Наследница (СИ) - Чардымова Ирина

Глава 26

Мужчина направился в сторону особняка. А я села в машину, но ехать никуда не смогла. Мои глаза застилали слёзы, а руки дрожали. Поэтому я просто навалилась на руль и заплакала. Сейчас я чувствовала себя настолько беспомощной, что мне хотелось кричать. Но вместо этого я просто включила громкую музыку и отправилась колесить по дорогам пригорода Москвы. Мне сейчас нужно было просто побыть одной. Немного успокоившись, я отправилась в офис. Ехать в квартиру, которую мне предоставил Андрей, я не хотела.

Рабочий день уже давно закончился, поэтому в офисе никого не было кроме охраны. Когда я зашла к себе в кабинет, то увидела на столе три листа бумаги. Это были заявления об уходе от Марины, Матвея и, конечно же, Степаныча. Прочитав, я их смяла и бросила в мусорную корзину. А потом села в своё кресло и откинувшись на спинку, закрыла глаза.

Тут в кабинет вошёл Степаныч. По его взгляду я поняла, что он не ожидал меня здесь увидеть.

— Я только вещи свои заберу и уйду, — сухо бросил он и стал складывать в коробку свои вещи.

Пока он собирался, я молча наблюдала за ним. Мне бы сейчас подойти к нему, извиниться. Но у меня нет сил. Нет сил говорить, ходить, думать. У меня нет сил даже дышать и жить. Поэтому я даже пальцем не пошевелила, чтобы хоть что-то предпринять. И вот Степаныч собрал свои вещи, молча окинул кабинет взглядом и, вздохнув, направился к двери. А я, еле слышно сказала:

— Когда ты лежал в больнице, — начала я, — я, сидя около тебя и держа тебя за руку, поклялась, что как только ты выздоровеешь, мы разопьём с тобой самую лучшую бутылку вина, какого ты захочешь? — у меня из глаз скатились слёзы.

— Думаю сейчас не подходящий момент для этого, — ответил он и собрался выходить.

— Я выкинула твоё заявление об уходе. Заявления Матвея и Марины тоже.

— Это ничего не меняет, я все равно уйду.

— Меня никто не научил просить прощения, — я встала с кресла и подошла к нему, — поэтому прошу, как умею. Прости. Степаныч, если ты сейчас уйдёшь, я умру, я не выдержу одиночества.

— Ты сама выбрала свой путь, — был непреклонен он.

— Это значит, что ты уйдешь? — он молча кивнул.

— Я тебя никуда не отпущу. — Я крепко схватила его за руку, он повернулся ко мне.

Я больше не могла говорить, я просто стояла и смотрела на него, а из моих глаз ручьями текли слёзы.

Ничего не говоря, Степаныч просто меня обнял и прижал к себе.

— Ох, дурёха ты моя, дурёха! — он поцеловал меня в макушку.

Я так была рада нашему примирению, что расплакалась ещё сильнее.

Потом, когда я немного успокоилась, мы уединились с ним в кабинете, и я всё ему рассказала, ничего не утаила, потому что хранить всё в тайне у меня больше не было сил. Я рассказала ему и о дочери и об Андрее. И о Снежанне. В общем, обо всём.

— Да-а-а, — протянул Степаныч, — теперь понятно, почему ты такая.

— Если бы я только знала, как мне жить дальше!

— Не волнуйся, — он улыбнулся мне, а затем снова обнял. — Со мной не пропадёшь!

Глава 27

Где-то около полуночи я отвезла Степаныча домой, а сама отправилась в квартиру. Как же мне сейчас хотелось, чтобы Андрей был там, как в тот вечер, когда взорвали машину Степаныча. Тогда я всё бы выяснила. Но мои ожидания не оправдались. Когда я вошла в квартиру, меня ждали только тишина и одиночество.

Не знаю почему, наверное, потому что я всё рассказала Степанычу, но мне стало легче. И я впервые за последнее время уснула.

Утром я решила, что обязательно должна извиниться перед Мариной и Матвеем. Поэтому едва я приехала в офис, как попросила Регину пригласить ко мне ребят.

— Войдите! — скомандовала я, услышав не решительный стук в дверь.

— Регина Александровна сказала, что вы хотите нас видеть, — они не решительно, держась за руки, вошли в кабинет. Причем парень был впереди, пряча за собой Марину.

Честно, меня даже восхитила его забота о своей девушке.

