Любовь в мегаполисе. 3. Мы не подходим друг другу (СИ) - Князева Марина

- Да, ведьма! На свадьбе, - он поворачивается ко мне и его глаза мечут молнии.

Похоже, не слабо так мучает.

Я не знаю, что ответить мужу. Правду? Или снова соврать? Пока подбираю слова, возвращается Маргарита Павловна, и Яроцкий одним махом допив кофе, уходит.

- Данька, а блины? – кричит ему вслед женщина.

Яроцкий лишь машет рукой и поспешно уходит. На лице кухарки грустная улыбка.

- Да не расстраивайтесь вы так. Он как-нибудь еще приедет, - пытаюсь я приободрить Маргариту Павловну, которая по-видимому в восторге от своего хозяина.

- А он что переезжает? – непонимающе смотрит она на меня.

Я отвечаю ей таким же непонимающим взглядом. А когда до меня доходит смысл происходящего, я не верю и выдыхаю:

- А он что, здесь живет?

- Ну да.

Я догнала Даню почти на лестнице. Схватила его за руку и попыталась его развернуть к себе. На что он отреагировал моментально. Выдернул свою руку, тем самым развернулся сам и меня развернул спиной к себе. Я оказалась прижата к его голому торсу и в плотном кольце рук, которые крепко обхватили мою талию. Каждой своей клеткой я чувствовала его силу и мощность. Я тут же пожалела о своем порыве и все претензии к нему вылетели из моей головы.

- Ты что-то хотела? – его дыхание обжигает мою шею.

- Ты не должен здесь жить, - слова даются с трудом, потому что все что я сейчас хочу, так это откинуться головой на его плечо и просто расслабиться. Да что со мной происходит?

- Почему?

- Я не хочу этого.

- Это вообще-то мой дом, ведьма.

Его пальцы слегка задирают край моего топа и легко касаются моей кожи. По телу сразу же табун мурашек. Не знаете, как их контролировать?

- Я хочу, чтобы ты вернулся на квартиру.

- Скажи мне имя, - просит снова Яроцкий.

- И ты уедешь отсюда?

- Только если ты скажешь правду, - его дыхание опаляет мою шею.

Как можно что-то говорить, когда все мои мысли о его руках на моем животе?

- В тот вечер я вообще-то всегда была рядом с тобой… У меня ничего ни с кем не было… Я не изменяла тебе…

- Я так и знал. Вряд ли бы кто-то из моих друзей на тебя позарился, ведьма, - его губы опускаются на мою шею, и я не выдерживаю и шумно выдыхаю. Господи, дай мне сил справиться со своими непонятными чувствами.

- Отпусти меня, придурок, - я дергаюсь и у меня получается вырваться.

Я поворачиваюсь к нему лицом и встречаюсь с его взглядом. Яроцкий довольно улыбается и мне совсем непонятно его поведение.

- Хватит зубами сверкать. Проваливай на свою квартиру!

- Неа, - в его глазах столько тепла, что для меня это так неожиданно, но при этом он отрицательно качает головой, - ты мне соврала!

Я начинаю заводиться. Потому что он играет со мной. А я не знаю правил.

- Я сказала правду. Я кроме Захарова и друзей твоих не знаю.

- Ты соврала мне на свадьбе. Соврала, что изменяла. Поэтому, ведьма, я остаюсь и буду скрашивать твое одиночество своим присутствием.

Даня разворачивается и поднимается по лестнице вверх

- Тогда я сниму себе квартиру и съеду, - кричу ему в спину.

Яроцкий разворачивается и с ленивой усмешкой говорит:

- Валяй! У меня даже риелтор есть знакомый. Могу номерок дать. Только запомни, не успеешь свои трусики по шкафчикам разложить, как о твоем отъезде узнает мой папочка. Он начнет выносить мозг мне, а я тебе. Буду серенады петь и под дверью сидеть. Вот тогда поверь, моя задница не то что в твоем хит-параде нарисуется. Она единственное, о чем ты будешь думать!

Он уходит, а я остаюсь с открытым ртом. Потому что он тысячу раз прав. Если родители узнают, что мы не живем вместе – они нас изведут.

И мне становится страшно.

Не от мысли о нашей совместной жизни.

А от того, что кожа на моей шее до сих пор горит от прикосновений губ моего мужа. И, кажется, это только начало.

