Области человеческого бессознательного: Данные исследований ЛСД - Гроф Станислав

СКО, подобные трем описанным в вышеприведенных примерах, можно обнаружить у многих психически больных, подвергающихся психолитической терапии. Поскольку эти системы оказываются весьма важными для понимания психодинамических переживаний в ЛСД-сеансах, представляется уместным более детально обсудить проблемы их возникновения, динамики и проявления во время действия ЛСД.

Происхождение и динамика СКО

Оживление переживаний, составляющих различные уровни СКО, — одно из наиболее частых и постоянно наблюдаемых явлений у пациентов в ЛСД-психотерапии. Это повторное переживание весьма живо, реалистично и многообразно; оно характеризуется разными убедительными признаками регрессии субъекта в те времена, когда он впервые переживал данное событие. Один из наиболее, важных аспектов этой регрессии состоит в том, что ощущение своего тела всегда соответствует возрасту, в который регрессировал субъект. Так, восстановление воспоминаний раннего младенчества включает чувство диспропорции между размером головы и остальным телом. При оживлении воспоминаний детства с сексуальным оттенком испытуемые с удивлением заявляют, что их пенис до смешного маленький, или же они могут ощущать, что на лобке нет волос, а молочные железы неразвиты. Весьма распространено наивное восприятие мира, отсутствие концептуальных рамок и переживание эмоций, типичных для возраста, в который регрессировал субъект. В этой связи можно упомянуть и более объективные признаки, такие, как отдельные аспекты рисунков, выполненных в периоды регрессии, или наличие нейрологических рефлексов, свойственных ранним стадиям развития (рефлекс Бабинского, рефлекс сосания или так называемые осевые рефлексы). Важнейшие эмоциональные переживания оживляются вместе со всеми физиологическими, сенсорными, эмоциональными и психическими характеристиками первичной реакции, а часто и с детальным реалистическим воспроизведением сопутствующих ситуаций.

Некоторые пациенты в психолитической терапии способны испытать глубокую возрастную регрессию буквально на первом же ЛСД-сеансе при относительно небольшой дозе. Такой легкий доступ к воспоминаниям детства предполагается наиболее характерным для истериков. В более общем случае необходимо провести несколько сеансов со средней дозой, прежде чем начнет наблюдаться более глубокая регрессия к детству. В исключительных случаях для наступления ощутимой регрессии и оживления памяти детства требуется значительное число воздействий. Такая сопротивляемость регрессирующему действию ЛСД особенно типична для пациентов с острым неврозом навязчивых состояний.

Список характерных травмирующих переживаний, испытываемых как ядро переживаний отрицательных СКО, охватывает широкий диапазон ситуаций, связанных с безопасностью и удовлетворением нужд ребенка. Наиболее старые ядра переживаний относятся к самым ранним стадиям младенчества, к периоду кормления грудью. Самым частым является оживление оральных (ротовых) фрустраций, связанных с жестким графиком кормления, с нехваткой молока, с напряжениями, тревогой, нервозностью, недостатком любви со стороны матери и с ее неспособностью создать эмоционально теплую, мирную и предохраняющую атмосферу. Столь же часто отмечаются и такие травмирующие переживания детства, как холод и другие неприятные ощущения, болезненные медицинские вмешательства, физические страдания во время болезней, насильственные процедуры или необходимость приема вызывающих отвращение жидкостей (рыбьего жира, различных медикаментов, сильных дезинфицирующих средств), угрожающие звуки, бомбардировка непереносимым потоком импульсов, которые ребёнок не в состоянии интегрировать, грубое лечение и эмоциональная изоляция. Иногда пациенты отмечали переживания, связанные с тем, что их роняли дети постарше или взрослые. Типичную группу неприятных переживаний составляют травмы, связанные с отнятием от груди и с искусственным кормлением, ассоциирующимся с твердостью и холодом ложки, скверным вкусом пищи или тем, что она слишком горяча, с небрежностью кормящего. У нескольких пациентов всплыли проблемы, связанные с зубной болью, когда попытки кусать и жевать сопровождались болезненными ощущениями.

