Не отступать и не сдаваться. Том 4 (СИ) - Тыналин Алим

Впрочем, почему как будто, его и в самом деле чуть не отсекли ножом, когда пытались убить Препода. Это было давно, еще в молодости, когда он повздорил с другим бандитом.

Его товарищи были гораздо моложе. Одного звали Стас, другого величали Выкидуха. В одном из потайных отсеков машины они везли картину «Рафаэль и Форнарина» французского художника XIX века Жана Огюста Доминика Энгра. Произведение и в самом деле планировали переправить за границу.

— Значит так, — сказал Препод. — Стас, ты идешь узнать все насчет гонок. Выкидуха, ты следишь за картиной. Чтобы к машине никто не подходил, понял? Я тоже пойду по делам. Мне надо доложить, что мы благополучно прибыли и скоро можем приступить к операции.

Поскольку рука у него была тяжелая, а за то время, что они корешились, его подчиненные успели узнать, что Препод не терпит непослушания, никаких возражений не последовало. Они заехали на ночлег в один из арендованных домов, подготовленный Преподом заранее и оставили там машину с Выкидухой в салоне. Сами разошлись по делам.

Что и говорить, у них было много хлопот. Им предстояло решить много вопросов, для того, чтобы переправа картины за рубеж прошла без сучка и задоринки.

Глава 9. Какие приятные попутчики

— Гребаные таксисты, — сказал Слава угрюмо, глядя на приближающихся мотоциклистов. — Ну вот, допрыгались, сейчас нам морду набьют.

Да, это действительно были таксисты. Дело в том, что знаменитые рокеры, которые в Советском Союзе стали прообразом американских байкеров, еще только зарождались, как общественное явление. На просторах нашей необъятной родины оно было неразрывно связано с мотоциклами «ИЖ» и легендарной «Явой» из Чехословакии.

Этих двухколесных коней пока что еще не покупали молодые люди из студентов, а могли себе позволить таксисты. Они зарабатывали минимум полторы сотни в месяц, а водитель более высокого класса получал гораздо больше. Кроме того, многие из них попутно торговали водкой и контрафактными товарами из-за рубежа, получая от этого доход не меньше, чем от зарплаты.

Те, кто любил покуражиться на мотоциклах, носили фуражки-«восьмиклинки» и кожаные куртки, которые они приобретали у военных летчиков. Ну, а вечерами они собирались вот в такие группы и гоняли на своих непокорных железных конях, чисто для души.

Все это я знал, от ребят в мастерской. Они как-то чинили чехословацкий мотоцикл CZ «Чезет» с одноцилиндровым двухтактным двигателем объемом 250 кубиков, оставленный владельцем. И рассказали мне всю подноготную зарождающегося байкерского движения в СССР.

В этот раз таксистов было всего пятеро. Остальные, похоже, уехали вперед ил отстали, черт его знает. Нам повезло, что их тут только малая часть от всей их многочисленной стаи. Касок и шлемов нет, даже если бы и были, местные рокеры бы их все равно не носили бы, в знак того, что они идут против течения, что им многое позволено, из того, что недоступно простому покорному смертному.

И если двое из них, в том числе наш клиент, которого Славка уронил в пыль на обочине, были кряжистыми бородатыми парнями с внушительной мускулатурой, то трое остальных оказались обычными худощавыми дохляками. Впрочем, судя по их заносчивому и высокомерному виду, они вовсе не считали себя слабаками. Особенно, когда их почти вдвое больше. Наоборот, слабыми и беззащитными мотоциклисты считали именно нас.

Остановившись вплотную перед нашей машиной, так, что их невозможно было объехать, не задев, они стояли и молча глядели на нас. Да, эти ребята вполне могли себе стать предшественниками будущих байкерских банд. Взгляд неумолимо жестокий, лица бесстрастные, руки засунуты в карманы штанов. Позы обманчиво расслабленные, но я-то видел, что в случае чего они быстро могут пустить в ход гаечные ключи или монтировки. Этого добра у них наверняка хватает в загашниках.

Короче говоря, если получится, надо снова постараться урегулировать эту проблему мирным путем. Друзья, давайте жить дружно, как говорил кот Леопольд. Тем более, что все мы дети Матери Дороги и колесим по ней туда-сюда для достижения своих целей. Неужели нам так трудно будет договориться?

