Стратегия на доверии - Василий Егоров

Эрн по стойке смирно стоит над Ацтеком, ничуть не смущая привыкшего к зрительскому вниманию парня.

— Давненько я так не питался, — Ацтек на время позволяет себе расслабиться. Зацикливаться на том, что невозможно понять парень не любит и не умеет.

С азартом истинного гурмана уничтожив завтрак, Ацтек, неожиданно легко примиряется с переездом из тренировочного комплекса клуба в шикарные апартаменты класса люкс.

"Хорошо тренер меня не видит — потирая живот, парень с насмешкой вспоминает лекции о правильном питании. — Надо бы осмотреться. Напрягу Эрна, пускай побудет гидом. На большее, зацикленный на средневековых бреднях мальчишка, все равно не годится".

За неимением нормальной одежды, перед выходом в свет приходится сменить форму одежды с отвратительной на сносную. Залезать в узкие брюки приходится преодолевая отвращение, в похожих щеголяли по клубу ненавистные "хозяева". Рубашку подобрать удается вполне приличную: белую, старомодного фасона, свободную в плечах и, что особо ценно не сковывающую движений. После удобной и практичной спортивной формы, конечно, не совсем то, но по большому счету носить можно, тем более принцип меньшего зла при сравнении с панталонами непотребного вида срабатывает на отлично.

Сиреневые мишки и розовые зайчики, украшающие наряд для сна, мужественности облику явно не придают.

Поверх рубашки Ацтек набрасывает легкий кожаный жакет, обладая амортизирующей способностью, наряд вполне годен для защиты от смазанных ударов по корпусу.

Труднее всего дается выбор обуви, при видимом обилии моделей, все туфли сковывают ступни подобно кандалам, плохо гнутся и слабо защищают сгиб стопы.

— Ладно, давай попробуем, эти, — Ацтек выбирает пару из крокодиловой кожи, ботинки отличаются скругленными носками усиленными стальными набойками, что весьма удобно в драке.

"Пожалуй, сейчас я даже более опасен, чем в ринге, по крайней мере, если сменить неудобные штаны".

Лекция по искусству начинается прямо в коридоре. Несмотря на опасения в адекватности, Эрн с возложенными обязанностями гида справлялся неплохо, рассказывая грамотно, и не сбиваясь по ходу повествования. Парнишка знает практически о каждой картине на стене, о каждой скульптурной композиции в холле.

Ацтек в какой-то момент пытается вникать в рассказ, но быстро устает. Слишком нелепыми выглядят большинство комментариев. Истории королей и герцогов, по версии мальчишки, являвшихся родственниками Ацтека, занимательны, но не дают возможности получить ответы на действительно важные вопросы. А сказки практичный парень не особо любит.

Должное впечатление производит средневековый антураж широких коридоров и просторных залов. Декоративные доспехи и коллекции холодного оружия гармонично вписаны в интерьер. Возле стены, увешанной различными видами мечей, Ацтек, питающий слабость к оружию, задерживается минут на десять, витиеватые узоры на рукоятях выполнены мастерски, а блеск начищенной стали, просто завораживает.

Взгляд парня больше минуты поглаживает изящную рапиру с рукоятью в форме сжатого кулака, в итоге пальцы самопроизвольно касаются гладкого и холодного на ощупь лезвия. По телу пробегают мурашки безотчетного трепета. Ощущения не сравнимые ни с чем.

Покинув нутро замка, Ацтек вместе с Эрном, попадают в огромный внутренний двор, скорее напоминающий военный городок. Что уже само по себе любопытно.

Огороженный от остальной части города высокой замковой стеной двор производит впечатление образцового музейного экспоната, настолько здесь все чистенько и гладенько.

Стройные ряды бараков, тренировочные площадки, вычищенные до блеска, неподвижные постовые через каждые тридцать метров, во всем чувствуется сила, красота и что угнетает постановочность.

Эрн, отметив интерес Ацтека к пейзажу, пускается в красочное повествование о великих походах могучей альфийской армии. Парень, слушая вполуха, не в силах оторвать взгляд от тяжеловооруженного воина двух с половиной метров роста.

"Какого черта, с такими данными он разнесет в ринге любого, если не полный кретин".

Мальчишка с военной темы переключается на архитектуру, мысли Ацтека плавно переключаются с закованного в сталь гиганта на глубинную суть живущего вокруг маскарада.

"Любопытно. Полная иллюзия средневековья. Организатор явно не страдает материальными проблемами.