Особую важность представляют события, угрожающие жизни ребенка вследствие ограничения его дыхательной деятельности. Чаще всего при этом встречаются воспоминания об удушье в результате попадания жидкости или твердых тел в дыхательные пути, об эпизодах, когда испытуемые тонули в ванне во время купания, о случаях дифтерии, удушливого кашля, пневмонии, о помехах от аденоидов, ограничивающих дыхание, об угрозе придавливания грудью или телом спящей матери.

Переживания периода между младенчеством и детством также часто оказываются важной частью негативных СКО. Это проблемы, связанные с уринацией и дефекацией, и конфликты с родительским авторитетом по поводу приучения к туалету. Среди других важных воспоминаний, весьма часто отмечаемых испытуемыми как травмирующие, случаи наблюдения половых сношений взрослых (особенно родителей — это первичные сцены с точки зрения Фрейда), обнаружение анатомических различий полов, связанное со страхом кастрации или завистью к пенису, сексуальные взаимодействия со сверстниками, сексуальный соблазн со стороны взрослых, ведущий к преждевременному сексуальному пробуждению, и наблюдение родов у людей и животных. Наиболее серьезными переживаниями этой категории являются переживания, связанные с мастурбационными манипуляциями при неоправданном страхе и чувстве вины или же при наказании за это со стороны взрослых.

Травмирующие воспоминания более поздних периодов жизни, находящиеся в тесной связи с ядром переживаний, весьма многочисленны и охватывают довольно широкий диапазон. В этом контексте мне хотелось бы упомянуть лишь о наиболее частых из них. Эмоциональная неприязнь самых разных видов, а также события, вызывающие шок и ужас, грубое лечение, ведущее в результате к физическим и психическим страданиям, наиболее типичны для этой группы. Столь же общим является заметное предпочтение родителями одних детей другим и соперничество между братьями и сестрами, чрезмерное использование отрицательных приемов в воспитании детей — таких, как постоянные придирки, провокация чувства вины, сравнивание с другими, унижение, высмеивание и недооценка со стороны родителей, братьев и сестер, ровесников, учителей и одноклассников. Другие частые ситуации характеризуются сложными семейными взаимоотношениями, ненадежным поведением взрослых родственников, включая сюда пренебрежение, предательство, ложь и нарушение обещаний, а также наблюдение сцен, расшатывающих родительский авторитет и порождающих чувство неуверенности.

События отрочества очень редко становятся типичными ядрами переживаний. Если же это случается, они обычно имеют форму подавленных стрессовых ситуаций в сексуальной сфере — таких, как изнасилование, совращение отчимом или мачехой и даже родителями и наблюдение жестоких и отвратительных сексуальных сцен. Обычно же воспоминания более поздних периодов жизни можно обнаружить в поверхностных слоях СКО, имеющих ядро переживаний в раннем детстве.

Перечень приятных детских воспоминаний, составляющих ядро переживаний положительной СКО, значительно проще, чем перечень воспоминаний травмирующих. Он включает эпизоды безопасности и удовлетворения, такие, как переживание «хорошей груди» и других видов либидозного и «ощущательного» удовольствия, чувства, что тебя принимают, любят и ценят, интереса и тяги к приключениям, к обычному нормальному окружению, к животным и к играм со сверстниками.

Аутентичность и объективность детских воспоминаний в том виде, как они всплывают в ЛСД-сеансах, остается открытым вопросом. С первых же наблюдений за переживаниями этого вида я воспринимал их как довольно интересную теоретическую проблему и старался использовать все доступные средства, чтобы в каждом отдельном случае провести объективную проверку. Конечно, обстоятельства не всегда способствовали этому. Иногда я наталкивался на довольно скудные воспоминания со стороны свидетелей (родителей, старших сестер и братьев, знакомых, домашних докторов, учителей, прислуги и т. д.) и на отсутствие записей. В других случаях свидетели, которые могли бы помочь делу, были уже мертвы или же недосягаемы. Нередки были и такие случаи, когда эмоциональная природа проблемы делала проверку невозможной. Это было особенно ясно в отношении ситуаций, в которых, как предполагалось, свидетель сам являлся участником пережитых событий, и для того, чтобы подтвердить воспоминание, он должен был бы допустить, что вел себя тогда нежелательным или неприемлемым образом. Иногда, впрочем, необычная природа воспоминания и особые обстоятельства давали возможность получить ценные данные и добиться некоторого проникновения в проблему их аутентичности.