Не чужие (СИ) - Елена Рай

— Что — то должно между нами быть настоящим, почему не начать с банального и совершенно простого, пусть и «целомудренного»?

— Я не хочу, чтобы ты тратил на меня деньги, — чувствую, как напрягаются под моими ладонями мышцы на его плечах. Ему не понравился мой ответ. Нужно срочно реабилитироваться, поэтому спешно добавляю: — Мне нравится проводить время дома… или гулять в парке.

— Ева, пока не слишком поздно, давай я тебя до твоего дома подвезу, — словно игнорирует мой ответ, смотря на настенные часы. — У меня завтра ранняя тренировка. Тренер шкуру спустит, если я не высплюсь. Прости.

— Не нужно, я сама, — отпрянув от него, следую в прихожую. — Тебе, действительно нужно отдыхать.

— Обиделась? — ловит меня за руку, фиксируя на месте. Смотрит так, будто в душу заглядывает.

— Нет, что ты… я и сама должна была догадаться без подсказок. Все хорошо. — стараюсь вложить в свою улыбку чуть больше непринужденности, чем положено.

— Ты удивительная девушка, Ева. Искренняя и совершенно не умеешь врать.

Всю дорогу до моего дома мы переглядывались, улыбались и подкалывали друг друга. Может нам, действительно нужно что-то настоящее? Заложить фундамент? Вроде это так называется в построении отношений.

Если для него это все в новинку, то для меня, будто после «пожарища» нужно снова выстраивать все сначала. Опыт есть, а душевных ресурсов практически нет.

— Провожу до квартиры, — заглушив мотор, Кирилл первым выходит из машины.

Открыв дверцу с моей стороны, он подаёт мне руку. Улыбнувшись, вкладываю свои прохладные пальчики в его горячую ладонь.

— Я живу здесь, — показываю на обшарпанную входную дверь своей съемной квартиры. — Внутри не так все печально.

Притянув к себе одной рукой за талию, он обрушивается на мои губы, вторгаясь своим языком в мое тепло, пленяя мой разум каждым своим бесстыжим движением внутри меня.

— Буду дома — напишу, — разорвав наш поцелуй, слегка подталкивает меня в сторону моей квартиры.

И пока я проворачиваю ключ в замочной скважине, пока убираю связку ключей обратно в сумочку, ощущаю на себе его взгляд. Разворачиваюсь. Он, действительно на меня смотрит.

— Ева, иди, или завтрашняя тренировка полетит к черту, если ты не перестанешь на меня так смотреть, — густо покраснев, все таки разрываю наш зрительный контакт.

Тихо закрыв дверь, уже с внутренней стороны, хочу также бесшумно пройти в ванну, как спотыкаясь об какой-то предмет. Тихо чертыхаясь, включаю свет.

Мама появляется в дверном проеме, в ночной сорочке и с каким-то пузырьком в руках.

— Явилась… — шипит, подобно змее, оглядывая меня с ног до головы. — Совсем о матери не думаешь, голова не пойми чем забита! — срывается на крик.

Ее кожа приобретает непривычно бледный окрас, а сама она хватается за сердце, провоцируя собственный организм на радикальные последствия для своего здоровья.

— Ты же моя мама… неужели ты меня не любишь? И не видишь, как мне плохо… — всматриваюсь в ее лицо, ища проблески здравого смысла в этой ситуации.

— Твой отец слишком тебя баловал. Упустили мы тебя, — в ее голосе появляются осуждающие нотки. Это больше всего похоже на разочарование, нежели на проявление родительской заботы.

— Пожалуй я пойду спать. Доброй ночи, — заперевшись в ванной комнате, я ещё долго рассматривала свое лицо, а точнее изменения, которые привнес в мою жизнь Кирилл.

В моих глазах появился былой блеск, на лице выступил здоровый румянец, который только усиливается при воспоминании нашего поцелуя перед дверью моей квартиры. Словно я вернулась в трепетные студенческие годы.

Заварив чай с мелиссой, я заворачиваюсь по самые уши в объемное покрывало. Лишь высунутая рука с чашкой остаются свободны от теплого ворсистого кокона.

Сделав глоток обжигающего успокоительного напитка, «разрешаю» себе окончательно погрузиться в свои воспоминания той ночи. Нашей первой ночи. И впервые мне совершенно не стыдно.

На телефон приходит сообщение: «Спокойной ночи».

Что же мне ему ответить… кручу в руке телефон, прикидывая возможный ответ. Повторить его «пожелание» в точности или же воспользоваться панелью смайлов?

Мой палец замирает над рожицей «поцелуйчик». Жму и отправляю, судорожно ожидая ответа.

В моей руке снова вибрирует телефон: «Не стоит меня дразнить. Теперь я знаю, где ты живёшь».

С блаженной улыбкой на лице, я погружаюсь в долгожданный расслабляющий сон, который впервые за долгое время приобретает яркие краски, олицетворяя новый этап в моей жизни.

Глава 15

— Поговаривают Давид Эдуардович в конце следующей недели уезжает на какую-то важную конференцию. Это так? — оторвав взгляд от экрана мобильного телефона, смотрю на жующую творожную запеканку Аню.

— Да. Это так, — сухо роняю немногословную фразу, чтобы снова вернуть все свое внимание обратно. «В телефон».

— Мне знаком этот взгляд…

Погасив экран телефона, откладываю его в сторону, чтобы не было больше соблазнов снова залезть в «нашу переписку», где присутствуют сплошные милые рожицы и много горячего подтекста, которое чересчур будоражит мое воображение.

— Ау… Ева, ты вообще здесь? — машет перед моими глазами своей ладошкой Аня.

— Прости. Я просто кое с кем переписываюсь.

По тому, как округляются ее глаза, как лихорадочно подрагивают мышцы на красивом лице — новость ее шокировала. И шокировала весьма приятно.

— Ты всё — таки, тогда к нему вернулась, да? — она запрокидывает голову назад, мечтательно улыбаясь.

— Тогда он меня фактически прогнал, — взяв в свои руки стаканчик с горячим ароматным кофе, жадно делаю глоток, неприятно обжигая небо и язык.

— Вы теперь встречаетесь?

— Мы ничего друг другу не обещали. Ещё рано о чем-то говорить, — проверяю время на часах. Следующая пара начнется только через пятнадцать минут. Значит Аня успеет ещё задать пару провокационных вопросов.

— Ты играешь с огнем, Ева. Чувства не поддаются логике, а ты непременно захочешь взять и это под контроль.

— Не хочу питать ложных надежд относительно «нас». Он молодой. Начинающий спортсмен. У него вся жизнь впереди — яркая, не обременяющая, перспективная, — произнося все эти слова, внутри все сжимается от правдивости этих эпитетов. Я не подхожу ни к одному из них.

— Вставь во все это «себя»… разве от этого что-то изменится? — подается вперед, сверля меня пытливым взглядом.

— Я всегда буду почти на десять лет его впереди, Ань. Уже это не изменить.

Посетовав, что могу не успеть подготовиться к лекции, покидаю студенческое кафе с учащенным сердцебиением.

Я знала, что разговор закончиться примерно так. И все равно раскрыла все карты, а точнее в очередной раз вывалила «все это» на стол, как есть.

Если Аня отнеслась с огромным пониманием и восприняла информацию весьма благосклонно относительно Кирилла, то мама осталась непреклонной и,