Невеста в «шотландке» - Карен Хокинс

Девон принял к сведению тот подтекст, который был скрыт в разговоре с Малкольмом. Существовало негласное правило среди джентльменов, которое гласило, что никто не мог покуситься на честь сестры своего лучшего друга. Малкольм должно быть решил, что любые поползновения со стороны Девона были просто флиртом, который ограничится поцелуем. Конечно, Малкольм точно знал, что Девон никогда не перейдет границу дозволенного, по крайней мере, без позволения и одобрения той леди, которая вызвала интерес. Беда заключалась в том, что Малкольм по каким-то причинам полагал, что его сестра сможет противостоять обаянию Девона и в своих желаниях ограничится лишь поцелуем.

Но Девон был уверен, что у Кэт страстная натура. Как бы то ни было, одного поцелуя было абсолютно недостаточно, чтобы остудить похотливые мысли Девона о Кэт Макдональд и удовлетворить любопытство и желание, которое он заметил в сиянии ее глаз.

Самое пикантное заключалось в следующем: чем больше времени Девон проводил в обществе незаконной сестры Малкольма, тем меньше он рисковал пасть жертвой магических сил брачного обряда. Только не с Кэт и ее испорченной репутацией. С ней Девон чувствовал себя абсолютно спокойно, вне зависимости, насколько далеко их заведет дорога флирта. Еще одно доказательство, что Девон сам по себе был куда желаннее любого обручального кольца. Улыбаясь своим мыслям, он направил Грома дальше в лесную чащу, в полной уверенности, что избежит проклятии брачных уз.

Глава 5

Право же, это совсем просто. Как только заметите у нее в глазах огонь возмущения и поймете, что сейчас будет гроза, начинаете соблазнять. Легкое касание руки, когда она тянется за сливками. Страстный взгляд. Ленивый комплимент ее виду… запаху… вкусу. Просто попробуйте, сэр. Я женат уже четырнадцать лет и всякий раз, когда она собирается наброситься на меня, она начинает заикаться и краснеть, как школьница.

Девон всегда верил в то, что самая большая сила одновременно является и самой большой слабостью. По крайней мере, в его случае. С самого детства он не страдал из-за нехватки целеустремленности.

Однажды, когда он уже достиг зрелого возраста, — пяти лет, его родители уехали с кратковременным визитом в Лондон. Девон просился поехать вместе с ними, но получил отказ.

Оглядываясь сейчас назад, Девон понимал, что, вероятно, его родителям время от времени хотелось уединения. Несмотря на то, что у них имелся целый эскадрон гувернанток и домашних учителей, шестеро детей, должно быть, являлись причиной немалого стресса для их интимной супружеской жизни.

Но в тот момент, все, что было понятно маленькому Девону, — это то, что его бросают. Поэтому, дождавшись пока дорожные сундуки для предстоящего путешествия были выставлены в прихожей, Девон открыл самый большой из них и, взяв одно из пышных платьев своей матери, запихнул его под диван, а потом заплатил своему брату Чейзу шиллинг, чтобы тот запер его в сундуке.

Некоторое время спустя, ни о чем не подозревающий лакей отнес сундук к поджидавшей карете и закрепил его сзади. Ни Девон, ни Чейз не подумали о таких обычных вещах, как пища и воздух. Через тридцать минут громыхания по ухабистой дороге Девон начал осознавать недостатки своего плана.

Было невыносимо жарко, воздух становился более душным, и его оставалось все меньше, и он постоянно думал о насущной необходимости — облегчиться.

К концу первого часа Девон запаниковал, и попытался привлечь внимание кучера, но шум скрипучей, покачивающейся кареты и цоканье копыт лошадей заглушали удары его маленьких кулачков по крышке сундука. Никто его не услышал.

Хорошо, что дорога до Лондона занимала всего лишь три часа, хотя к тому времени, когда Девон был обнаружен, ему было очень плохо от жары и замкнутого пространства. Прошло почти два дня, прежде чем он набрался достаточно сил, чтобы встать с постели.

Конечно же, он был рад своему выздоровлению, в равной степени, как и тому, что плохое самочувствие спасло его от порки, которую, он, несомненно, получил бы. Позже, заведя разговор об этом происшествии, его отец сказал: — Целеустремленность Девона либо погубит его, либо прославит. Один Бог знает, что случится раньше.

И вот теперь он находился здесь, не в Лондоне, а на поляне в лесу, глядя на то, что должно было быть коттеджем Кэт Макдональд, и та же целеустремленность, которая послужила причиной его поездки в Лондон в сундуке, побуждала его к дальнейшим действиям.

Солнце так ярко освещало дом и поляну, что Девон почти ожидал, что дверь откроется, и маленькие человечки в подобающих туниках стремительно выскочат наружу, превращая лютики в золото, а грибы в сладкие кексы, или еще какую-нибудь подобную ерунду.

— Или это, или семь прекрасных дев, — сказал сам себе Девон, пытаясь вспомнить волшебные сказки своей матери, доставлявшие ему в детстве огромное удовольствие. Что-то про семь пар башмачков и танцы… Он нахмурился. Какая бы сказка не имелась в виду, он забыл большинство из них. Не то, чтобы это имело значение. В любом случае, все это были детские глупости.

Девон направил Грома через поляну. Мерин гарцевал и резвился, становясь на дыбы, как будто бы его пугали солнечные блики, которые перемещались по земле в унисон с легким ветерком. Они были на полпути к коттеджу, когда Девон обнаружил, что за ними наблюдают.

Группа мужчин стояла перед длинным невысоким строением. Группа была маленькой, но мужчины были огромными.

— Великаны, — пробормотал Девон. — Один, два, три.… О, Боже, семь великанов!

Девон заставил Грома остановиться. Он не боялся великанов. Высокому человеку всегда тяжелее падать. Однако не следовало быть невежливым.

Он направил Грома в их сторону и спешился.

— Добрый день, — произнес Девон. — Я ищу…

Кэт стояла в дверном проеме позади мужчин, одетая в то же самое тускло-коричневое платье, что и раньше. Оно восхитительно обрисовывало все изгибы ее тела. Ее волосы отсвечивали золотом на солнце, приглушая рыжий цвет, и, сияя, словно новая гинея. Рядом с этими мужчинами она уже не казалась высокой.

— Что вы здесь делаете? — спросила Кэт, уперев одну руку в бок.

Это слабо походило на приветствие, которого жаждал Девон.

— Я приехал, чтобы задать вам вопрос. — Он окинул взглядом мужчин, отвечая улыбкой на их хмурые взгляды. — Наедине, — добавил Девон.

Мужчины не сдвинулись с места. Девон последовал их примеру.

— Я не желаю беседовать наедине с в… — В этот момент ее взгляд переместился с него на Грома, и ее глаза широко распахнулись. — Какой красивый конь!