Созерцание и Размышление - святитель Феофан Затворник

Поэтому, кто желает покоя, тому надо поправить такую ошибку, и найдется покой и мир, превосходящий всякий разум; надо, то есть, прежде всего удовлетворить дух, возведши его в богообщение, боговкушение и богосозерцание; далее силою духа и по его указанию и руководству удовлетворять и потребностям душевным и телесным. Бог - полнота всех благ, наполнив дух, низольет чрез него пополнительные удовлетворения на потребности души, на ее знания, предприятия и услаждения, и на потребности тела, дав им меру, вес и цель.

ПРАВИЛО ВЕРЫ

Правило веры слагается из следующих трех частей: из ведения содержания веры, из восприятия сего содержания сердцем и из введения жизни своей в порядок, указываемый верою. Это и стороны, и вместе с тем степени веры, и ее характерные черты, присутствие коих свидетельствует о присутствии веры, а отсутствие - об отступлении от нее.

Первая степень веры, или начало ее есть ведение содержания святой веры. Если просмотреть все Божественное Откровение от начала его до конца, то в уме нашем вообразится все домостроительство нашего спасения, или все дивное Божие о нас смотрение, которым благоволил Он спасти нас, погибающих. О нем проповедовалось от начала мира до пришествия Христова, от пришествия Христова проповедуется до наших времен и от наших времен будет проповедоваться до конца мира. О нем возвещает все Божественное Писание, ему учат все писания отеческие, им просвещались все великие мужи. И всякий ум, жаждущий истины, не иначе находит себе полное удовлетворение, как принятием всего этого учения. Исповедание веры, сущность которой заключается в Символе, ставит всякий предмет на своем месте и все представляет в такой стройности, что ничего, даже малого, нельзя отменить, не расстроивши всего. Как в мире видимом над нами небо, под нами земля, на небе солнце, луна и звезды все в своем чине, а на земле все вокруг нас в строгом порядке, так и вся картина Божия о нас смотрения составляет нашу умственную атмосферу, в которой всему свое место, всему свое соотношение. Познать это и содержать умом прежде всего надлежит всякому верующему. Вера от слуха (Рим.10:17), слух же оглашается вещаемым учением, которым полагаются начала верованию. Иначе во что же и веровать, если не будешь знать учения?

Но положим, что кто-либо все это знает и содержит; значит ли это, что он уже имеет и настоящую веру? Нет, это лишь знание веры, но еще не вера. Вера начинается с того момента, когда содержание ее начинает входить в сердце и производит там соответственное себе чувство. Вера есть восприятие спасительных истин сердцем, а так как эти истины имеют определенное содержание, то и в сердце они сопровождаются обнаружением определенных чувств. Исповедание веры говорит, что мы, падшие, должны погибать, и спасаемся только верою в Господа Христа; пусть это ученье будет воспринято сердцем, тогда что станет испытывать человек? Станет смиряться, как не соблюдший чина своего, как оскорбивший Бога и повредивший образ Его в себе всяким злом. Слыша потом, что грехи его привлекают гнев Божий, станет страшиться за себя и свою участь, как готовая жертва праведного наказания. Слыша же возвещаемое избавление в Господе, повлечется к Нему и всею силою упования пожелает усвоить себе даруемое Им спасение. Таким образом, восприявший сердцем содержание веры будет в состоянии жаждущего, ищущего, стремящегося ко Господу. "Начинающий веровать, - говорит святитель Тихон, - не неприлично может уподобляться немощному, который, видя свою неисцельную болезнь, желает и ищет искусного врача, или плененному, который ищет избавителя, или убегающему от страха и ищущему безопасного места и защищения".

