Охота на монстра - Виталий Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- А пусть валяются! - почесав ухо, решил Скупой. - Чего заряд батарей тратить? Все одно подохнут: или без кислорода, или когда грохнутся в топку. Это даже интересно - от чего они скапутятся быстрее? Жаль, нельзя послушать и посмотреть… Пам! Пам, у меня идея!!! А давай оставим им микрофон - интересно: от чего они подохнут?
- Нельзя! - брюнетка сделала резкий отталкивающий жест ладонью. - Нельзя, Майк! Оставим микрофон - они сразу же примутся звать на помощь. Не дай бог, кто-то услышит!
- Ты права, киска! - радостно заулыбался бандит. - Толковая моя! Что бы я без тебя делал… Ну пойдем, пойдем, а то соскучился - мочи нет. Эй, парни! Закрывай!!!
- Рогофф! - Славцев приподнялся, глядя вслед. Его оклик остановил бандита уже за порогом кают-компании. - Почему «Скупой»?
Подручные Майка замерли, не решившись задраивать переборку, пока главарь медлил.
- А тебе какая разница, плесень? - недобро прищурился бандит.
- Считай, последнее желание, - чуть подумав, отозвался Андрей. - Это мое последнее желание! Хочу узнать: почему «Скупой»?
Майк почесал затылок, пожал плечами.
- Братаны обозвали… Вообще-то не Скупой я, а экономный. Бережливый, ха-ха! Вот, например, тот же мета… мета… тьфу… ну, наркота эта дурацкая! Мы ее купили, да только полностью не оплатили груз. И не оплатим! Перевели в банк треть стоимости, а продадим за полную цену. Да еще и страховку получим. Корабль-то ваш без вести пропал, а товар застрахован. Прорубаешь фишку? Значит, и наркоту продадим за живые бабки, и страховку возьмем. А заплатили-то - сущие гроши! Ха-ха! Не, не скупой я. Это бизнес! Правильный бизнес! Доволен ответом? Парни!!! Задраивай лохов! Баста, уходим!
Красавица-брюнетка успела послать Андрею воздушный поцелуй, кокетливо хлопая ресницами.
Лязгнула металлическая переборка, и Славцев тут же, не тратя времени понапрасну, подкатился к Анатолию Лутченко, вцепился зубами в скотч.
- Санта Фелита! - жалобно пробормотал Алессандро Пирелли. - Спасибо, Андрей! Я твой должник…
Но капитан не слушал второго механика - остервенело рвал путы зубами. Куски скотча прилипали к лицу, к губам и языку, Андрей сердито отфыркивался. Лутченко, как мог, помогал товарищу - старательно приподнимал скованные руки, пытался развести кисти, чтоб Славцеву было сподручнее.
Наконец Андрей добился того, чего хотел: доктор вскочил на ноги, растирая затекшие пальцы.
- Давай мне! - поторопил его Славцев.
Медлить было нельзя. Лутченко упал на колени, намереваясь зубами вцепиться в липкие ленты, которые сковывали руки нового командира «Осла».
- Дурак! - ругнулся Андрей. - Стакан, тарелку разбей! Бутылку! Что угодно, лишь бы острую кромку получить!
- Тьфу ты! - доктор разозлился на самого себя за глупость.
Они ведь находились в кают-компании - хватило и двух минут, чтоб «организовать» нож и освободить руки пленников.
Впрочем, времени все равно оказалось недостаточно. Корабль сильно вздрогнул - раз, потом другой, третий.
- Суки, вот суки! - Славцев в ярости ударил ладонью по переборке. - Мы опоздали!!!
Мигнули лампы, погасли… Что-то зашипело за стеной.
- Санта Фелита… - в темноте прошептал Пирелли. - Что это было?
- Думаю, ходовой мостик, узел связи и машинное, - с досадой ответил Андрей. - Сволочи… Все взорвали.
Мигнули и включились красные аварийные светодиоды, залив отсек зловещим кровавым туманом.
- Что теперь будет? - боцман подошел к двери кают-компании, дернул ее, но створка не поддалась. И Букач, неожиданно для самого себя, провел дрогнувшей ладонью по металлической переборке. - Ослик наш…
- Умрем, - с кривой усмешкой объяснил Славцев. - Так, как сказал Рогофф. Или от нехватки кислорода, он же улетучивается через трещины в обшивке, или, как вариант, оттого, что «Осел» сгорит в короне Z-327. А эти гады… с нашим грузом… уходят. И Йоханссон с ними! Черт!!!
Он несколько раз ударил кулаком по стене, от бессилия.
- Говорил я Нику: женщина на борту - это к несчастью, - машинально пробормотал Букач, глянув на товарищей.
Те сидели молча, подавленные произошедшим. Мертвый Николай Атаманов лежал рядом, на палубе. Человек, на которого они привыкли рассчитывать в трудные мгновения…
- Теперь Йоханссон на борту нет! - Славцев предавался унынию минуту, не больше. Он просто не умел, не был приучен сдаваться. - Лутченко! Анатолий!!! Мне нужен Христо Малков! Попробуй привести его в чувство! Необходимо разблокировать створку!
