Сталь и пепел. Русский прорыв - Вадим Львов

Полковник Мирзапур, завербованный Аистом три года назад, погорел на своей ненависти к американцам. Начальник отдела специальных операций Пасдеран и командир спецназа «Куат-аль-Кудс» вел против неверных маленькую самостоятельную войну, не всегда согласовывая свои действия с командованием корпуса. В итоге действий Аиста партия мин и стрелкового оружия, отправленная Мирзапуром для талибов в Афганистан, оказалась опять в Иране, в руках сепаратистов-белуджей и суннитов, воюющих с режимом тегеранских мулл. Хотя это и стоило жизни трем оперативникам «Гуанбу», Мирзапур оказался загнанным в угол.

Выходов из него у полковника было только три – самоубийство, добровольная сдача своим коллегам или работа на Аиста. Полковник выбрал третье, после недолгих колебаний и напоминания Аиста о том, что делают с женами и детьми «предателей и шпионов» коллеги полковника из ВЕВАК[33] и Пасдеран. Полковник по сей день считал, что был завербован английской разведкой, уж больно изящно его взяли в оборот.

Весь расчет «Трех всадников» строился на разжигании глобального конфликта, причем чужими руками. Всю грязную работу изначально должны были сделать диверсанты «Куат-аль-Кудс» и европейские наемники.

На втором этапе предполагалось, что Иран откроет еще один фронт борьбы против империалистов, нанеся удар по Ираку и свергнув там проамериканский режим. Третий этап был самым простым. К тому времени обстановка в мире должна быть настолько дестабилизирована и стратегические противники КНР настолько ослаблены взаимной борьбой, что никто не помешает Китаю подмять под себя Центральную Азию, открыв ворота к Индийскому океану и Персидскому заливу. Современному Китаю было вполне по плечу сделать это одному и в открытую.

Третий всадник должен был нанести последний, сокрушительный удар. Все как в древней стратегеме «Три всадника»:

«Из осажденного города требуется направить гонца. Враг наготове. Тогда происходит следующее: из города ежедневно выезжают три всадника и около городских ворот начинают упражняться в стрельбе по мишеням. В первый день выезд всадников из городских ворот произвел переполох. Во второй день на него прореагировали только некоторые. Через три дня на всадников уже никто не реагирует. Тогда на следующий день один из воинов вместо привычной стрельбы делает стремительный рывок и уходит от возможных преследователей».

Окрестности Хелма. Польша. 26 июля

Операция «Клевер» началась с массированного удара сотни крылатых ракет Р-500, выпущенных оперативно-тактическими комплексами «Искандер». Первая волна ракет накрыла авиабазы, вторая – штабы корпусного и дивизионного звена.

Фронтовой авиации у русских было не так много, чтобы бросать ее на неподавленное ПВО, и поэтому первые высокоточные удары наносили ракеты типа «земля – земля», благо в этом хитрые «иваны» на голову превосходили своих противников. Направление разработок западных оперативно-тактических ракетных комплексов благополучно было свернуто в конце восьмидесятых годов, после устранения «советской угрозы». «Лансы» и «Плутоны» отправлены на свалку, а замены им не нашлось. За исключением небольшого числа комплексов ATACAMS, развернутых на базе американских РСЗО М270. Европейцы использовали самую примитивную модификацию, Блок 1[34] – с дальностью полета всего в сто шестьдесят пять километров.

Считалось, что после распада СССР и поспешного вывода советских войск с востока Европы с наземным противником может справиться тактическая авиация, усиленная дальнобойной ствольной артиллерией, ведущей огонь высокоточными боеприпасами.

Конфликты в Ираке, Афганистане и особенно на Украине опрокинули расчеты европейских военных теоретиков. Запасы тактических ракет – полсотни комплексов ATACAMS – исчерпали себя за два дня боев с русскими и украинцами под Киевом и Днепропетровском. Толку от этого было немного, может быть, кое-где удалось сбить темп русского наступления, но это все.

Другой ошибкой военных теоретиков Брюсселя стала недооценка важности применения бронетанковых сил. Танки, по их мнению, должны были исключительно «демонстрировать флаг» противнику и, по возможности, поддерживать огнем собственную пехоту в качестве штурмовой артиллерии. Русские, напротив, предпочитали использовать танки в качестве «стратегической кавалерии» для разгрома и преследования отступающего противника.

Штурмовые действия у русских осуществляли мотопехотные части, так называемые «гренадеры», оснащенные большим количеством артиллерии и инженерной техникой. Говоря честно, армии стран Евросоюза сейчас находились в том же состоянии, что и американская армия после вьетнамского кошмара или российская – в начале девяностых. Тяжелое военное поражение в предыдущей «гуманитарной интервенции», разгром и фактическая гибель в украинских степях, болотах северной Польши и на выжженном солнцем Крымском полуострове элитных воинских соединений европейцев здорово подорвали военную мощь и, главное, боевой дух солдат и офицеров ЕС.

Армия Евросоюза потеряла стержень, из нее выбили костяк наиболее подготовленных и обученных профессионалов. Политическое руководство ЕС, вместо того чтобы поддержать военных и помочь провести полномасштабную реформу всего военного механизма объединенной Европы, среагировало на поражение в лучших традициях социалистов – травлей армии в СМИ и большой чисткой офицерского корпуса. Из армии были изгнаны десятки генералов и адмиралов, сотни командиров нижнего звена.

Результаты такой «мудрой и дальновидной» политики социалистов сказались уже в первые дни боев. Сбив малочисленные заставы Straż Graniczna[35], двадцатая танковая бригада Разумовского продвинулась вперед километров на двадцать, столкнувшись с тридцать четвертой бронекавалерийской бригадой Войска Польского. Поляки, вооруженные бундесверовскими «Леопардами 2 А4» и собственной храбростью, сделали попытку сдержать русских и не дать им в первый же день кампании прорваться к Люблину. На помощь полякам шла, пробиваясь через толпы беженцев, вторая французская бронетанковая бригада.

– Слушай приказ, Громов, – говорил Разумовский, тыкая световой указкой в интерактивную карту юго-восточной Польши. – Авангард под твоим командованием должен обойти Хелм и перерезать дорогу на Крысныстав. В бой не ввязывайся, твоя задача – перехватить трассу и удержать французов. Учти, Громов, не удержишь французов, нам с ходу Люблин не взять. Придется толкаться там несколько суток. Представляешь, чем это может закончиться?

Громов отлично представлял. От Люблина до Варшавы – всего сто пятьдесят километров. Американцы еще не закончили развертывание, большая часть их сил еще плывет через Атлантику. Вокруг Варшавы, прикрывая столицу своих союзников, группировался только легковооруженный пятый корпус армии США. Чем быстрее удастся выбить из войны Польшу и разгромить европейские контингенты, тем меньше возможность большой войны и выше возможность для переговоров. Для успеха операции «Клевер» требовалось постоянно поддерживать высокий темп наступления.