Точка вымирания - Пол Энтони Джонс

Взяв в мойке чистую кружку и наполнив ее кофе, она пошла к окну гостиной. Ее сознание жег вопрос: как ей искать этих самых остальных, когда нет ни малейшего намека на то, кто они, где находятся, да и вообще, существуют ли в природе.

Как? Как? Как?

Эмили потянулась к окну и отодвинула шторы.

За окном – за окном семнадцатого этажа, уточнила Эмили, – не было ничего, кроме клубящейся красной пыли. Эмили не могла отойти, не могла даже пошевелиться – так загипнотизировало ее зрелище бурных красных вихрей.

Они заполняли все видимое пространство на многие мили вокруг. Внизу Эмили разглядела тусклый свет фонарей, реле которых приняли плотные рои красной пыли за преждевременно наступившую ночь. Пылинки кишели за окном, как мухи, слетевшиеся на протухшее мясо. Вот именно как мухи – это показалось Эмили самой лучшей аналогией. Пылинки вели себя как рой насекомых, который методично облетает окрестности в поисках пищи.

Могла ли она ошибиться? Может, эти штуки, которые Эмили воспринимала как пыль, на самом деле были каким-то видом животных? Она приникла к стеклу, стараясь отследить полет одной пылинки, но та двигалась слишком быстро и исчезла, прежде чем Эмили успела хорошенько ее рассмотреть. Пришлось переключиться на другую, побольше. Эмили удалось некоторое, пусть очень короткое, время не упускать ее из вида, и журналистка решила, что, уж конечно, таких насекомых не бывает. Пылинка выглядела… ну как пылинка. Или даже, скорее, как пыльца. Округлая, неправильной формы, с какими-то странными торчащими острыми штуками, она при этом не казалась плотной и монолитной, а наоборот, просвечивала и была почти такой же тонюсенькой, как семена одуванчиков, которые Эмили видела дома, в Айове.

Окно ограничивало обзор, поэтому невозможно было сказать, на какое расстояние простирается пыльная буря. Если Эмили хочет это узнать, ей нужно выйти из квартиры. Есть надежда, что пыль по каким-то причинам клубится с этой стороны здания, а в других местах ее нет. Потому что мысль о том, что подобное творится по всему городу, ужасно расстраивала Эмили.

Она отперла замок, открыла входную дверь… и замерла на ее пороге, не успев сделать и шагу.

Снаружи в квартиру вдоль потолка потянулся усик красной пыли. Эмили высунула голову за дверь и быстро осмотрелась. Со стороны площадки перед лифтом в коридор проникала красная пыль, она кружилась и клубилась под потолком слоем где-то в дюйм толщиной. В нескольких футах от главной лестничной площадки ее поток разделялся на два рукава, один из которых устремлялся к квартирам по правую сторону от лифта, а другой потихоньку полз в сторону Эмили. Но это было еще не все. Пряди пыли тянулись к каждой двери: так неощутимый ветерок гонит куда-то струйки дыма. «Или гигантский монстр тянет свои щупальца», – содрогнувшись от ужаса, подумала Эмили, наблюдая, как очередная струйка пыли отделилась от главного потока и потекла к квартире миссис Янович, всего в трех дверях от ее собственной. Струйка ползла по двери вниз, и ее кончик слегка шевелился из стороны в сторону, словно ощупывая дорогу. Вот часть пыли проникла в крошечное отверстие замочной скважины, пока основная масса пылинок продолжала путь вниз и, достигнув пола, пыталась просочиться в узкую щель под дверью.

С нее достаточно, решила Эмили. Блин, более чем достаточно. Она захлопнула входную дверь, бросилась к бельевому шкафу, распахнула его и вытащила охапку самых толстых полотенец, которые только смогла найти. Потом она побежала в кухню, поскользнулась на повороте и чуть было не приложилась головой об угол посудного шкафчика, но в последний момент смогла восстановить равновесие. Сунув полотенца в раковину, она выкрутила на максимум оба крана и, убедившись, что ткань хорошенько намокла, снова поспешила к двери, чтобы как можно плотнее заткнуть все щели, как будто снаружи бушует пламя, и нужно не пустить в квартиру дым. Боковины двери и ее верх не внушали опасений, потому что домовладелец установил на них пластиковые пылеуловители, а вот о замочной скважине следовало позаботиться. Она была слишком мала, чтобы ее можно было заткнуть полотенцем, а использовать мокрую бумагу Эмили побоялась: еще не хватало замуровать себя в квартире. Ведь когда-нибудь ей все-таки понадобится выйти!

Снова бросившись в кухню, Эмили принялась открывать все ящики подряд, потому что знала: где-то там должен быть скотч. Он обнаружился в третьем по счету ящике за кучей пакетов, в которых Эмили приносила домой покупки.

