Маленькая балерина - Ольга Смецкая

– Видимо, – пробормотала я, сама не знаю почему, скрыв правду.

– Ну и ладно, – рассмеялась хозяйка. – Придет, никуда не денется… Арсюша! – без перехода закричала она. – У нас гости. – И, протягивая мне бокал, сообщила: – Кстати, завтра четверг, к тому же – полнолуние, а у нас по четвергам традиционно спиритические сеансы. Многие знают об этом и специально приезжают из Москвы. Хотите принять участие?

– Может быть, – с улыбкой ответила я. Любого человека, словно магнитом, тянет ко всему непознанному, потустороннему. Я не была исключением. И хотя, по большому счету, не верила в мистику, в глубине души испытывала священный трепет перед необъяснимыми явлениями природы.

– Пойдемте, – Гала подхватила меня под руку, – я вам покажу мои работы.

Мы миновали гостиную и оказались в похожей на бонбоньерку полукруглой комнате. От обилия бантиков и розочек на обивке мягкой мебели у меня зарябило в глазах. Стены были обтянуты ситцем веселой расцветки, на паркетном полу нежился пушистый ковер с ярким цветочным орнаментом. Огромный плазменный телевизор с плоским экраном настолько выбивался из обстановки, что выглядел каким-то инопланетным чудовищем.

Но больше всего меня поразили картины. Они, будто оклады для икон, были щедро украшены блестками и позолотой. Гламурные барышни, изображенные преимущественно на фоне океанского прибоя, напоминали знаменитых голливудских кинозвезд 30—40-х годов.

– Да, да, – хихикнула Гала. – Вы правильно догадались. Это и есть мои работы.

– Очень красиво и… оригинально, – сглотнув, выдавила я.

– Обожаю эту комнату. – Гала плюхнулась на пестрый «рюшечный» диван. – Когда мне грустно, я прихожу сюда, и у меня сразу повышается настроение.

Она схватила пульт от телевизора и щелкнула кнопкой. На экране возникла чья-то темноволосая голова, усыпанная перхотью. Бодрый голос за кадром расписывал волшебные качества нового лечебного шампуня. Гала убрала звук.

– Задушили рекламой, – пробормотала она себе под нос.

Я снова перевела изумленный взгляд на картины. Окруженная искусственным жемчугом Марлен Дитрих улыбалась кроваво-красным ртом, а в ее тонких пальцах с маникюром из бисера дымилась сигарета в янтарном мундштуке. Мундштук был сделан из настоящего янтаря.

– Вот вы где запрятались? Наслаждаетесь бессмертным? – раздался внезапно низкий хрипловатый голос.

Я обернулась. На пороге стояла Нора Покорная.

– Что ты так долго? – захлопала Гала накрашенными ресницами.

– Дороги забиты. Все в такую жару стремятся вон из города. Представьте себе, нынешняя температура бьет все рекорды. Такого не было за всю столетнюю историю наблюдения за погодой. Это я только что по радио слышала. Кстати, сегодня продала две твои работы, очень удачно, между прочим…

Неожиданно Нора замолчала и вперилась в экран телевизора.

– Ну-ка, ну-ка. Включи звук… – Нора присела на диван рядом с Галой.

За несколько дней, проведенных в поселке, я совершенно отбилась от реальной жизни. А реальность заключалась в том, что каждый вечер в прямом эфире шло скандальное ток-шоу «Без масок» с Кириллом Шороховым. То есть с моим мужем.

Ток-шоу, сделавшее его знаменитым.

– Ох, какой мужик! Какой мужик! Я в шоке! – простонала Нора.

Я в замешательстве направилась к выходу.

– Слушайте, Саша, а вы не в курсе, он женат? – окликнула меня Гала и многозначительно подняла брови. Почему она спросила об этом именно меня?

– Н-нет, – пробормотала я, а сама подумала, какова была бы их реакция, скажи я правду. Кирилл всегда усиленно скрывал факт наличия у него жены, мотивируя тем, что он, факт то есть, может повредить его популярности. Я никогда с ним не спорила.

– А может, он «голубец»? – хмыкнула Нора.

– Что? – не поняла я.

– Ну, в смысле, нетрадиционной сексуальной ориентации…

– Точно, наверно, так и есть! «Голубец»! Наконец-то слово для него найдено! – нервно рассмеялась я.

Мне вдруг захотелось побыть одной, привести чувства в порядок. Невольное, хоть и косвенное, соприкосновение с моей недавней прошлой жизнью выбило меня из колеи.

– Я, пожалуй, пойду. Налью себе что-нибудь выпить, – пробормотала я, забыв о том, что у меня в руках бокал с вином.

– Подождите, Саша, посмотрите же, как Шорохов хорош. Он что, вам не нравится?

– Почему, нравится – сдавленно проговорила я и с тоской посмотрела в сторону выхода.

Кирилл Шорохов действительно был хорош. Густые темно-русые волосы подстрижены по последней моде, велюровый пиджак шоколадного цвета подчеркивает ширину плеч и узость бедер. Ежедневные посещения спортзала не прошли даром. Стильные очки без оправы придавали его лицу весомую загадочность. Я-то знала, что на самом деле у него стопроцентное зрение.

Мне стало душно. Но я не подозревала, какой сюрприз ждет меня впереди.

– Где ты ходишь, голуба моя? – прохрипел до боли знакомый баритон, едва мы с Норой переступили порог гостиной.

«Не может быть, не может быть…» – раскаленным молотом застучало у меня в мозгу.

– Ох, Господи, прости, дорогой! – захохотала Нора и устремилась вперед.

В кресле перед камином развалился Денис Шмаков – звезда телесериалов и театральных подмостков. «Сердцеед Казанова», наш отечественный ответ Шварценеггеру, Сталлоне и Брюсу Уиллису, вместе взятым..

– Саша, идите скорее сюда, я вас познакомлю. На деревянных ногах я приблизилась.

– Вот, это Денис Шмаков, – торжественно произнесла Нора.

Мы с Денисом в полнейшем изумлении уставились друг на друга.

– Да, да, тот самый Шмаков, – по-своему истолковав мое молчание, добавила Нора.

– Да мы сто лет знакомы! – загоготал Денис, порывисто вскочил с места и сгреб меня в охапку. – Алекс! Вот так встреча!

Меня обдало запахом из прошлого – смесью лимона и бергамота, смесью разочарований и утраченных иллюзий…

Шмаков оторвал меня от пола и чмокнул в щеку. А я и забыла, какой он высокий и сильный…

Весь вечер Шмаков балагурил, травил анекдоты, рассказывал театральные байки.

Гала и Нора с обожанием внимали ему. Глаза их возбужденно блестели, смех казался преувеличенно громким.

Лиза так и не пришла. Ее тарелка с неизменной вареной капустой, накрытая фарфоровой крышкой, осталась нетронутой.

Покончив с шашлыком, Шмаков уселся за рояль и запел хорошо поставленным хрипловатым голосом:

– «Сердце красавицы склонно к измене и к перемене, как ветер мая…»

Надо же! Те же байки, те же арии… Как будто не прошла уйма лет.

Денис был по-прежнему красив. Но в его внешности появилось нечто инфернальное, делающее его похожим на американского актера Джонни Деппа. Темные блестящие волосы. Очень прямые. Черные глаза. Такие черные, что сливались по цвету со зрачками. Впалые щеки, волевой подбородок, твердый, четко очерченный рот…