Возвести замок и стилизованный под старину город в условиях неподъемных цен на землю и природную древесину может разве что олигарх из первой десятки, — парень оборачивается вполоборота, услышав ритмичный топот десятков ног. — Такие люди в грош не ставят простых бойцов вроде меня".

Строй, сплошь из зеленокожих великанов и квдратоподобных коротышек браво марширует по каменной площади. Два полновесных полка мутантов в полном обмундировании — явный перебор для психики нормального человека.

"Невероятно. Похоже, хозяин замка кроме денег обладает богатой фантазией. Хуже всего если я попал в лапы одного из знаменитых экспериментаторов. — Ацтек невольно качает головой. — Самая паршивая разновидность зрителя, зритель-экспериментатор: "А что будет, если оторвать букашке крылья?"

Парень вспоминает шквал газетных статей-разоблачений о развлечениях богатых и знаменитых взявших моду ставить опыты психологического характера над людьми, не заботясь не только о здоровье, но даже о жизни подопытных.

Приближаясь, командиры-мутанты и их подчиненные дружно поворачиваются лицом к Ацтеку, чтобы отдать честь, и громогласно прокричать: "Вечных побед его светлости герцогу Эдуарду!"

Смотрится картинка впечатляюще, но неестественно Режиссер, если он вообще есть, переусердствовал, проявив себя дилетантом.

— Они тебе салютуют? — полушепотом интересуется парень, несколько сбытый с толка. Имя Эдуард, помпезность приветствия, отсутствие поблизости кого-то мало-мальски похожего на особу голубых кровей превращают сцену в подобие фарса.

Эрн в смущении приостанавливается, поочередно вглядываясь в Ацтека и в спины удаляющихся солдат. Случайное дуновение ветра взъерошивает пареньку волосы, приводя в полное соответствие внешнее и внутреннее состояние.

— Нет, ваша светлость они салютуют вам.

Ацтек оказывается абсолютно не готов к подобному повороту. Игра в гляделки длится секунд пять. Эрн смущенно опускает глаза.

"Ничего не понимаю!? Причем здесь Эдуард? Мне что, предлагают роль герцога в спектакле?".

— Так я же вроде не Эдуард, — непроизвольно переходя на полушепот, замечает Ацтек.

Парнишка теряется еще больше, выразительно хлопая ресницами.

— Как же так?! — дрожащий голос практически неузнаваем.

Столько разочарования и детской обиды звучит в риторическом вопросе юного слуги, что парень поневоле чувствует себя неуютно. Общение с детьми не входит в обязательный курс изучаемых бойцами дисциплин.

— Так ты, тоже считаешь меня герцогом?

Сама интонация вопроса подразумевает ответ "конечно нет", но слуга этого не понимает.

— Да ваша светлость. Вы герцог Эдуард, я не мог ошибиться.

Уверенность на грани безумия.

"Здорово! Похоже, организатор предлагает мне войти в роль, не зная условий. Только что делать? Сразу попытаться выяснить, что здесь полагается за невыполнение сценария или наоборот, подыграть? — Ацтек задумчиво потирает подбородок. — Дурдом".

— Отлично, герцог так герцог. Имя Эдуард тоже вполне ничего, — парень мягко улыбается, — гуляем дальше. Сколько здесь всего солдат?

Парень решает сменить тему разговора, чтобы отвлечь мальчишку.

— Тысяча секир гномов, столько же орков, две тысячи вольнонаемных конников, две тысячи арбалетчиков и пять тысяч пеших мечников, — по-военному четко рапортует Эрн.

— То есть, всего одиннадцать тысяч, — подводит итог Ацтек, быстро произведя в уме нехитрые расчеты. — "Интересно для чего содержится такая армада".

— Есть еще резерв из десяти тысяч военнообязанных крестьян, зачармленное зверье, две сотни воинов храма, которые иногда соглашаются нам помогать и три десятка магов.

Последнее слово действует на вяло передвигавшего ногами по каменной мостовой Ацтека подобно заклинанию.

— Магов? — парень смотрит на Эрна с нескрываемым любопытством. Забытое в раннем детстве слово заставляет глаза загореться неподдельным интересом. Начинающим бойцам разрешалось в непродолжительные промежутки свободного времени читать книги, это способствовало развитию интеллекта и тактического мышления.

— Да, ваша светлость, — слуга, выглядевший смущенным, замедляет шаг, почти остановившись, — после того как вы вернулись, называть их магами, наверное, будет не совсем правильно, но обычные огненные шары или там молнии они могут соорудить, хотя я в этом мало смыслю.