Загадки пустыни Гоби - Герберт Мартинсон

Ископаемая окремнелая шишка гигантской араукарии из меловых отложений Ширэгин-Гашунской впадины, х 1.

Помимо Хара-Хутула, большие сборы фауны были сделаны в более западных останцах — Шинэ-Усу-Худуке, Цаган-Тэге и Улан-Тэге. Здесь особенно интересными оказались слои с многочисленными разнообразными двустворчатыми моллюсками. Одновременно нами были намечены наиболее перспективные участки для раскопок динозавров и черепах. Не вызывало сомнения то, что и здесь, в Восточной Гоби, существовали крупные внутренние бассейны, связанные водными перемычками и речным стоком с заалтайскими и китайскими водоемами. Интересно, что в этих меловых осадках турон-сантонского времени встречались иногда зубы и остистые отростки плавников акул, которые специалист по акулам Л. С. Гликман отнес к гибодонтидам. По его мнению, эти акулы обитали в крупных пресноводных или опресненных бассейнах Азии; остатки их также обнаружены в аналогичных отложениях Казахстана и Средней Азии. Вид найденных зубных пластинок акул указывал на то, что пищей их служили крупные моллюски, толстые раковины которых они раскалывали, как орехи, и съедали мягкое тело этих беспозвоночных. Большое количество раковин моллюсков, найденных в этих же отложениях, свидетельствовало о наличии обильной пищи для хищных акул.

По нашим представлениям, акулы всегда связаны с морскими и океаническими водами, но оказывается, что юрские и меловые акулы были преимущественно обитателями пресноводных бассейнов, и только в третичное время они полностью приспособились к океаническим условиям. Сейчас эти водные хищники лишь изредка заходят в крупные реки Южной Америки, Азии и Африки.

Все эти ископаемые животные, найденные впервые в Восточной Гоби, дали очень ценный материал для познания эволюции континентальной фауны и в значительной мере осветили многие вопросы геологической истории и палеогеографии изучаемого региона. В Хара-Хутуле к нам в лагерь стали наведываться «непрошеные гости». Вечерами в палатку «на огонек» заползали скорпионы и фаланги, а однажды около хозяйственной палатки мы заметили огромного черного мохнатого паука размером около 6 см. Чаще, чем в Заалтайской Гоби, здесь ветречались гадюки, отличающиеся от наших европейских более пестрой расцветкой. Они охотно устраивались под нашими вьючными и тарными ящиками. Сворачивая лагерь, мы обнаружили двух гадюк, уютно свернувшихся под ящиками, а одна отважилась заползти даже в рюкзак нашей поварихи.

Монгольские коллеги уверяли нас, что убивать змей не следует, так как они приносят пользу и «удачу». Такое почтительное отношение к змеям со стороны монголов мы наблюдали неоднократно. Так, например, во время работ у небольшого массива Табун-Хара-Обо, где было довольно много этих рептилий, наш палеонтолог Барсболд, взяв лопату, бережно подводил ее под эти шипящие «клубки» и осторожно переносил подальше от лагеря. Был и такой случай. Однажды во время маршрута, устроив привал, мы расположились у склона одного сайра, чтобы позавтракать и выпить горячего чая, как вдруг из-за ближайшей скалы выползла довольно крупная гадюка. Наш шофер Г. Берендяев, схватив геологический молоток, стал наносить удары по голове змеи. Изумленные и рассерженные монголы настойчиво и запальчиво спрашивали у шофера: «Зачем ты ее убил, она ничего плохого не сделала?» Мне стоило немалого труда успокоить наших друзей, объяснив им, что у нас очень боятся змеиных укусов.

Изучив окрестности Хара-Хутула, мы двинулись дальше на восток, чтобы исследовать малоизученные районы к юго-востоку от крупного аймачного центра Сайн-Шанд. Наиболее перспективными для изучения позднемеловых отложений являлись обнажения в урочищах Тел-Улан-Шальча и Бага-Тарачи. Первый участок находился в 25 км от аймачного центра, и мы решили начать свою работу с него.

Дорога вела нас между невысоких сглаженных гор, лишенных растительности, и только в межгорных впадинах попадались песчаные участки, покрытые редким кустарником. Заехав в город Сайн-Шанд, мы вначале завернули на почту, где ждали нас письма с Родины. Сам аймачный центр состоит из двух обособленных частей. Более старая часть города расположена у самой железной дороги Улан-Батор — Пекин, новые же кварталы лежат западнее, за высокой грядой позднемеловых осадочных пород, через которую проложена автомобильная дорога. В этой новой части аймачного центра выстроены хорошая гостиница, школы, клуб, ряд магазинов, баня, стадион и жилые дома.