На бегу она зубами оторвала две восьмидюймовые полоски коричневого скотча и прижала их к замочной скважине как раз в тот миг, когда оттуда начали появляться первые красные пылинки. Эмили посмотрела, как они летят в сторону кухни, оторвала еще кусок скотча и налепила его поверх первых двух. «Это для пущей надежности», – подумала она и, отступив на шаг, окинула дверь оценивающим взглядом: не проникает ли еще откуда-нибудь красная пыль? Однако все было в порядке. Еще раз осмотрев дверь, Эмили тяжело вздохнула.

Тут ее поразила новая мысль, заставившая выругаться вслух. Сегодня утром сдох кондиционер. Воздух в квартиры подавался через два громадных внешних блока, установленных на южной стене дома. От них сквозь стены тянулись воздуховоды, которые заканчивались потолочными отверстиями в каждой комнате здания. Конечно, не исключено, что там просто что-то сломалось, все-таки система уже несколько дней работает без какого бы то ни было человеческого участия. Но, понаблюдав за пылью, которая искала любые способы, чтобы просочиться в квартиры, Эмили сильно сомневалась, что причина поломки – технические неполадки. Скорее всего, кондиционер перестал работать из-за проникшей в него красной пыли. Может быть, она прямо сейчас прокладывает свой хренов путь по воздуховодам в каждую хренову квартиру.

Схватив рулон скотча, Эмили помчалась в гостиную. Вентиляционный люк оказался слишком высоко, и ей пришлось взять стул, поставить его на стеклянный столик, за которым она обычно перекусывала, вскарабкаться на эту конструкцию и сдвинуть бегунок, перекрывая доступ воздуха извне. Но даже теперь, когда воздуховод был заблокирован, в нем оставалась небольшая щель, вполне достаточная для того, чтобы в нее могла просочиться красная пыль. К тому же крышка вентиляционного люка крепилась двумя винтами и прилегала к потолку неплотно, оставляя видимый невооруженным глазом зазор.

Эмили принялась отрывать полоски скотча и герметично залеплять ими щели между крышкой вентиляции и потолком, старательно работая кончиками пальцев. Потом она оторвала еще несколько кусков и налепила их поверх лючка, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы перекрыть доступ пыли. Если это не так, она попадет как кур во щи.

Минут через двадцать Эмили налепила последний кусок скотча на вентиляционный лючок спальни. Теперь все дыры были заделаны, а скотч еще остался, и, если понадобится, им можно будет заклеить что-нибудь еще. Впрочем, Эмили была уверена, что ничего не пропустила, и ее квартира тепепрь полностью загерметизирована.

А вот и следующая проблема, сообразила Эмили. Без притока воздуха в квартире скоро станет жарко. Собственно говоря, если верить ощущениям, температура в спальне уже начала подниматься. Конечно, это могло ей просто показаться, ведь последние полчаса Эмили металась по дому, как ненормальная, и, конечно, сильно вспотела. Неважно, кажется ей это или нет, рано или поздно кислород постепенно закончится, и квартиру придется проветрить, даже если в воздухе еще будет висеть эта чертова пыль.

Теперь, когда доступ пыли в квартиру был перекрыт, Эмили почувствовала, как ее отпускает паника, и стала припоминать умопомрачительное явление, свидетелем которого она только что стала, пропуская его через фильтры своего репортерского мозга.

По ее мнению, пытаясь проникнуть в квартиры, красная пыль продемонстрировала неоспоримые признаки интеллекта. А значит, то, что происходило в последние сорок восемь часов или около того, не было просто случайностью или экологической катастрофой. Эмили стала свидетельницей части некоего гораздо более масштабного феномена. Этот феномен, в свою очередь, тоже был частью какого-то глобального процесса или замысла. Она не знала, какого именно, и чутье подсказывало, что ей пока не найти ответа на этот вопрос. Но, каким бы ни был ответ, Эмили теперь понимала: красный дождь и все последующие события методично и целенаправленно приближают какую-то определенную конечную цель.

Эмили быстро глянула в окно, чтобы проверить, не утихает ли красная буря. Каждый раз, когда она отодвигала занавеску, ей казалось, будто пыльные вихри беснуются пуще прежнего. На этот раз невозможно было даже понять, горят ли внизу на улице фонари, – такое плотное облако окутало Манхэттен. Шли часы, Эмили слонялась по квартире, включала телевизор и щелкала по каналам в надежде наткнуться хоть на какие-нибудь признаки жизни, но находила лишь закольцованные обращения служб безопасности, мол, оставайтесь дома до особых указаний. Как ни странно, по-прежнему работали спутниковые каналы. Эмили сообразила, что они, скорее всего, были запрограммированы заранее, может быть, на несколько недель вперед, и вещание будет продолжаться, пока не пропадет электричество или пока спутники не сойдут с орбит.