Власть магов - Дмитрий Царёв

Наконец, Дорн очутился у входа в Большой дом. Поблагодарив девушку за помощь, гном неуверенно толкнул массивную дверь. Она на удивление легко распахнулась перед ним. Сделав несколько шагов, гном сразу очутился в большой круглой комнате, освещенной лампами. Свет в этих лампах имел непонятную для Дорна природу. Посреди комнаты стоял такой же круглый стол, за которым сидели старейшины и внимательно слушали стоящего во главе стола Эрика. Эрик увидел гнома и, не прекращая своего рассказа, жестом указал ему на свободное место за столом. Дорн молча сел за стол и искоса поглядывал на длинноухих старейшин. Эрик рассказывал старейшинам о новой власти и о том, что происходит во внешнем мире.

- Я знаю, ваш народ не вмешивается в жизнь города. Но то, что происходит сейчас там, не может не затронуть ваши справедливые сердца! Пусть жители внешнего от вас мира несовершенны. Да, это так. Но они не заслуживают такой жизни, которую им навязывает власть магов.

- Раз они принимают эту власть, значит заслуживают ее, - сказал один из старейшин. – Почему они допустили эту власть, почему не восстают против нее?

- Все намного сложнее с этой властью, - грустно сказал Эрик, он чувствовал, что этот лесной народ не так легко убедить. Жители страны – простые существа, маги же владеют тайными знаниями черной магии. И я чувствую, что происходит что-то более страшное, чем просто захват власти. Готовиться что-то небывалое в истории власти. Об этом говорят и древние книги.

- Лесные эльфы имеют свои причины ненавидеть магов. У нас почти никто не сомневается, что смерть нашего брата – Ветки – дело их рук. Но наша месть – это наше дело. Нам не нужен никто в этом деле. Мы сами продумаем план и сами его осуществим. И мы сделаем так, чтобы маги никогда больше не смели даже думать о Черном лесе, а не только заходить в него! – сказал другой старейшина.

Все одобрительно закивали. И тут заговорил Шип. Его душа разрывалась от противоречий. Одна его часть была полностью согласна с последним выступающим. Не хотелось ему связываться с жителями города и окрестностей. Но другая часть его души чувствовала справедливость слов Эрика.

- Я долго руководил жизнью нашего народа, - начал он. – И я знаю, как никто другой, что здесь, в лесу, нам удалось создать мир более справедливый, чем внешний мир. И пока у нас не было ни нужды, ни желания с ними связываться. Но если правда то, что говорит Эрик, то через несколько лет там, во внешнем мире люди совсем забудут, что такое правда, что такое добро и зло. Вы слышали, что происходит уже сейчас. Один убивает другого просто за то, что тот нечаянно его толкнул. Когда такое было? А пьянство перешло все разумные границы. В городе большинство разумных существ от страха боится выйти на улицу. Но пока это только начало. Неужели нам все равно? И простим ли мы себе, что ничего не сделали, чтобы не допустить худшего.

Шип говорил и видел, как в глазах старых мудрых эльфов загорается молодой, юношеский огонь. Их сердца не могли быть равнодушными к беде другого. Это были сердца сильных и справедливых людей. Шип подумал, какое счастье быть избранным лидером такого народа! И как жалко, что его воины должны будут погибать в борьбе со злом. Но он также знал, чувствовал, что избежать этого столкновения невозможно. Зло надвигалось. Конечно, он понимал: одно дело заставить врага не соваться к ним в лес, и совсем другое дело – свергнуть власть магов. Хотя, может быть, одно без другого невозможно. Но погибнуть ради спасения лучшей жизни – это не такой уж плохой конец! Да, что там говорило Дерево – дух леса об объединении?

- Сейчас главное, - говорил Эрик, - быть готовыми к тому, чтобы выступить единым фронтом как можно неожиданней.

- Каким единым фронтом? - большинство старейшин выглядело удивленными.

- Нужно, чтобы недовольные властью горожане выступили вместе с вами.

- А разве такие есть?

- Не думайте слишком плохо о жителях внешнего мира, - с упреком сказал Эрик. – Вы так закуклились в своем лесу, что перестали видеть истину.

- Может быть, - покачал головой Шип. – Но тогда нам нужно с ними связаться.

- И не только с ними. В борьбе против магов нам нужен еще более сильный союзник, - говорил Эрик, этот союзник – гномы северных гор.

Дорн встрепенулся.

- Попасть в северную долину очень сложно, нужно пройти по запутанным шахтам в горах, это может лишь настоящий гном, - Эрик многозначительно посмотрел на Дорна, все старейшины тоже обернулись к нему.