7

Даня

Я избегал встреч со своей женой. Вставал рано утром и уезжал в универ. Потом шлялся где угодно, только не домой. Возвращался поздно вечером. Мы с ней пересекались иногда, и даже перебрасывались парой фраз, но на этом все. А все потому что я испугался своих чувств. Меня тянуло к ней. А еще я хотел ее до одурения. Уже не только в момент, когда я вижу ее или прикасаюсь, а даже когда просто думаю.

Не знаю, как я удержался и не разложил ее прямо на лестнице. Стройная, гибкая, дрожащая в моих руках и охеренно вкусно пахнущая. Наверное, присутствие нашей кухарки не позволило мне ее раздеть. Хотя там раздевать-то было нечего. Я сначала даже думал, что на кухню эта бестия заявилась в трусах. А нет. Эта тряпочка зовется шортиками. А вместе с маечкой, через которую просвечивают острые темные соски, называется пижамой. Плюс красивый загар, и я у ног этой ведьмы.

Чтобы немного остыть и удержать контроль над собой, особенно когда остались наедине, вспоминаю как она меня осадила около бассейна. Я тогда сутки рвал и метал. А потом просто понял, что моя жена хотела меня обидеть, задеть мои чувства, потому что я задел ее. Я уверен, не могла она сделать того, что наговорила. Она всегда была рядом со мной, и я помню, как отвечала на мои поцелуи. Невозможно быть такой отзывчивой, отдавать всю себя, а потом шарахаться по туалетам неизвестно с кем. И когда Настя подтверждает мои мысли своими словами, у меня камень с души падает. Нет, конечно, я не поверил ей тогда, но все же червячок сомнений жил во мне. А сейчас не смог скрыть довольной улыбки, даже несмотря на то, что она не хочет меня видеть.

Нет, милая, раз подписались на этот брак, то будем жить вместе. И нет, это не мое сокровенное желание. Так хочет папа. Я честно свалил на квартиру после свадьбы, но батя пронюхал, и устроил мне взбучку, где он орал, а мама снова плакала, пока моя жена грызла гранит науки в своей столице. И мне уже так осточертели эти разборки, что вариант – жить с женой под одной крышей – не такая уж и плохая идея. С ней хотя бы весело, да и мозг она не выносит. Пока что.

Поэтому я собрал вещички и переехал в загородный дом. А когда Настя позвонила и сообщила, что едет в Доминикану, я даже порадовался, что у меня еще есть время побыть одному. Хотя, если честно, где-то в глубине души я был рад слышать ее голос. Да и увидеть не отказался бы.

За время отсутствия Насти я был примерным мужем. Я таскался по клубам, пил алкоголь, но ночевал всегда дома. И не изменял своей жене. Хотя хотел это сделать, чтобы доказать, что для меня этот брак ничего не значит. Но, кажется, все не так просто, как мне казалось. Не мог переступить через себя. Вспоминал ее глаза, когда она пришла в квартиру и застукала меня в двусмысленной ситуации, и все, наступал ступор. Вот так обижать мне больше ее не хотелось. Не заслужила она этого. Да, она меня иногда бесит, да, иногда слишком болтливая, иногда вообще настоящая стерва, но это совсем не повод для измен. И я всегда помнил, как мне было неприятно, когда услышал ее признание.

Без секса было тяжело. Я привык к нему. Всегда много и бесплатно. Всегда по щелчку пальцев. А сейчас ограничивал себя. Чаще в спортзал заглядывал и надолго там задерживался. Как-то справлялся.

Я не ждал ее тем утром. Я знал, что она когда-то вернется, но оказался не готов к ее появлению на кухне. Еще немного сонной, в откровенной пижаме и своими вечно как будто искусанными губами. И вот здесь для меня сюрприз. Я не только хочу свою жену, но я еще, оказывается, и скучал. И это для меня такая новость, что я просто сбегаю от нее.

В итоге, я понимаю, что так запутался в себе и своих чувствах к этой девушке, что готов свалить на край света. Мне нужно время, и желательно подальше от нее. Чтобы понять насколько я ее ненавижу, или наоборот. Насколько меня к ней тянет и почему я вдруг считаю свою жену самой красивой.

Именно поэтому я целую неделю практически не появляюсь дома. И когда меня начинает потрясывать от того, что буквально завтра начинаются майские праздники и у меня просто нет причин для дальнейшего отсутствия, мне звонит моя жена.