Ангел приходит в Вавилон - Фридрих Дюрренматт

Ангел. Курруби! Дитя мое, Курруби!

Все. Ангел!

Курруби. Ангел! Мой ангел!

Ангел. Не пугайся, девочка. Я выгляжу несколько странно, я вышел из моря опутанный водорослями и промокший насквозь.

Курруби. Спаси меня, ангел!

Ангел. 

В последний раз к тебе являюсь я,В последний раз мой взгляд вбирает красоту Земли,Я изучил ее теперь сполна.

Курруби. Ты пришел как раз вовремя, ангел, как раз вовремя. Возьми меня с собой.

Ангел. 

Все, что я находил на этой Земле, былоМилостью, ниспосланной людям:Невероятное чудо в высоких пустынях созвездий.Синий Сириус, белая Вега, бушующие ЦесендыВ черной тьме мирозданья – как ни загадочны вашиТела и сила, с какой по всейВселенной свет разливали шутяКузнечные мехи мирозданья, –Вам никогда не сравнитьсяС маленьким шариком,Зернышком,Кружащимся вкруг Солнца в сопровожденье Луны,Вдыхающим дали, пространстваС зеленью континентов н серебром океанов.

Курруби. Отнеси меня назад, к себе на небеса, ангел, к лику всемогущего бога, распахни свои крылья! Я не хочу умереть на этой земле. Мне страшно. Меня все покинули.

Ангел. 

Я уплываю от вас, я навсегда исчезаю,Камнями нагруженный пестрыми,Увешанный чудесами:Морскими звездами, травами,Рыбами золотыми, колибри.В руках у меня подсолнечник,Колосья пшеницы и мальва.Звенят сосульки, кораллы,Ракушки в моих волосах.Ноги песком истерты,Росою покрыто платье.Как пьяный, сгибаясь под тяжестью,С трудом шевеля крылами,Я уплываю от вас, я навсегда исчезаю.Оставляю тебя, счастливицу,На счастливой Земле.Я ухожу к моим солнцам,В молочную пыль Андромеды,К темным огням Антареса.

Курруби (в отчаянии). Унеси меня с этой земли, спаси меня, мой ангел. Возьми меня с собой.

Ангел. Прощай, Курруби, мое дитя. Прощай навсегда! (Взлетая.) Прощай навсегда!

Навуходоносор. Ангел исчез. Он снова потонул в равнодушном звездном просторе. Ты теперь одна. Небо тебя покинуло, люди тебя отвергли.

Курруби (обессилев, тихо). Мой ангел, возьми меня с собой. Возьми меня с собой, мой ангел.

 Молчание.

Навуходоносор. Палач, ступай с девушкой в пустыню. Казни ее. Зарой в песок.

 Акки уносит Курруби сквозь молчащую толпу.

(Грустно.) Я стремился к совершенству. Я дал миру новый порядок. Я хотел истребить бедность. Я пытался внедрить здравый смысл. Небеса пренебрегли моими стараниями. Мне отказано в их милости.

 Из глубины показывается генерал в сопровождении солдат.

Генерал. Твои войска вернулись, царь Навуходоносор. Им стало известно о мятеже. Дворец окружен, народ теперь в твоей власти.

 Толпа падает на колени.

Все. Пощады, великий царь! Пощады! Пощады!

Навуходоносор. Я предал девушку в угоду своему могуществу, министр предал ее в угоду своей власти, священник – в угоду богословию, вы же предали ее, боясь за свой жалкий скарб. Теперь мое могущество победило и ваше богословие, н вашу жажду власти, и вашу любовь к собственности. Солдаты, ведите народ в неволю, свяжите богослова и министра. Из их тел я выкую оружие, которым отомщу за мой позор. Что ж! Неужели небеса так высоки, что их не достигнут мои проклятия? Неужели они так далеки, что не почувствуют моей ненависти? Неужели они могущественнее, чем моя воля? Возвышеннее, чем мой дух? Надежнее, чем мое мужество? Я хочу согнать все человечество в загон и выстроить башню, которая, достигнув облаков, измерит бесконечность и вонзится в сердце моего врага. Я хочу противопоставить сотворенному из ничего творение человеческого духа. Посмотрим, что лучше – моя правда или неправда божья?

 Слева на уже пустую сцену выбегают повар и капитан.

Повар. Из бочек все выпито, кладовые разграблены.

Капитан. Подземелья пусты, двери открыты. Поэты разбежались.

 Справа выбегает Парадный.

Парадный. Мой букинистический магазин! Я не могу найти мою лавку древностей!

 Подпрыгивая и улыбаясь, вбегает идиот. Навуходоносор в бессильном гневе и отчаянии закрывает лицо.

Навуходоносор. Нет! Нет!

 Темнота. Кулисы уходят вверх. Смутно видна беспредельная пустыня, по которой бегут Акки и Курруби.

Акки. Вперед, девочка, вперед! Борись с песчаной бурей, она крепчает и рвет мой плащ палача.

Курруби. Я ищу нищего из Ниневии, нищего, которого я люблю и которого потеряла.

Акки. Я люблю землю, которая все еще существует, землю нищих, ее ни с чем не сравнимую прелесть, со всеми ее бесконечными опасностями, пеструю, дикую землю, которую я вновь и вновь покоряю, обезумев от ее красоты, влюбленный во все ее обличья, преследуемый тиранами, но не побежденный. Вперед, девочка, бежим, вновь обретенное дитя мое. А Вавилон, слепой и мрачный Вавилон будет разрушен вместе со своей башней из камня и стали, которая неудержимо лезет ввысь навстречу своему разрушению. Перед нами же, там, за бурей, которую мы опередили, убежав от всадников, спасшись от стрел, преодолев пески и кручи, спрятав лица от палящих солнечных лучей, там вдали – новая страна, рожденная на рассвете, в серебряных лучах зари, полная новых опасностей, новых надежд и новых песен...

 Акки и Курруби идут дальше, и, может быть, за ними, спотыкаясь под порывами песчаной бури, следуют несколько поэтов.

Примечания автора

В этой комедии автор пытается показать, почему Вавилон взялся за строительство своей башни, которая, по преданию, была самой грандиозной, но и самой безумной затеей человечества. Это особенно важно потому, что мы и сегодня подчас наблюдаем рождение таких проектов. Мои мысли, мои мечты много лет возвращались к этой теме. Я интересовался ею еще в юности, когда в библиотеке моего отца стояла в сине-белом переплете монография по истории Ниневии и Вавилона. Трудно воплощать мечты в реальные образы. У меня никогда не было намерения возрождать погибший мир, меня влекло желание построить мир свой, собственный. Работа растянулась на годы. Моя первая попытка воспроизвести строительство вавилонской башни относится к 1948 году, а пять лет спустя я снова отважился на эту работу, причем первый акт остался прежним, но было найдено другое развитие действия: теперь я хотел разработать мотивы, побудившие строить вавилонскую башню. Так возник вариант комедии, который был поставлен сперва в Мюнхене, потом в других городах. Он меня не удовлетворил. Понадобился перерыв, переключение на другие занятия, чтобы заново пересмотреть ее драматургическое и режиссерское решение – ничего больше. Будет ли эта тема мной продолжена, я еще не знаю. И мои планы входит новая пьеса о строительстве башни – «Соучастники». Все против строительства башни, и тем не менее ее строят...