После похорон - Агата Кристи

— Да, сказать трудно. Все это очень неясно, но наводит на размышления… Интересно, что же все-таки он сказал Коре. Знает кто-нибудь, о чем он толковал с нею?

— Мисс Джилкрист, вероятно, знает, — сказала Сьюзен задумчиво. — Мне кажется, она подслушивала.

— Ах да, компаньонка. Кстати, где она?

— В больнице, куда она угодила после отравления мышьяком.

Джордж в изумлении уставился на нее.

— Ты шутишь!

— И не думаю. Кто-то прислал ей кусок отравленного свадебного пирога.

Ее собеседник опустился на один из стоявших в спальне стульев и протяжно свистнул.

— Похоже, — сказал он, — дядя Ричард не ошибся.

На следующее утро в коттедж зашел инспектор Мортон, сдержанный человек средних лет со спокойными, несуетливыми манерами, но с настороженным и проницательным взглядом.

— Вы понимаете, о чем идет речь, миссис Бэнкс, не так ли? — начал он. — Доктор Проктор уже говорил вам о мисс Джилкрист. Анализ крошек от пирога показал наличие мышьяка.

— Значит, кто-то умышленно хотел отравить ее?

— Смахивает на то. Сама мисс Джилкрист не в состоянии помочь нам. Твердит, что это совершенно невозможно, что никто не мог бы так поступить с нею. Не можете ли вы сказать что-нибудь по поводу этой истории?

Сьюзен покачала головой.

— Нет, я сама просто теряюсь в догадках. А почтовая марка и почерк, они вам ничего не могут сказать?

— Вы забываете, что оберточная бумага, по-видимому, была сожжена в котле. Да и вообще, посылка, возможно, пришла вовсе не по почте. Молодой Эндрюс, шофер почтового автофургона, не может точно вспомнить, доставлял он ее или нет: в тот день он заезжал очень ко многим. — Но… тогда, как же это можно было сделать?

— Очень просто, миссис Бэнкс. Взять бумагу из-под какой-нибудь старой посылки с уже написанным на ней именем мисс Джилкрист и почтовым штемпелем, завернуть в нее пирог, а потом сунуть сверток в дверную щель для почты: она для этого достаточно широка. Инспектор помолчал и бесстрастно добавил:

— Это, знаете ли, было умно придумано, подсунуть свадебный пирог. Одинокие немолодые женщины сентиментальны в таких вещах, им приятно, что о них не забывают, когда справляют свадьбу. Коробка конфет или что-нибудь в этом роде могло бы вызвать подозрение.

— Мисс Джилкрист долго ломала голову над тем, от кого может быть посылка, но никаких подозрений у нее не было, верно вы говорите, она была довольна и даже польщена. А этот пирог… достаточно в нем было яду, чтобы убить человека?

— Трудно сказать, пока у нас не будет результатов количественного анализа. Это зависит также от того, съела мисс Джилкрист весь кусок или нет. У нее такое впечатление, что немного оставалось. Вы не помните?

— Не могу припомнить точно. Она угощала меня, но я отказалась, а она поела и очень хвалила пирог. Но я, хоть убейте, не могу сказать, съела ли она все.

— Мне бы хотелось пройти наверх, если вы не возражаете.

Сьюзен последовала за инспектором в комнату мисс Джилкрист, извиняясь на ходу:

— Боюсь, комната в жутком состоянии. Но из-за хлопот с тетиными похоронами у меня просто не было времени на уборку, а после визита доктора Проктора я решила, что, пожалуй, лучше ничего там не трогать.

— Очень разумно с вашей стороны, миссис Банке. Не всякий бы сообразил это.

Он подошел к постели и сунул руку под подушку. По его лицу начала медленно расплываться улыбка.

— Ага, вот он.

Под откинутой подушкой лежал на простыне небольшой ломтик свадебного пирога, выглядевший сейчас мягко выражаясь, неаппетитно.

— Как странно! — воскликнула Сьюзен.

— Ничего странного. Ваше поколение такого, вероятно, не делает. Теперь для молодых леди замужество не так уж важно. Но это старый обычай. Положите под подушку кусок свадебного пирога, и вам приснится ваш суженый.

— Но, безусловно, мисс Джилкрист…

— Она не хотела рассказывать нам об этом, понимая, что в ее возрасте делать такие вещи просто глупо. Но у меня была мысль, что такое возможно. — Лицо его изменилось, взгляд стал жестким. — И не будь этой стародевичьей глупости, мисс Джилкрист, вероятно, сегодня не было бы в живых.

