Владимир Высоцкий: Эпизоды творческой судьбы - Олег Терентьев

Беседу вели В. Тучин и Б. Акимов

О книге «Владимир Высоцкий. Избранное»

В 1988 году в издательстве «Советский писатель» вышла книга «Владимир Высоцкий. Избранное». Текстологическая работа — Н. А. Крымова, В. О. Абдулов, Г. Д. Антимоний; редактор В, С. Фогельсон. Тираж 200 тысяч экземпляров.

Это событие, отрадное само по себе, вместо ожидаемой радости вызвало недоумение. Составитель сборника Н. Крымова в послесловии к книге пишет: «...тех, кто работал сегодня над этим сборником... не покидало чувство волнения и ответственности. Вполне может быть, что это не избавило книгу от ошибок, но так или иначе к читателям выходит наиболее объемное и выверенное по рукописям издание стихов Высоцкого» [3].

От ошибок, разумеется, никто не застрахован, но при чтении книги возникает вопрос другого порядка: остались ли составители корректными по отношению к текстам Высоцкого? Его поэтическое творчество своеобразно тем, что можно вести разговор лишь об устойчивых вариантах песни или стиха, но не об окончательно фиксированном тексте. Эта сложность предполагает применение неординарных методов в текстологической работе[4]. Но ни один из них (в том числе и работа с рукописями) не может оправдать прямого произвола в обращении с поэтическим словом. И разговор в данном случае не о том, «какой вариант текста лучше, более ранний или более поздний» [5], а о том, какой текст принадлежит Высоцкому, а какой — составителям.

Отразить в полном объеме несообразность текстов, приведенных в книге, не представляется возможным. Остановимся лишь на некоторых.

Стр. 475 — то, что получилось здесь, прецедентов не имеет. Печальный опыт соединения двух стихотворений Высоцкого в одно уже есть (см. стихотворение «Чту Фауста ли, Дориана Грея ли...» в сборнике «Нерв». М., «Современник», 1981), но вот из одного умудриться сделать два...

Между 12-й и 13-й строками составители «опускают» еще восемь строк:

Воля в глотку льется

Сладко натощак.

Хорошо живется

Тому, кто весельчак.

А веселее пьется

На тугой карман.

Хорошо живется

Тому, кто атаман.

Как мы впоследствии увидим, это очень важный штрих. А пока идем далее по тексту. В сборнике песня кончается 20-й строкой, однако в рукописи она продолжается без перерыва:

Смерть крадется сзади, ну

Словно фрайер на бану.

Я в живот ее пырну —

Сгорбится в поклоне.

Я — в бега, но сатану

Не обманешь, ну и ну!

Глядь — во синем во Дону

Остудил ладони!

Вот! Теперь переворачиваем страницу, и все становится понятно: именно из всех предыдущих набросков, представленных составителями как самостоятельное произведение (для чего потребовалось «выкинуть» все лишнее, на их взгляд), и родилась песня, опубликованная на стр. 476—477. Здесь же мы находим и опущенные ранее строки из первой песни. Хотя в действительности тут они у Высоцкого написаны уже иначе:

Сколь крови ни льется,

Пресный все лиман.

Нет, хочу с колодца,

Слышь-ка, атаман!

Знаю, легче пьется

На тугой карман.

Хорошо живется,

Если атаман.

Составители на этом завершают песню. А в рукописи она гораздо длиннее. Существует еще целый куплет с припевом.

Но и этим ошибки ТОЛЬКО в одном приведенном стихотворении не ограничиваются. Стр. 475, 5-я строка:

Просят ставить по рублю...

Кто просит? Может, автор что-то пояснит? В рукописи:

Просто ставить по рублю

Вообще, элементарная невнимательность в прочтении рукописей и столь вольное обращение с текстом — характерная черта составителей сборника. Подтверждений тому — сколько угодно. Например, стр. 439, 30-я строка:

Рубил, должно быть

для надежности, рукой.

Ну если это надежнее, чем топором, тогда, пожалуй, верно. У Высоцкого до этого фантазия не дошла. В рукописи «для наглядности»... Цитируемое стихотворение в плане составительских изысков наиболее плодотворно. Хотя, впрочем, некоторые другие мало в чем ему уступают. Стр. 394, строка 26-я:

Выпить штоф напоследок —

и в прорубь.

Ничего подобного в рукописи нет, строка попросту взята «с потолка», А из черновика явствует:

Да и сам-то я кто — надо

в прорубь!

Как видите, «штофом напоследок» здесь и не пахнет. И вообще, судя по всему, от всей строфы «Отраженье свое...» (строки 21 — 26) автор отказался, написав взамен куплет «Снег кружит над землей...», данный в публикации последним. При этом 27-я строка будет звучать так:

Жизнь идет на мороз —

Ей там, голой, не выдержать

стужу.

Отсутствие белового автографа порождает, как видите, многовариантность толкования. В таких случаях, наверное, лучше не публиковать произведение вообще или же как-то комментировать и аргументировать сделанное. И уж совсем негоже печатать строки, Высоцкому не принадлежащие. Такие, как на стр. 397, где и вовсе начинается «сочинение на вольную тему». 22—23-я строки:

Хрупкий ледок.

Легок герой, а Минотавр...

У автора эти строки звучат так:

Ни холодок.

Вышел герой, а Минотавр...

Несколько несуразно? А что делать — по-другому Высоцкий не написал. Но далее — еще интересней! Строки 29 —30-я:

Глотки их лают, потные

в месиве...

Я не желаю с этими вместе!

«Потные глотки» — каково! У Высоцкого же здесь:

Крики и вопли — все

без вниманья.

Я не желаю в эту компанью.

Видимо, «компанию». Но Владимир Семенович писал обычно так, как собирался произносить.

Далее и в этом стихотворении, и во многих других присутствуют ошибки подобного же характера. Пора бы наконец уяснить, что попытки «олитературивать» и поправлять Высоцкого ни к чему хорошему не приведут. За примерами далеко ходить не надо — стр. 408, 17-я строка:

Я сам больной и кочевой...

У Высоцкого в рукописи «...шальной и кочевой». Далее здесь же (стр. 409, 37-я строка) читаем:

У нас границ не перечесть,

В действительности написано:

У нас границ — полно навесть.

Составителей, видно, смутило слово «навесть». Но при внимательном рассмотрении выясняется, что это «невесть» [6], написанное с ошибкой. Автор, увлеченный процессом сочинения, иногда делал такие ошибки. Но работа исследователей заключается совсем не в том, чтобы «переводить на русский язык» непонятные для них слова.

Что это? Редакторская небрежность? Досадные неточности? А может — отсутствие понимания и ощущения стиля автора? Ведь тексты в данном сборнике часто подготовлены по принципу «своя рука — владыка».

Стр. 392 — несостоявшаяся песня к к/ф «Вооружен и очень опасен». Но, во-первых, почему проигнорировали в трех приведенных куплетах после слов «А мне хорошо» наличие еще трех строк — в каждом случае разных, а во-вторых, где еще три куплета? Ведь они существуют в авторской рукописи.