Закупив необходимые продукты и заправив машины, мы пересекли железнодорожное полотно и направились на восток. Когда проехали около 25 км, справа от дороги заметили небольшую горку, сложенную красными глинисто-песчаными породами. Судя по картам, это и была гора Тэль-Улан-Шальча. После грандиозных каньонов Заалтайской Гоби и обширных обнажений в Баин-Ширэ, Хэрмин-Цаве и Хара-Хутуле эти отложения показались нам весьма мизерными, но тем не менее нам нужно было их обследовать, выяснить их возраст, чтобы нанести на карту и получить представление о распространении позднемеловых пород. Цвет и состав этих осадочных толщ сильно напоминали барунгойотские красноцветы, но нужно было найти ископаемую фауну, доказывающую их сходство.

Оборудовав наш лагерь на склоне горы, начали внимательно осматривать обнажения. Раковин моллюсков и костей динозавров мы не обнаружили, но во многих местах была найдена скорлупа яиц динозавров, и даже в одном из фрагментов яйца оказались небольшие косточки динозаврового эмбриона. Это была первая находка эмбриона, которая достоверно указывала на принадлежность найденных яиц динозаврам. В дальнейшем А. В. Сочава детально исследовал кости эмбриона и опубликовал об этом статью.

Обнаруженная скорлупа яиц доказывала позднемеловой, кампанский возраст отложений. Для этого возраста довольно характерна однородность красноцветных пород, в которых почти повсюду встречалась скорлупа яиц. В редких случаях, но в других районах Гоби, в этих отложениях попадались кости динозавров и раковины моллюсков и остракод. Таким образом, возрастная датировка отложений на Тэль-Улан-Шальче была доказана.

Из нашего лагеря мы совершили довольно дальние маршруты на машине, чтобы изучить обнажения соседних районов. Наиболее интересными оказались толщи в урочище Бага-Тарачи, расположенные в 65 км к юго-востоку от нашего лагеря. Низы этих обнажений хорошо сопоставлялись с пестроцветными породами Баин-Ширэ и Хонгил-Цава, верхние же горизонты — с барунгойотскими отложениями Джибхаланту. Здесь, на верхней кромке одного уступа, В. Ф. Шуваловым была найдена целая кладка продолговатых яиц динозавров такого же облика, что и открыты в свое время американскими палеонтологами в Баин-Дзаке. В пестроцветной части разреза выделялся плотный известковистый горизонт с большим количеством мелких раковин остракод и крупными выпуклыми створками конхострак; так же были найдены и фрагменты скелетов панцирных динозавров.

Во время наших маршрутов в районе Бага-Тарачи мы встретили небольшое стадо грациозных дзеренов. При появлении гудящей машины взрослые особи мгновенно исчезли, а на нашем пути остался двух- трехмесячный детеныш, спокойно лежавший среди невысоких трав. Остановив машину, мы с любопытством обступили это маленькое изящное существо. Наш шофер бережно взял его на руки и предложил забрать в лагерь. Я категорически возразил, это могло только погубить животное, питающееся еще материнским молоком. Оказавшись опять на земле, малыш забавными скачками, пошатываясь, стал удаляться в сторону исчезнувшего стада.

Следует отметить, что дзерены являются типичными обитателями Восточной Гоби, где они предпочитают степные просторы. Монгольский дзерен, или зобатая газель, относится к особому роду из семейства тонкорогих отряда парнокопытных. (К этому нее роду относится и тибетский дзерен, населяющий южные степи и полупустыни Тибетского нагорья). Монгольский дзерен достигает 100–145 см в длину, вес самца 40–45 кг. По внешнему облику дзерен напоминает джейрана, но только более плотного сложения. Хвост у дзерена белый, на кончике — буро-коричневый, тогда как у джейрана он черный, поэтому монголы называют их чернохвостыми и белохвостыми газелями. Бегают дзерены легко и грациозно, вытянув морду вперед, а не пригнув к земле, как это делают сайгаки, и при этом развивают скорость до 70 км в час. Раньше в Монголии встречались огромные стада в несколько тысяч голов, сейчас сильно сократившиеся. Район обитания дзеренов теперь намного уменьшился, причем считают, что строительство железной дороги Улан-Батор — Пекин ограничило их продвижение на запад, так как вдоль всего полотна поставлены заграждения из колючей проволоки, через которые дзерены не могут проникать. Создалось, таким образом, искусственное ограничение ареала их распространения. По мнению специалистов, дзерен сейчас очень редко заходит во время своих миграций в соседние районы Забайкалья, хотя в былое время в забайкальских степях они нередко встречались.