Сердце змеи (СИ) - Turner Jane

Подобный блеск она встречала только у Смягчающей микстуры – известного зелья от кашля, в состав которого входил гриб Mycena Silvaelucens, светившийся в темноте голубым светом, отсюда и голубоватый отблеск у зелья. Микстура была просто чудодейственной, трех капель было достаточно, чтобы моментально вылечить горло, но даже если выпить целый пузырек этого снадобья разом, ничего не будет, оно совершенно безобидно. Ну, кожа будет полдня отливать голубым светом, но это не смертельно.

Поскольку взяться Смягчающей микстуре в ее кубке было неоткуда, Миранда списала все на игру света и вновь переключилась на разглагольствования Слизнорта, который теперь расспрашивал Боунса.

– Мерлин, как быстро бежит время! – воскликнул профессор, взглянув на часы на каминной полке. – Урок начинается через пять минут! Мистер Дэвис, я очень жду вас на своем следующем вечере! Мисс Соммерс, мистер Боунс, я невероятно рад, что вы присоединились к нам сегодня, и очень надеюсь, что этот раз был не последним! А теперь бегом на занятия! Седьмой курс, вы прямо сейчас спускайтесь в подземелья и готовьтесь, сегодня мы наконец-то приступаем к Зелью невидимости!

Заскрипели отодвигаемые стулья, со стола стали сами собой исчезать грязные тарелки и столовые приборы. Слизеринцы потянулись к выходу, Малькольм Дэвис еще несколько секунд помедлил, точно не мог решиться подойти к ней. Однако Миранда пребывала в своих мыслях и ничем его не поощрила, и когтевранец с разочарованным видом потащился к двери.

Почему-то никто из семикурсников-слизеринцев, которым так же, как и ей, предстояло идти в подземную лабораторию, не пытался подкараулить ее за углом, бросить насмешливо-оскорбительное замечание, выбить сумку из рук или швырнуть каким-нибудь заклинанием. Вместо этого Малфой, Розье, Лестрейндж и Реддл молча шли по лестницам и коридорам, опережая ее буквально на десяток шагов, и не обращали на нее никакого внимания. Реддл целеустремленно шел впереди всех, высокий, статный и уверенный в себе, а остальные просто семенили следом, невероятно напоминая преданную свиту.

В класс она вошла одной из последних и заняла привычное место рядом с Минервой. Однако Миранда едва успела приготовить котел, весы и учебник, как в подземелье вошел слегка запыхавшийся профессор Слизнорт, который с порога объявил:

– Как я говорил вам на прошлом занятии, сегодня мы займемся Зельем невидимости. Ваши успехи в приготовлении Сыворотки правды оказались вполне сносными, так что, надеюсь, с этим зельем вы сможете меня порадовать. Но прежде, чем мы перейдем к обсуждению этого зелья, я хотел бы сказать, что его приготовление требует крайне кропотливой работы, и потому ближайшие три недели, пока будет идти работа над зельем, вы будете работать парами. Рассядьтесь, пожалуйста, по двое, я сейчас назову фамилии… Итак, Лефевр – Малфой, Браун – Эйвери, Макгонагалл – Розье, Уизли – Нотт…

Фамилия «Соммерс» все никак не звучала, и к концу списка Миранда с какой-то обреченностью уже догадалась, с кем профессор решил поставить ее в пару.

– И, наконец, Реддл – Соммерс, – провозгласил Слизнорт довольно, пока в классе со всех сторон слышались разочарованные стоны – вынужденное смешение факультетов никому не пришлось по вкусу. – Прошу вас, рассаживайтесь, и приступаем!

Когда после некоторого шума, тихих ругательств и нескольких конфликтов, в ходе которых оба факультета не досчитались пары десятков баллов, все наконец-то расселись по местам, Слизнорт удовлетворенно обвел лабораторию взглядом.

– Прекрасно! Итак, кто может рассказать нам о Зелье невидимости? Да, мистер Реддл, мисс Соммерс, конечно… Больше никто? Что же, мисс Соммерс, прошу вас!

Она принялась перечислять основную информацию об этом зелье, одновременно стараясь не буравить профессора слишком недовольным взглядом. О чем он думал, разбивая их на пары таким образом?! Да тут все переубивать друг друга успеют к концу первого же занятия! Но это еще ладно, а как мог он поставить ее в пару с Реддлом?! Конечно, сейчас подвоха от него можно не ждать: они должны сварить это гоблиново зелье вместе, и Реддлу никак не выгодно саботировать их общую работу, но почему Реддл? Ей нужна ясная голова на занятии, а как тут можно сосредоточиться, когда она вынуждена работать вместе с… с… этим?!

