в северном регионе). Однажды Пападжи остановился у домовладельца, который сдавал комнаты только представителям группы гуджарати. Пападжи настолько хорошо владел языком, что ему не составило большого труда убедить его в том, что он был гуджарати. Но как-то, несколько месяцев спустя, к Пападжи неожиданно приехала жена, Видьявати. Языка она не знала, и одежда не соответствовала традиционному одеянию гуджарати, но к тому времени у хозяина дома и Пападжи установились такие хорошие взаимоотношения, что он не лишил их жилья.

Иногда в голосе Пападжи звучит нотка ностальгии, когда он рассказывает о своих поездках к родственникам в Лаялпур на поезде, который курсировал между Бомбеем и Пешаваром.

В то время плата за проезд была невысокой, да и поезда редко были переполнены людьми. Мне всегда доставляло удовольствие совершать такие поездки, особенно в Лаялпур. Во время путешествия мне нравилось беседовать с людьми. Я подсаживался к какому-нибудь пассажиру и заводил разговор, а спустя некоторое время находил предлог, чтобы откланяться, – в поезде всегда можно найти много причин прервать беседу и пойти куда-нибудь еще. Бывало, все путешествие я ходил по поезду и заводил разговор с теми, кто, казалось, не возражал.

В середине или конце 1930-х годов Пападжи, должно быть, вернулся в Лаялпур на достаточно долгий период. Иногда он рассказывает о том времени, когда он был секретарем в «Арья Самадж» в Лаялпуре. Политическая деятельность, которую он вел от их имени, началась в середине тридцатых и закончилась в 1938 году.

Здесь я должен сделать небольшое отступление, чтобы представить некоторые данные об «Арья Самадж», так как деятельность членов этой организации отражает взгляды самого Пападжи в конце 1930-х годов, в особенности его политические и религиозные позиции, которых, по всей видимости, он придерживался.

Свами Даянанда Сарасвати основал «Арья Самадж» во второй половине XIX века. Хотя эта организация и была четко основана на ведическом индуизме, она проповедовала его чистую форму, в которой отрицалось большинство его известных положений. Члены этой организации выступали против политеизма, особенно против поклонения идолам как дома, так и в храмах, не признавали «Пураны», отрицали роль священника как посредника между человеком и Богом, отвергали практически все ритуальные практики, включая паломничество, а также выступали против «неприкосновенности» и вековой традиции, по которой индусские вдовы не могли вторично выходить замуж. Свами Даянанда изложил свои позиции в книге под названием «Сатьяртх Пракаш», впоследствии ставшей библией целого движения.

«Арья Самадж» укрепила свои позиции, особенно в Пенджабе. После того как в 1877 году такая же организация была создана в Лахоре, свами Даянанда сформулировал основные принципы организации, чтобы новые члены смогли подписаться под нижеследующим:

1. Источником всех знаний и всего, что подлежит познанию, является Парамешвара (Вседержитель, Бог).

2. Бог есть нечто существующее, разумное и благостное. Бог всемогущ, справедлив и милостив, вечен и свят, неизменен и бессмертен, бесконечен и свободен от страха. Он существовал всегда, бесформен, един, он – создатель, творец всего.

3. Веды – писание истинного знания. Первая обязанность члена «Арья Самадж» – прочесть, изучить их, самим цитировать и слушать их чтение.

4. Каждый должен всегда быть готов принять истину и отказаться от ложного.

5. Поступать в соответствии с предписаниями дхармы, а именно после должного размышления над тем, что хорошо и что плохо.

6. Главной целью данного общества является принесение пользы миру, а именно забота о физическом, социальном и духовном благосостоянии.

7. При взаимодействии с другими необходимо руководствоваться любовью и чувством справедливости, в соответствии с предписаниями дхармы.

8. Мы должны провозглашать видью (знание), и рассеивать авидью (невежество).

9. Мы не должны довольствоваться лишь своим благосостоянием, но должны искать свое благополучие в благополучии других.

10. Чтобы следовать альтруистическим положениям общества, необходимо ограничивать себя, в то время как для собственного благополучия необходима свобода.

Все кандидаты в членство данной организации должны были подписать документ в знак согласия с такими основополагающими принципами организации. Должно быть, Пападжи тоже поставил подпись, но сомневаюсь, что он подписался под всеми десятью пунктами. В течение всех этих лет он оставался истинным бхактой Кришны. Жизнеописание Кришны и его учение не относятся к Веданте, а следовательно, «Арья Самадж» не может считать их достоверными источниками.

На протяжении десятилетий после основания движения «Арья Самадж» открывала свои школы по всему штату Пенджаб. Несмотря на то что им приходилось придерживаться западного стиля образования, чтобы их ученики смогли после окончания поступать на правительственные должности и в высшие учреждения, принципы «Арья Самадж» продолжали широко пропагандироваться. В 1920-х годах Пападжи сам посещал одну из школ этой организации и, по всей вероятности, именно там познакомился с их идеалами и взглядами в последние годы пребывания в школе.