Дорн почувствовал, как у него краснеют уши.

- Но раскачать гномов на такое – это почти нереальная задача! – сказал Шип с сомнением.

- Да, это сложно. Сложно добраться туда в кротчайшие сроки. Ведь если идти в обход, то это займет целые месяцы. Еще более сложно – поднять гномов на подмогу! Но это нужно сделать! Потому что, если этого не сделать, то мы не победим. Нельзя недооценивать силу магов. Мы даже не представляем, на что они способны! Поэтому, Дорн, ты видишь, сколько от тебя зависит. Вся надежда теперь только на тебя. Отряд лесных эльфов будет сопровождать тебя до входа в шахты, дальше ты должен пойти один – никто больше не сможет пройти через шахты, - сказал Эрик.

Дорн кивнул. Он не мог говорить. «Ну конечно, таких, как я немного наберется», - подумал он не то с гордостью, не то с горечью.

- Отправитесь завтра на рассвете, - распорядился старейшина Шип, и специальным знаком объявил конец совета старейшин. Все стали вставать и расходиться, только гном продолжал задумчиво рассматривать древесную стену дома. Эрик подошел к нему и сел рядом.

- Я знаю, что ты сейчас чувствуешь.

Дорн поднял глаза на эльфа.

- Ты вернешься героем, смерть не сможет забрать тебя в этом пути.

- Откуда ты все знаешь? - спросил гном, а потом еще спросил, - Ты это точно знаешь?

Эрик улыбнулся. Дорн долго смотрел в пол: хорошо, чтобы это было правдой. Когда он очнулся от своих дум, эльфа уже не было рядом.

Последний день в городе эльфов пролетел очень быстро. Несколько раз за день Дорн сталкивался с прекрасной эльфийкой. Видимо, она уже знала о миссии Дорна, потому что смотрела на гнома взглядом, в котором было восхищение и еще что-то, отчего у Дорна перехватывало дыхание. Но он знал, что сейчас еще не пришло время слов. Пусть все остается невысказанным. Он не распоряжался больше своей судьбой. К вечеру Дорн уже настроился на предстоящий поход, заранее уложил вещи, оружие и провизию. Ему не хотелось покидать это красивое место, его давил груз страшной ответственности, но он был готов к походу, он понимал, что такое «надо»… Эрик сказал, что он вернется героем… Может быть, он просто хотел его поддержать… Собственно, не так уж хотелось Дорну быть героем.

Погода как назло портилась. Этим утром опять было холодно и серо. С природой тоже было неладно. Никогда еще не было лето столь непредсказуемым и неласковым. Делать было нечего, нужно было отправляться в путь. Эльфы с драконами ждали у городских ворот. Дорну было не по себе. И как назло еще дождь! Тучи сгущались над лесом, и уже начинал моросить едва заметный дождик – предвестник бури. Дорн уже давно собрался, но никак не мог решиться идти к воротам, будто неведомая сила не давала сдвинуться с места. Он ощущал тот же мутный страх, который преследовал его ночью в лесу, предчувствие чего-то недоброго. Наконец, гном собрался с духом, последний раз взглянул на милый сердцу, но чужой город и решительно, быстрыми шагами направился к воротам лесного города. У ворот его уже ждали эльфы, старейшина Шип, Эрик и на удивление хмурый Айван. Вечно улыбающееся лицо юноши теперь было как никогда серьезно. Все понимали – путешествие может стать для Дорна последним. Только Эрик сохранял свое философское спокойствие.

- Ну что, ты готов? – обратился Эрик к Дорну.

Дорн сдержанно кивнул. Шип попрощался с одними из лучших своих воинов. Эрик подошел к Дорну, положил руку ему на плечо и быстро пробормотал какое-то заклинание. Дорн заглянул в глаза эльфу, и в нем поселилась частичка его мудрости и уверенности. Гном почувствовал, что, действительно, готов отправиться в это опасное путешествие. Айван пожелал другу счастливого пути и пожал ему руку. Он не находил слов, чтобы сказать Дорну, что он чувствует. Но все сказали его глаза. Теперь все попрощались и были готовы. Эльфы запрыгнули на драконов, Дорн тоже вскарабкался на своего. Два эльфа-стражника открыли ворота. Воины тронулись в путь. Эльфы не волновались, им предстояло скоро вернуться, но Дорн рисковал больше никогда не увидеть солнца, оставшись навсегда в вечной темноте шахт. Они ехали молча. Ни у кого не было настроения болтать. Все выглядели хмуро и сосредоточено. Дорн старался не думать о том, что ждет его впереди, и на сердце у него становилось легче. Эльфы вглядывались в глубь леса, держа наготове свои луки.