- Не уверен, что смогу помочь ему очнуться, - с сожалением ответил доктор. - Христо надышался какой-то гадости, он ничего не соображает. Не пойму, как это вышло?
- Да очень просто! - теперь Славцеву была понятна вся комбинация и роль каждого «актера». - Это Памела! Вспомните слова Скупого: «Молодец, Пам! Классно вырубила чувака…» Эта тварь незаметно поместила в отсеке связи контейнер с каким-то сильнодействующим газом. Я уверен, Йоханссон привела его в действие в тот момент, когда Малков - по приказу Атаманова - собирался передать в информаторий сектора данные о нашей встрече с чужим «аварийным» кораблем. Наверняка не успел передать - связиста просто вырубили газом. Анатолий, мне нужен Христо! Без него дверь не открыть!
- Питания нет… - с трудом, невнятно, пробормотал Ризе, лежавший на полу, и попытался приподняться.
- Что такое, Карл? - Лутченко оказался возле старшего механика, пострадавшего от сильного удара прикладом в голову.
- Поднимите меня, - попросил Ризе, что-то нащупывая в нагрудном кармане. - К двери… Питания нет.
Руки старшего механика дрожали, когда он принялся копаться какими-то маленькими иголками и отвертками в узкой щели.
- Питания нет, - более связно повторил Карл. - При взрыве отключились магистрали… Это значит, электроблокиратор неактивен. Запоры можно откинуть. Сейчас…
Что- то тихо щелкнуло, и Ризе показал знаком: следует тянуть створку на себя. Славцев и Букач ухватились за ручки одновременно, дернули изо всех сил.
- Есть! - радостно выдохнул боцман. - Мы свободны!
Но здесь, в коридоре, шипение кислорода, утекавшего в космическое пространство сквозь появившиеся микротрещины, было еще более пугающим.
13 апреля 2110 года
…Юрген Шлиман вновь шел по коридору «Медузы» - сердце колотилось бешено, и, наверное, здорово подскочило давление. От этого физик чувствовал себя не в своей тарелке, только думать о собственном здоровье он не хотел.
До главного эксперимента оставалось менее суток: совсем недавно Марк Айштейн решил окончательно - опыт с «проколом» пространства, с образованием устойчивого тоннеля в иную реальность будет проведен завтра.
Завтра, и точка! Это значит, осталось совсем немного - а там как бог даст. «Со щитом или на щите» - кажется, так говорили древние…
Менее чем через сутки станет известно - кто он, Марк Айштейн? Гениальный провидец, талантливейший ученый, опередивший время? Или неудачник, имя которого не останется в истории? А вместе с ним в небытие уйдут и Януш Боку, и он сам, Юрген Шлиман. Товарищи и соратники, все эти годы бившиеся вместе с лидером проекта над решением невероятно сложной задачи…
Сердце стучало так, что Юрген не мог спать, не мог думать ни о чем, кроме испытаний.
Или - или. Или они станут героями, чьи имена впишут в историю человечества золотыми буквами, или изгоями, объектом для жестоких насмешек.
Юрген тяжело вздохнул, вытер пот со лба. Выбрался из своего жилища в коридор, постучал в дверь Януша Боку. Теперь, накануне решающего эксперимента, Шлиман готов был выкинуть из головы все, даже ссору из-за Моники…
Кто бы мог подумать, что женщина встанет между двумя друзьями, прошагавшими плечом к плечу такую чудовищную дистанцию? От конференц-зала галактического института экспериментальной физики, от оглушительного свиста и оскорбительных выкриков до «Медузы». До рукотворного лабиринта, созданного в космосе благодаря энергии и энтузиазму трех ученых.
И Моники…
Шлиман постучал в дверь старого друга и, не дождавшись ответа, толкнул створку, которая оказалась незаперта. Он привык входить к Янушу вот так вот - без приглашения, даже без стука. Лишь в последнее время все изменилось.
В «квартире» друга царил полумрак.
- Януш? - тихо позвал Шлиман, но ответа не услышал.
Услышал какой-то тихий смех и… возню, что ли? В дальнем помещении, там, где находилась спальня.
- Януш! - Юрген, мысли которого были сосредоточены на завтрашнем эксперименте, шагнул вперед, нетерпеливо толкнул дверь.
Сейчас, накануне решающей битвы, он хотел помириться со старым другом. Он хотел завтра, в главный час своей жизни, идти в бой плечом к плечу с Янушем. Так, как было все последние годы.
Толкнул дверь и замер на пороге. Все-таки жизнь - сложная штука. В ней, в окружающем мире есть такое, что невозможно понять с помощью привычных органов чувств. Иногда вдруг случается - ни глаза, ни уши не в состоянии помочь, но ты четко знаешь ответ на вопрос.