— Да, проходите, присаживайтесь, — я говорила как можно спокойнее, чтобы показать, что опасаться им не чего.

— Спасибо, мы постоим, — снова вступил в разговор парень, — вы просто заявления наши подпишите и мы уйдём.

— Присаживайтесь, — повторила я, разговор будет длинным.

Они покорно сели, но руки не разжали. Матвей держался смело, а вот Марина почему-то была сильно напугана. Она смотрела на меня с осторожностью, как будто боялась меня.

— Речь пойдёт о том, что произошло вчера. Ребята, — я обратилась к ним не официально, — я хочу извиниться перед вами за вчерашнее. У меня было плохое настроение, да что там плохое, оно было просто ужасное. А вы просто попали под горячую руку. Я, конечно, понимаю, что это меня не оправдывает. Поэтому, простите меня. Заявления я ваши выкинула, так что можете идти работать спокойно.

Было видно, что после этих слов они мысленно выдохнули и расслабились. И признаться, я была этому рада.

— Вы тоже простите нас Наталья Владимировна, мы просто с Мариной заявление в ЗАГС подали, вот нас чувства и накрыли. Обещаем больше этого не повториться.

— Ребята, я вас поздравляю. Правда, я за вас очень рада. — Я им улыбнулась как можно приветливее, чтобы показать, что конфликт исчерпан.

Тут в кабинет вошёл Одинцов, ребята тут же с ним быстро поздоровались и удалились.

— Вот, — Степаныч протянул мне маленький листок бумаги, — это адрес фирмы Кабаева.

— Спасибо тебе, Степаныч, миленький, — я обняла его, — я сейчас же туда поеду.

— Я тебя отвезу, — возразил Степаныч, — на своей машине ты ехать не можешь, тебя пасут. Так что я сейчас подгоню машину к служебному входу, а ты выходи минут через десять.

Степаныч вышел из кабинета, через некоторое время я последовала за ним.

До офиса Кабаева мы ехали минут тридцать, но, признаться, это были самые длинные тридцать минут в моей жизни.

И вот, наконец, мы остановились у огромного зеркального здания с надписью «Эдем».

— Это здесь, — пояснил Степаныч, — удачи!

— Спасибо! — поблагодарила я его и вышла из машины.

Здесь меня встретили куда более гостеприимно, чем в особняке. Поэтому безо всяких препятствий я добралась до кабинета Кабаева.

— Вам назначено, — подскочив ко мне, спросила секретарша, — если нет, мне нужно доложить.

— Я по личному! — коротко отрезала я, и слегка ее, отстранив, вошла в кабинет.

— Извините, Андрей Сергеевич, я пыталась её остановить, — забежав вслед за мной начала оправдываться она.

— Оставь нас! — приказал он, девушка послушно вышла.

— Что ты здесь делаешь? — грубо спросил он.

— Ну, если Магомед не идёт к горе, то гора сама идёт к Магомеду. — Объяснила я.

— Я же сказал, что свяжусь с тобой! — всё больше злился он, явно не ожидая моего визита. — Какого чёрта?! Как ты меня нашла?!

— Адрес твоей фирмы в свободном доступе! — спокойно ответила я.

Хотя сама сейчас удивляюсь, почему я сама не додумалась его найти. Видимо все эти происшествия меня окончательно выбили из колеи, раз я не могу догадаться до столь элементарных вещей.

— Прошло больше трёх недель, как ты хотел со мной связаться, но ты молчишь! Слушай, Кабаев, чего ты добиваешься? Ты прекрасно знаешь, что в дочке души не чаю, тебя люблю, а ты причиняешь мне боль. Неужели нельзя было позвонить, предупредить, хотя бы через этих двоих, которые хвостом за мной везде ходят?!

— Да, ты права, прости, — согласился Кабаев.

— Конечно, права! Ну, так что, когда я смогу увидеть свою дочь?

— Не знаю, может через неделю, — вновь начал юлить он.

Глава 28

— Какая неделя, Кабаев, ты о чём? Всё хватит, никакой недели. Я хочу видеть свою дочь сегодня же!

— Неделя, Наташа, дай мне хотя бы одну неделю! — Андрей подошёл ко мне и взял меня за руки. — Мне нужно проверить на причастность ко всему этому одного человека. Потому что если это он, то обнаруживать твою дочь нельзя. Иначе он будет играть на ней.

— Я не собираюсь её обнаруживать, я просто хочу её увидеть. И что это за человек?