Но пусть даже есть такое состояние - и это еще не все, чего требует правило веры. Надобно самым делом вступить в порядок жизни, указываемый верою. Вера, например, говорит: ты худ, покайся, - и надо каяться; вера говорит: перестань грешить, - и надо перестать; вера говорит: предай себя Господу, - и надо предаться; вера говорит: прими в таинствах благодать Христову, - и надо принять; вера говорит: борись со страстями, - и надо бороться; словом, что ни указывает вера, все то и надобно тотчас вводить в жизнь свою. Плодом и свидетельством этого будет на самом деле ощущение и испытание спасительных действий святой веры. Такой человек будет чувствовать, что хоть он и грешник, но не погибнет, ибо спасается Господом, что хоть он и слаб, но не поддастся греху силою благодати, принятой в таинствах; что хоть он и немощнее врагов, но, состоя под защитой Господа, приявшего его под кров Свой, не будет преодолен ими; что хоть он здесь еще живет и бедствует на земле, но Царство Небесное считает своим, ради общения с Господом, уже царствующим на небеси. Так и во всем. Характеристическая черта этой степени веры та, что верующий все, сделанное Господом для рода человеческого, присвояет себе так, как бы это все было сделано именно для него. Имеющий в сердце своем истинную веру исповедует с апостолом Павлом: верою живу Сына Божия, возлюбившаго мене и предавшаго Себе по мне (Гал.2:20). Сын Божий возлюбил весь мир и за весь мир предал Себя, но святой Павел, и с ним всякий верующий, эту любовь Его, это благодеяние Его присвояет себе. Такое исповедание есть венец веры, но оно не иначе возможно, как если кто самым делом примет оправдание, освящение, возрождение и очищение.

Таким образом, полное правило веры нашей начинается знанием, проходит чрез чувство и завершается жизнию, овладевая чрез это всеми силами существа нашего и укореняясь в основах его. И елицы правилом сим жительствуют, мир на них и милость (Гал.6:16). В них совершается то, что Господь сказал о доме, построенном на камени. Такого и не пробуй сбить какими-либо умствованиями: что удары песчинок о твердую стену, то все эти недоумения и сомнения для души верующей. На всех их один ответ: я знаю, что истина в вере нашей, потому что на себе испытываю целительность ее. Больной, вылечившийся каким-либо лекарством, и слушать не станет тех, кто стал бы говорить ему против этого лекарства. Как может он считать его не целительным, когда получил от него облегчение? Так и здесь: станет ли слушать пусторечия модной учености, восстающей на Господа и на Христа, или колебаться от совопросничества тот, кто испытал силу веры? "Тут истина, - будет твердить он на все попытки поколебать его, - тут истина, ибо я этим путем принял силу, которою и действую, не колеблясь ничем, уврачевал все немощи мои и приведен к Богу, общение с Коим во Иисусе Христе и составляет существо жизни моей духовной". Пока душа только познает еще веру, можно еще колебать ее вопросами, даже иногда легко решимыми, а когда она исцелится верою, тогда для нее ровно ничего не значат и нерешенные недоумения. Так неукоренившийся стебель вырывается и уносится легким ветром, а укоренившееся дерево не боится напора и сильной бури.

КАК НАДОБНО МОЛИТЬСЯ

Урок первый

Дело молитвы есть первое дело в жизни христианской. Если в отношении к обычному порядку дел верно присловие: "век живи, век учись", то тем более идет оно к молитве, действие которой не должно иметь перерыва и степени которой не имеют предела.

Древние святые отцы, приветствуя друг друга при свидании, обыкновенно спрашивали не о здоровье и не о чем-либо другом, а о молитве: как, дескать, идет, или как действует молитва. Действие молитвы было у них признаком жизни духовной, и они именовали ее дыханием духа. Есть дыхание в теле - тело живет; прекращается дыхание - прекращается и жизнь. Так и в духе: есть молитва - живет дух; нет молитвы - нет и жизни в духе.

Но не всякое совершение молитвы или молитвословие есть молитва. Стать перед иконою в церкви или дома и класть поклоны не есть еще молитва, а только принадлежность молитвы. Читать молитвы на память или по книжке или слушать читающего их - опять не молитва, а только орудие молитвы, или способ обнаружения и возбуждение ее. Сама же молитва есть возникновение в сердце нашем одного за другим благоговейных чувств к Богу - чувства самоуничижения, преданности, благодарения, славословия, прошения, усердного припадания, сокрушения, покорности воле Божией и прочее. Вся наша забота должна быть о том, чтобы во время наших молитвований эти и подобные им чувства наполняли душу нашу так, чтобы, когда язык читает молитвы или ухо слушает и тело кладет поклоны, сердце не оставалось пустым, но чтобы в нем было какое-либо чувство, устремленное к Богу. Когда эти чувства есть, молитвословие наше есть молитва, а когда их нет, то она еще не молитва.

Кажется, чего бы проще и естественнее для нас, как молитва, или устремление сердца к Богу? А между тем, оно не у всех и не всегда бывает. Его надо возбудить и потом укрепить, или, что тоже, воспитать в себе дух молитвенный. Первый способ для этого есть читательное или слушательное молитвословие. Совершай его как следует, и непременно возбудишь и укрепишь восхождение в сердце твоем по Богу, или войдешь в дух молитвенный.