Без права на подвиг - Андрей Респов

скромными. Даже с учётом опыта обращения с револьвером Нагана и карабином Мосина во время первой миссии. Георг оказался просто уникальным кладезем как абсолютно важной, так и вроде бы бесполезной информации.

Очень часто вместо слов он использовал тычки и болезненные шлепки неведомо откуда очутившимся в его руке стеком по тем частям моей тушки, которые никак не хотели с первого раза занимать правильное положение в пространстве.

И вот уже на смену парабеллуму пришёл Вальтер PР, сначала показавшийся мне очень похожим на пистолет Макарова. Но, взяв его в руки, я быстро осознал свою ошибку. Затем — Вальтер P38, который вызвал у меня настоящий восторг и первые корявые успехи с попаданием в мишень. Ещё несколько пистолетов чешского производства сбили эйфорию скудных побед и заставили по-настоящему расстроиться.

Только один раз в процессе нашего общения Жора отвлёкся на Павла, прервавшего сосредоточенное долбление мишеней из глока и полезшего зачем-то в один из соседних металлических шкафов.

— Пауль! Шайзе! Хальт! А ну, руки прочь! Не спеши. Дам я тебе и из ШАКа пострелять, но только немного попозже. Сам знаешь, под него боеприпас на вес золота!

Павел со вздохом вернул в ящик футуристического вида короткий чёрный автомат с кучей наворотов и примочек.

— Скажите, Георг, — поинтересовался я, набивая очередной магазин под чутким руководством хозяина, — а чем вызван такой широкий выбор пистолетов?

— Вы меня удивляете, Габриель. Сами же озвучили условия. Это же тыл, геноссе! Лагерь военнопленных обычно находился в ведении вермахта, а снабжение оставляло желать лучшего. Да и зачем? Это я ещё «польстил» с выбором оружия! Парабеллум и вальтеры там можно будет отыскать разве что у старших офицеров. Всё больше чешские поделки. Хотя я не исключаю и трофеи. Например, советский ТТ. Не так уж это и маловероятно, например, у унтер-офицеров, отправленных в тыловые подразделения с фронта по ранению. Лагеря с военнопленными обычно охраняли подразделения, в составе которых преобладали пожилые солдаты, возрастные ветераны. Полагаю, из немецких пистолетов чаще можно было увидеть Борхард-Люгер, но при своих немалых достоинствах: контролируемость и малая отдача при выстреле, исключительная точность и кучность стрельбы как прицельной, так и навскидку, он обладает рядом существенных недостатков.

— Странно, я что-то не обратил внимания.

— Вы с ним слишком мало пообщались для этого, геноссе, — мягко возразил Георг, — у парабеллума, например, при стрельбе «от живота» гильзы нередко летят стрелку в лицо. Ударно-спусковой механизм почти не защищён от загрязнения. Сам он довольно тяжеловат для ношения без кобуры. В отличие от Вальтера P38 у Люгера не предусмотрено приспособление, исключающее случайный спуск даже при снятом предохранителе. Это мелочь, но важная. Глупо было бы её не учитывать.

— Так Вальтер лучше?

— Хм, снова вы совершаете распространённую ошибку новичка, Габриель. Идеальных пистолетов не бывает. Стрелок, учитывающий недостатки и преимущества своего пистолета, — вот кто является основным оружием! А парабеллум при его балансе может и кастетом прекрасно послужить, хе-хе, — вкусно хохотнул хозяин, — что до Вальтера P38, то в тылу его можно было встретить и у полиции, и у армейских офицеров. Его же предпочитали офицеры СС. Несмотря на недостаточную дальнобойность и низкую точность огня, Вальтер P38 хорошо подходит и для уличного боя, и для применения в помещении.

— А ещё, наверное, им удобно расстреливать пленных или, например, застрелиться, — тихо пробормотал я, вставляя обойму в названный пистолет. Но Георг услышал.

— Или так! — слегка поморщился Жора, — а вот Вальтер PP значительно больше подходит для скрытого ношения, у него единственного можно на ощупь определить наличие патрона в патроннике: вот этот выступающий стержень в затворе, — ткнул пальцем хозяин, — кстати, за безопасность и точность боя, возможность носить его в кармане, этот пистолет предпочитал другим сам фюрер! Естественно, у Геринга был не серийный образец, а по изготовленный индивидуальному заказу, с отделкой и инкрустацией, с накладками из слоновой кости на рукоятке. Хотя, на мой взгляд, предохранитель у этого пистолета не совсем удобный.

Мы больше часа уделили внимание пистолетам. И, наконец, перешли к карабину. Маузер 98К не разочаровал. Благодаря обучению у сибирских стрелков и вполне привычной для меня компоновке, за обращение с этим оружием мне удалось получить скупую похвалу от хозяина. И даже дважды. Не обошлось и без участия модифицированного нейротроном зрения.

— Гут! Зер гут. Вы не безнадёжны, Габриель! Я уж было записал вас в шпаки, что приходят ко мне потешить своё мужское эго. А вы явно знаете, что делать по обе стороны от мушки карабина. Учись, Пауль! Ты всё норовишь стать рабом прогресса! Все эти коллиматорные прицелы, лазерные целеуказатели, оптико-электронные комплексы — вещи необходимые, спору нет. Всё же что-то такое есть во всей этой машинерии, принижающее искусство стрельбы…

— Да вы философ, Георг. И немного романтик, признайтесь! — улыбнулся я, возвращая карабин на стрелковый стол, — кстати, а почему мы ограничились только пистолетами и карабином?

— Позвольте, Габриель, а чего вы ещё хотели? Географические и исторические рамки указанного вами периода столь узки…

— Простите, а как же автоматы, пулемёты? — не смог скрыть я своего разочарования. Аппетит приходит во время еды, и я уже разгулялся не на шутку. Тем более что за банкет Пашка заплатил сполна. Да и оставлять, как мне казалось, на середине начатое дело было бы довольно глупо.

Дома меня ждут только к утру, так что, если хозяин в бутылку не полезет, пострелять ещё часика два-три я вполне был настроен. Сна-то, как и хандры, ни в одном глазу. Ох и замечательная эта штука — модифицированный нейротрон!

Хозяин перестал улыбаться, прищурился, пожевал губами и повернулся к Павлу, затем снова посмотрел на меня. За его спиной Ремесленник начал подавать мне какие-то знаки, то прикладывая указательный палец к губам, то в притворном отчаянии хватаясь за голову. Но я решил не отступать.

— И какие же пулемёты и автоматы вы хотели бы опробовать, герр Габриель? — по чрезмерному количеству патоки в голосе Жоры мне бы полагалось уже догадаться, что в своём требовании я, кажется, упорол серьёзный косяк. Но, повторюсь, меня уже понесло.

— Ну, например, шмайсер и этот, как его, пулемёт MG, кажется. Немцы его на мотоциклах с коляской использовали. Выражение лица Паши медленно приобрело черты Пьеро, отравившегося маринованными улитками.

— Шмайсер, значит…денкфауль! Ну-ну… — на лице хозяина не дрогнул ни один мускул, и он шагнул к одному из стеллажей, набрал цифровой код на ящике. Немного повозившись внутри, он вынул небольшой деревянный ящик с ручками и перенёс его на стрелковый стол. Покопавшись, достал оттуда длинный прямоугольный магазин и деревянный приклад. Подойдя ближе, демонстративно всучил мне