Глава двенадцатая

Два пожилых человека сидели в комнате, обставленной подчеркнуто в современном стиле. Все в помещении было выдержано в строго квадратных формах. Единственное исключение являл собой Эркюль Пуаро, весь состоявший из округлостей. Его брюшко приятно круглилось, голова по форме напоминала яйцо, а великолепные усы победно вздымались вверх двумя полумесяцами. Пуаро потягивал из стакана черносмородинный сироп и задумчиво смотрел на мистера Гоби, невысокого, худощавого, словно съеженного человечка с абсолютно незапоминающейся внешностью. Он не глядел на Пуаро, потому что мистер Гоби вообще никогда ни на кого не глядел прямо. В данный момент он, судя по всему адресовал свои слова камину.

Мистер Гоби был знаменит своим сверхъестественным умением получать информацию, а главное — получать ее непостижимо быстро. Мало кто знал про него, и лишь немногие пользовались его услугами. Но эти немногие, как правило, были людьми весьма состоятельными: услуги мистера Гоби стоили очень дорого. По мановению его руки сотни терпеливых людей, мужчин и женщин, молодых и старых, принадлежащих к самым разным слоям общества, отправлялись по сотням разных направлений, проникали куда угодно, выспрашивали, вынюхивали и в конце концов узнавали то, что им поручено было узнать. Теперь мистер Гоби практически отошел от дел, но по временам еще оказывал «любезность» кому-нибудь из числа избранных старых клиентов. Эркюль Пуаро был одним из них.

— Я раздобыл для вас, что мог, — доверительным шепотом поведал мистер Гоби камину. — Дай бог здоровья правительству с его манией рассылать анкеты, а потом собирать ответы на них. Оденьте человека как следует, дайте ему в руки блокнот и карандаш да научите, что говорить, будто он с Би-би-си или еще откуда-нибудь, и каждый ему все выложит как на духу, словно так и надо.

Поговорив еще на эту тему, мистер Гоби достал из кармана маленькую пухлую записную книжку и перелистал ее. На этот раз он адресовался к абажуру торшера:

— Итак, начнем Мистер Джордж Кроссфилд. Ограничимся фактами. Уже давно на мели в смысле денег. Главным образом лошади и игра — женщинами не особенно увлекается. Время от времени бывает во Франции, заглядывает в Монте-Карло. Не прочь при случае обойти, скажем, закон о валюте и, будучи юристом, знает, как при этом спрятать концы в воду. Есть основания думать, что использовал доверенные ему клиентами средства для игры на бирже. В последнее время там ему дьявольски не везло. Все эти три месяца был озабочен, плохо настроен и раздражителен на службе. Но после дядюшкиной смерти все изменилось: превосходное настроение, расточает улыбки и любезности направо и налево.

Теперь затребованная конкретная информация. Заявление, что в интересующий нас день был на скачках в Хёрст-парке, почти наверняка ложь. Как правило, имеет там дело с двумя букмекерами. Никто из них его в тот день там не видел. Возможно, отбыл из Паддингтона поездом в неизвестном направлении. Один из таксистов по предъявлении фотографии вроде бы узнал человека, которого отвозил в Паддингтон. Но я бы не особенно делал ставку на это. Внешность самая обычная, ничего бросающегося в глаза, так что тут легко ошибиться. В Паддингтоне фотографию не опознали ни носильщики, ни кто-либо еще. Безусловно, не прибывал на станцию Чолси, ближайшую к Литчетт Сент-Мэри. Станция маленькая, постороннего сразу заметили бы. Мог, однако, доехать до Ридинга и сесть там на автобус. Автобусы переполнены и проходят по маршрутам, откуда до Литчетта не больше мили, а один даже доходит до самой деревни. Правда, в самом Литчетте мистера Кроссфилда не видели, но это еще ни о чем не говорит. Между прочим, во время учебы в Оксфорде он был членом любительского театрального кружка. Если он был в коттедже в тот день, то внешне мог ничем не напоминать Кроссфилда, которого все привыкли видеть. Я оставлю его в списке, да?

— Оставьте, — кивнул Пуаро.

Мистер Гоби лизнул кончик пальца и перевернул страницу своей записной книжки.

— Мистер Майкл Шейн. В артистических кругах о нем высокого мнения. Сам воображает о себе еще больше, чем другие. Хочет стать звездой — и как можно скорее. Огромный успех у женщин. Сам тоже порядочный бабник, но дело для него прежде всего. Шли разговоры о его романе с Соррел Дэйнтон, которая играла главную роль в последней постановке с его участием. У него-то роль была небольшая, но он сумел в ней блеснуть. Мужу Соррел Дэйнтон он весьма не по душе. Собственная жена ничего не знает об этом деле Похоже, вообще мало о чем знает. Не бог весть какая актриса, но внешность весьма привлекательная. Без ума от своего муженька. Правда, ходили слухи, что их брак вот-вот пойдет прахом, но после смерти мистера Эбернети все, по-видимому, наладилось.