Сам Реддл ни взглядом, ни словом не выдал своего отношения к нововведению Слизнорта, и его каменное лицо могло с равным успехом скрывать как совершенный восторг, так и глубокое отвращение. Во время опроса он отвечал спокойно и корректно, в ее сторону вовсе не смотрел и казался каким-то отстраненным. Его непосредственного внимания Миранда удостоилась только в тот момент, когда Слизнорт велел им открыть «Расширенный курс зельеварения» и приступать к работе.

– Ты взвешиваешь и режешь, я готовлю, – тихо произнес он, даже не взглянув в ее сторону, и его слова прозвучали как отданный приказ. В них не было ни злости, ни угрозы, но сказано это было как-то так, что сразу стало понятно, что отказ будет стоить ей если не жизни, то здоровья. Возражать безжалостному убийце по поводу такой мелочи, как приготовление зелья на уроке, Миранда не стала.

– Как скажешь.

Выбранная Реддлом тактика оказалась самой плодотворной и бесконфликтной. Миранда молча занялась ингредиентами, почти не следя за тем, что делал слизеринец. Над котлом поднимался густой пар, но внутрь Миранда даже не заглядывала, не сомневаясь, что лучший студент Хогвартса свою часть задания выполняет идеально. Вскоре до нее донесся слабый специфический запах, похожий на имбирь – этот аромат зелье приобретало после добавления сока манцинеллы, и он показывал, что основа для зелья сварена верно. Миранда молча подвинула в сторону Реддла ступку с порошком из шкурок хамелеона. За соседними столами слышались переругивания, шипение, проклятия – найти общий язык гриффиндорцам и слизеринцам оказалось еще как сложно, и их работа протекала куда медленнее, чем у Миранды с Реддлом. Она уже успела нарезать корень лаванды и взвесить сушеные паучьи лапы, когда по подземелью поплыл отчетливый имбирный запах – кажется, все прочие семикурсники кое-как преодолели начальный этап приготовления зелья.

Она на секунду подняла голову, разминая шею, и хотела уже вернуться обратно к гирькам на весах, когда до ее слуха донеслось тихое, едва слышное за потрескиванием огня и бурлящими котлами шипение. Шипение сменилось гудением, которому взяться было неоткуда, и она завертела головой по сторонам в поисках его источника.

БА-БАХ!

Котел на третьей парте взорвался, облив зельем всех присутствующих. Миранда, успевшая заподозрить неладное, выхватила палочку и воскликнула:

– Клипеум!

Над ее головой растянулась едва видимая глазу пленка защитного заклинания – гибкий подвижный щит, укрывший ее от раскаленной желтоватой массы, распылившейся по всему кабинету. Прочим студентам повезло меньше, и в классе воцарилась полная неразбериха. Обожженные студенты вопили от боли и испуга, перепачканные желтым варевом студенты стирали зелье с мантий и вопили просто так. Два семикурсника, чей котел рванул, уже устроили банальную маггловкую драку, выясняя, кто был виноват в провале. Слизнорт пытался воззвать к порядку – пока безуспешно.

Осмотревшись, Миранда обнаружила, что невредимыми остались всего два человека – это она сама и Том Реддл, который находился в непосредственной близости от нее, и потому щит спас от зелья и его тоже. Полупрозрачный купол над ними сейчас был хорошо виден, поскольку сверху его покрывал слой желтой массы с сильным запахом имбиря, которая должна была окропить Миранду и Реддла, если бы не ее реакция. Миранда сделала движение палочкой, отодвигая щит от них, и взмахом убрала его. Покрывавшее его зелье стекло на пол.

Реддл проследил за ее движением и слегка склонил голову.

– Благодарю.

– Не стоит, – сквозь зубы процедила Миранда. Вовсе не собиралась она ему помогать, много чести!

Их взгляды встретились. Реддл слишком хорошо владел собой, и она вновь осталась в неведении, о чем он в тот момент думал. Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза, соревнуясь в том, кто кого переиграет в гляделки. Миранда каждой клеточкой ощущала это безмолвное противостояние и задавалась вопросом, что же Реддл пытался в ней разглядеть. Затем он разорвал зрительный контакт, не сказав ей ни слова, и обернулся к классу, в котором по-прежнему творился небольшой апокалипсис.