Кроме того, пытаясь все-таки избежать конфронтации, я в первую очередь преследовал свои шкурные интересы. Драка, само собой разумеется, вовсе мне не нужна. Зачем мне лишние проблемы с мотоциклистами, потом с ментами, организаторами соревнований и чиновниками спорткомитета или с любыми другими посторонними лицами? Не говоря уже о том, что я могу получить какой-нибудь увесистой железякой по башке.

Поэтому я сказал Славке:

— Сиди тихо и не вякай, — а сам вылез из машины, оперся локтем о дверцу, улыбнулся лучезарной улыбкой на миллион рублей и обратился к потерпевшим: — Мужики, вот честно, совсем нечаянно получилось. Мы торопились и задели вас. Приносим свои искренние извинения. Нам очень жаль, что так получилось. Недоглядели, сами понимаете, бывает. Все мы водилы, тем более должны уважительно относиться друг к другу. Ваши мотоциклы ведь совсем не пострадали, верно?

Так я говорил, а в душе все сильнее разгоралась надежда, что мне удастся договориться. Парни слушали меня очень внимательно, будто я рассказывал, где находится клад и как его можно отыскать. В конце концов, разве мы не находимся в благословенной социалистической эпохе, когда человек человеку друг и брат и не должен ссориться просто так?

Поэтому говорил я с большой надеждой на то, что все пройдет гладко. Ведь я еще вдобавок извинился, воззвал к их чувству принадлежности к крепкому дорожному братству, которое всегда поддерживает друг друга в пути. Разве у нас остались причины конфликтовать?

Но я зря распинался. Парни жаждали крови, это сразу стало понятно. Тот мотоциклист, что упал, угрюмо сказал мне:

— Ну что же, мы можем договориться. Вон, видишь мой мотоцикл? Он сильно испачкался, особенно сиденье. Просто возьми и оближи сиденье и тогда мы в расчете.

Я так надеялся на лучший исход, что сначала мне показалось, будто я ослышался. Но затем я всмотрелся в хмурое и в то же время насмешливое лицо байкера и понял, что он нисколько не шутит. Ах ты мерзкий подонок! Все мои миролюбивые намерения сразу испарились, как легкая пыль после проехавшего по трассе грузовика. Может, ты еще предложишь на коленях умолять тебя о прощении?

Впрочем, была еще надежда, что он все-таки прикалывается и поэтому я переспросил, просто на всякий случай:

— Че ты сказал? Повтори, а то я не расслышал.

Парни продолжали издевательски смотреть на меня.

— Оближи. Сиденье. Моего. Мотоцикла, — повторил здоровяк чуть ли не по слогам. — И еще можешь поцеловать мои ботинки, только тогда можешь быть свободен. Проваливай на свои гребаные гонки или куда ты там еще собрался. Хотя я сомневаюсь, что ты выиграешь там хоть что-то, ублюдок.

Его товарищи криво усмехнулись. Судя по всему, им очень понравилось предложение их коллеги. Ну, тогда все понятно, ребята. Хватит с вами церемониться. Наоборот, своим скулежом и извинениями я еще больше спровоцировал их на нападение.

Я сунул руку в карман и достал оттуда бинты. Захлопнул дверцу машины и отошел от нее подальше. Надо постараться не повредить машину в грядущей заварушке. Затем я начал наматывать бинты на кисти, туго-претуго. Помимо машины, нельзя повредить мои руки, мой самый главный и ценный актив.

Славка, сидевший за рулем, увидел мои маневры и сразу все понял. Бинтов у него под рукой не оказалось, зато гонора и дерзости хоть отбавляй. Он тоже выскочил из машины, захлопнув за собой дверцу и закричал:

— Ну что, жуки навозные? Чего надо? Рыла вам начистить?

И сам бросился в атаку на пацанов, любящих гарцевать на двухколесных коняшках. Причем, как я сказал, не озаботился защитить руки бинтами и даже не отошел от машины подальше, вот такой он был горячий парень. Эх, жаль я не успел его предупредить, чтобы в случае конфликта он убрался от моей черной малышки минимум метров на десять.

Само нападение Славки я тоже посчитал чересчур преждевременным и торопливым. Ну, кто же так нападает на врагов? Тем более превосходящих по численности. Надо было поступить немного по-другому. Подойти к дорожным воякам поближе, отвлекая их благодушными разговорами и только потом врезать ближайшему по сопатке. Вывести сразу его из строя и таким образом хоть немного уравнять шансы на победу. Ну, а теперь все эти замыслы полетели к чертовой бабушке.