Тайна врат - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не веря самому себе, Ренки понял, что получилось. Внезапно в теле возникла какая-то слабость, голова закружилась, и победителя вырвало, чего с ним не случалось со времен его первой битвы. То ли так подействовало чудовищное напряжение последних часов, то ли удары по голове.
Он еще стоял, склонившись над обочиной, когда приобретенный рефлекс заставил его дернуться в сторону. Характерный скрежет пистолетного колеса о пирит предупредил о выстреле. Но, увы, несколько поздновато. Пуля задела левую руку в районе плеча. Словно хлыстом ударили.
Преждевременно обрадовавшись победе, Ренки забыл про того охранника, которого он атаковал первым, ударом в пах. И теперь тот попытался отомстить. Преодолевая боль, наш герой бросился к карете и едва увернулся от летящего ему в лоб пистолета.
— Я сдаюсь! — раздалось оттуда. — Сударь, умоляю, только не убивайте!
— Медленно выходи, спиной вперед, — приказал Ренки, чувствуя, как накатываются волны слабости. И когда из кареты показалась фигура охранника, со всей силы ударил его по затылку эфесом шпаги.
Потом пришлось сдирать с себе окончательно испоганенный мундир и, вспоминая уроки Готора и лекаря оу Мавиинга, осматривать рану, останавливать кровь и бинтовать руку разорванной сорочкой. К счастью, пуля лишь содрала кожу и слегка задела мышцу. Это было несмертельно, но болело просто кошмарно. Потом Ренки неловко связал своего все еще не пришедшего в сознание пленника его же собственным ремнем.
«Что-то забыл! — Мысль билась в голове у Ренки, словно бабочка о стекло. — Я что-то забыл! Ну да, конечно же отлить!»
Глава 3
— И все-таки ты редкостная вредина, Готор! — заявил Ренки, с удовольствием разваливаясь на тюфяке в палатке своего приятеля и обводя глазами «помещение» в поисках штопора, чтобы открыть бутылку фааркоонского вина, которую держал в руке. — Отправил меня за тридевять земель, а сам развлекался. И не возражай: я тут уже наслушался рассказов!
— Да всего-то и делов — отбили четыре вылазки, — отмахнулся Готор, доставая из сундучка штопор и кружки. — Кредонцев положили немало, а сами потеряли всего десяток. Но ведь для того окопы и роются, чтобы иметь возможность относительно безнаказанно расстреливать атакующего неприятеля. Просто тут такая тактика еще непривычна, вот и кажется народу чудом, что у нас соотношение потерь даже круче, чем один к двадцати. А если еще учитывать чуть ли не сотню пленных… На фоне нашей общей скуки это и правда представляется большой победой. А в остальном… Если копать землю под палящими лучами солнца или на ощупь в темноте ты считаешь развлечением, то да, я тут вовсю развлекался. Наливай!
— Извольте! — тоном кабацкого служки ответил Ренки и наполнил кружки. — Я прихватил дюжину ящиков такого! — продолжил он, чокнувшись с Готором и сделав глубокий глоток. — Еще взял дюжину ящиков похуже качеством и шесть бочек для солдат. Ты доволен?
— А то, — радостно кивнул Готор. — Есть что раздавать в качестве подарков. Тут вино ценится повыше денег. Армейские интенданты, как обычно, закупили такую мерзость и кислятину, что впору в ней гвозди растворять. Кажется, это политика армии, чтобы солдаты на войне не слишком напивались. Только все равно напиваются, а потом дохнут от болезней желудка. Но, я слышал, ты отличился не только на закупках вина. Риишлее прислал письмо, где расхваливает тебя в самых восторженных выражениях. Да еще и тонко намекает, что подробностями ты поделишься со мной при встрече. И кстати, я не льщу, ты и правда молодец. Об экипажах и специальных тележках я и не подумал. Решил, что тут, в прибрежных краях, кто-нибудь да найдется.
— А, такие мелочи, — в свою очередь махнул рукой Ренки, однако зардевшись от удовольствия. — Когда Одивия Ваксай сказала, что по Фааркоону шатается множество безработных моряков, потому что купцы боятся выйти в море из-за кредонских пиратов, разбушевавшихся больше обычного, и что эти моряки могут что-то там делать с судами вроде ремонта, я смекнул, что кто-то же должен будет вести брандеры на кредонскую эскадру. А до того тащить их от ближайшего порта и собирать на месте. Вот и решил нанять таких ребят прямо в Фааркооне и привезти с собой. Благо в средствах и возможностях Риишлее нас почти не ограничил, так что я, с разрешения военного министра, зафрахтовал у Дома Ваксай сразу три корабля. На одном доставил экипажи, верблюдов и специальные возки. Возки, кстати, — это не моя заслуга, их придумала Одивия Ваксай, она же помогла и с подбором экипажей. Вынужден отдать ей должное — эта девица и впрямь очень смышленая, будто бы и не женщина вовсе.
— Молодец! — еще раз похвалил Готор, правда, непонятно кого: то ли Одивию, то ли Ренки. — С задачей ты справился на отлично. В такой короткий срок все сделано и доставлено. И уже идет сборка. Если успеем за пару дней и сумеем соблюсти секретность, можно будет одновременно устроить и штурм форта, и нападение на эскадру! Но мне кажется, что это не та тайна, которую Риишлее не стал доверять даже личному письму. Что ты еще натворил в Фааркооне?
— Хе-хе… Помнишь Ваара? Так я сумел захватить его, и он рассказал…
— Стоп! — рявкнул Готор. — Бери бутылки и закуску, а я позову ребят. Прогуляемся на природе, а то у этих палаток слишком тонкие стенки.
Слабость и боль в плече перемешивались с азартом вставшей на след гончей и страстным желанием отомстить, образуя просто гремучую смесь. Однако благоразумие взяло верх, когда Ренки сообразил, что у Ваара в городе наверняка имеются еще подручные, так что соваться к нему в одиночку — это то же самое, что просто позволить снова связать себя и отдать на пытки.
Так что он сначала, кряхтя и проклиная все на свете, заволок тушу пленника обратно в карету и примотал
